– Вы уже нашли ей замену?
– Признаться, пока не думал. Нужно отойти от всего
этого ужаса…
Контакт с ним Даша завязала, надо отметить ему в похвалу,
легко. Ей понравилось, что собеседник (двумя годами моложе ее самой) не строил
из себя крутого бизнесмена, шантарского Теда Тернера, и ни единого разочка не
намекнул даже про своего достославного тестя, одного из папанек шантарской
демократии и особу приближенную. Спокойный и элегантный молодой человек
(Шантарский госуниверситет, журфак, частная газета, еще одна и наконец – не без
поддержки тестя собственная телестудия). И держался он типично, подобно
подавляющему большинству людей, волей судьбы оказавшихся внезапно свидетелями
по грязному делу. В меру вполне понятной нервозности, в меру стремления
сотрудничать со следствием согласно гражданскому долгу, в меру откровенности, в
меру легкой скрытности. Вот только как-то уж чересчур всего в меру – этакий
выверенный на точных аптекарских весах коктейль…
– Вы можете как-то объяснить ее полковничий мундир?
– Пожалуй… Простите, у вас какое образование?
– Милицейско-юридическое, – сказала Даша.
– Психолог, конечно, понял бы меня лучше, но
постараюсь. Благо и сам я не психолог… Видите ли, Олечка выросла в семье
военного. Отец – стратегический ракетчик, а это почти всегда означает
уединенные военные городки, точки в глуши. Единственный пример для подражания,
образец, наиболее характерная деталь пейзажа, ось жизни – офицер в форме. Потом
вдруг – большой город, прямо-таки мегаполис по сравнению с прошлой жизнью,
университет, разноцветие жизни, коловращение толпы, красочная палитра,
муравейник… Лично мне всегда казалось, что она с помощью военных одежек бежала
в детство. В тихий, уютный, несуетливый и безопасный мирок, в сравнении с
кипящим мегаполисом представлявшийся райским оазисом. Чем-то вроде родной
деревеньки, затерявшейся среди высоких хлебов. Я сам из такой – разве что она
затерялась меж таежных распадков вместо левитановских нив. Поначалу очень
трудно было привыкать к огромному городу… Понимаете?
– Кажется, – кивнула Даша. – Хоть я сама –
городское дитя, из Серебрянки… И где же ей сварганили мундир?
– В облдрамтеатре. Все ее тамошние знакомые у меня
обозначены под шифром ОДТ.
– Ага, вот что оно такое… С Житеневым у них было
серьезно?
– Господа, в наши дурацкие времена этот оборот не то
чтобы не котируется – просто как-то незаметно выпал из обращения… Замуж она, во
всяком случае, не собиралась. Ни за Житенева, ни за кого-то другого. Я бы
сказал, они поддерживали привычные, наладившиеся отношения – без попыток с
чьей-то стороны изменить сложившийся статус.
– У вас на лице мелькнула этакая досада, – сказала
Даша. – Вам не нравится Житенев?
– Каюсь. Категорически не нравится. Видеоинженера никак
нельзя назвать незаменимым творческим работником. Из-за всех его загульчиков
руки чесались выставить, да терпел из-за Ольги. Это в театре, как рассказывали,
частенько случается – висящий ярмом на шее любовник примадонны, делающей сбор…
– Нескромный вопрос можно?
– Насчет меня и Ольги? – мгновенно отреагировал
он.
Даша усмехнулась:
– Коли уж пошла такая пьянка – то и о возможном роковом
треугольнике…
– Вы знаете, было, – сказал Марзуков в меру
смущенно. – Два раза. И довольно давно. Только не настраивайте себя на
привычные штампы о развратных звездочках. Здесь все иначе. Я как-то прочел
несколько книг о Мерилин Монро… Вам не доводилось?
– Листала что-то такое с массой фотографий.
– Ну, если «листали», придется объяснять подробно…
Очень многие писавшие о Мерилин подчеркивают, что мужчин она прямо-таки
коллекционировала не по развратности своей, а согласно жизненной философии.
Постель в данном случае как бы закрепляла дружбу, приятельские отношения…
Словом, полная противоположность расхожей хохмочке: «Проведенная вместе
ночь – еще не повод для знакомства». Понимаете?
– Вроде бы.
– Можно сказать, все это чуть ли не слово в слово
списано с Ольги. Тот же образ мыслей. С настоящим другом мало пить кофе и
делиться тайнами, с ним еще нужно переспать. Тогда это и станет настоящий друг.
Кто-то может посчитать такое поведение нимфоманией, но, право же, ошибется.
Главное, я вас умоляю, не ищите роковых треугольников и прочей геометрии. Олю следовало
принимать такой, какая она есть… была. Она не собиралась уводить меня от жены,
я не собирался бросать жену, а Житенев вовсе не собирался разыгрывать ревнивца
с отточенным кинжалом. Да ее и невозможно было ревновать. – Его лицо вдруг
на миг исказилось неприкрытой болью, чуть ли не судорогой. – Я ее любил.
Не в сексуальном смысле, все сложнее. За то, что она – это она, за то, что она
есть… – И тут же стал прежним, собранным, бесстрастным. – У нее был
удивительный талант с ходу знакомиться и непринужденно общаться с самыми
неожиданными людьми – и при этом ни единого раза не влипнуть в неприятную или
опасную ситуацию. Однажды, с месяц назад, она мне средь бела дня
продемонстрировала боевой «макаров». Кто-то ей подарил, представьте себе. В
«Шантарских пельменях». Этакий сувенир. Неплохо?
– И куда она его дела?
– Я посоветовал вытереть и выкинуть – мало ли что на
нем могло висеть. Она заверяла, будто выкинула в Шантару.
– Ну, в любом случае дома у нее мы ничего
огнестрельного не нашли, – сказала Даша.
– Простите…
– Да?
– Откровенно говоря, я плохо понимаю, к чему весь этот
разговор. Нет, располагайте моим временем как угодно, я не спешу никуда, но в
толк не возьму, зачем столь углубленно изучать ее прошлое. Это же маньяк, и она
– лишь одна из трех жертв, ничем меж собой не связанных…
«Милый, да я и сама не пойму, почему копаюсь в прошлом,
отвлекаясь от четких действий по ловле маньяка, – подумала Даша. – Не
пойму… и тем не менее веду долгие, дурацкие порой, ненужные беседы. И еще очень
хочу понять, чего ты, такой респектабельный и деловой, боишься?»
Он боялся, определенно. Он хорошо прятал страх, но Даша
давно научилась подмечать такие вещи, не представлявшие в этом убогом кабинете
ни малейшей экзотики. Наоборот, она слишком часто сталкивалась с затаенным
страхом в глазах, в мимике, движениях…
– Вы правы, – сказала Даша. – Конечно,
чуточку глупо… Но вы и меня поймите. Новых убийств, слава богу, не было, но мы
как на иголках и хватаемся за любую соломинку…
– Есть же какие-то методики…
– Вот только сексуальный маньяк сплошь и рядом понятия
не имеет, что обязан действовать согласно методике, – с искренним
раздражением сказала Даша. – Да, кстати. От маньяков как-то незаметно
соскальзываешь и к отклонениям от нормы… Вы не в курсе, что связывало Ольминскую
с Васильковым и Дугиным? Оба, между нами, на другое ориентированы…