Лара прислушалась, ей показалось, что кто-то осторожно
поднимается по ступенькам. На дверь надавили. Теперь она не сомневалась, что
кто-то хочет до нее добраться. Осторожно повернулся ключ в замке. Если это
похитители, то почему такая осторожность? Они-то не стали бы церемониться. А
если это не они? Мысли путались, сердце Лары учащенно билось.
Дверь тихонько отворилась, и темная фигура скользнула в
комнату. Человек на секунду замер, осмотрелся и двинулся к Ларе. Он ловко и
быстро распутал веревки, которыми она была связана. Лара подняла руки вверх и
начала осторожно массировать их. По щекам катились слезы, настолько было
больно. Ларе еще никогда в жизни не приходилось терпеть такую боль. А человек
уже ловко растирал ей затекшие ноги. Он взял ее за плечи, но Лара изловчилась и
оттолкнула его. Она с силой рванула скотч, которым был залеплен рот, и громко
вскрикнула бы, но незнакомец успел зажать его.
— Тише, Ларочка, — проговорил он, только не кричи.
Отсюда надо выбираться, но хорошо бы не шуметь.
С этими словами он опустил руку, и Лара смогла глубоко
вздохнуть.
— Крон, — прошептала она, — как ты меня
нашел?
— Потом, девочка, потом, а теперь давай за мной.
Лара сделала шаг и застонала. Кронецкий обхватил ее за плечи
и повел к двери. Приоткрыв ее, он выглянул в темный коридор.
— Здесь ступеньки, — предупредил он, —
держись за меня.
Лара стала осторожно спускаться, стараясь преодолеть боль,
которая усиливалась от каждого движения. Они прошли мимо полутемного холла,
мимо кухни, откуда доносились чьи-то приглушенные голоса. В коридоре Лара
осторожно обогнула лежащего на полу человека. Еще один с запрокинутой головой и
безвольно обмякшим телом сидел возле двери. Крон тихонько приоткрыл дверь и
помог ей выбраться наружу.
— Теперь быстрее к машине, — скомандовал он.
— А эти? — она кивнула в сторону дома.
— Охранники, — Крон небрежно дернул плечом, —
я их вырубил. Надеюсь, что очнутся не скоро.
— Крон… — начала Лара, но он перебил ее:
— Потом, малышка, как только выберемся. Вы мне много
рассказали, теперь мне есть, что рассказать вам.
Они выбрались со двора, побежали вдоль забора и свернули в
проулок.
— Еще немного, — подбадривал Кронецкий, —
машина вон там.
Он открыл дверцу, и Лара с облегчением плюхнулась на
сиденье. Крон завел мотор, и машина рванула с места. Они петляли по проулкам,
выбираясь из дачного массива. Наконец впереди показалась магистраль, ведущая в
город.
— Куда ты меня везешь? — спросила Лара.
— К Анне, конечно же, — ответил он, — или ты
предпочитаешь, чтобы я отвез тебя к себе?
— Нет, — она качнула головой, — но я
проезжала мимо своей квартиры и увидела в окнах свет. Я подумала, что заехал
отец, и хотела подняться в квартиру, тут меня и схватили.
— Ну хоть что-то становится ясным, — пробормотал
Крон, — я разговаривал с Геннадием Семеновичем. Ему кто-то позвонил и
сказал, что ты просила его срочно приехать к тебе.
— А ты подумал, что что-то не так, и помчался за мной?
— Нет. За тобой присматривал один мой человек, который
видел, что тебя схватили. Он поехал следом, затем вызвал меня. Поэтому можешь
не удивляться, каким образом я оказался в нужное время в нужном месте.
— Понятно, — Лара кивнула, — спасибо тебе.
Мне нужно заехать домой, сказать отцу, что в порядке.
— В таком виде… думаю, не стоит, — Крон искоса
посмотрел на Лару, — лучше позвони ему, — он протянул ей трубку.
— А что я ему скажу? — засомневалась она.
— Скажи, что произошла ошибка, с тобой все в порядке,
ты заедешь к нему в ближайшее время.
— Хорошо, — неуверенно ответила Лара, набирая
номер.
Весь разговор с отцом занял пять минут и состоял в основном
из его возмущенных возгласов и односложных ответов Лары: «да», «нет», а иногда
«хорошо, папа». Наконец отец прекратил бушевать и отключился. Лара вздохнула.
— Он заботится о тебе, беспокоится, — ободряюще
произнес Крон. — Что вы решили?
— Что завтра утром я должна приехать к нему. А как я
поеду с такими синяками. Он же запрет меня в квартире, приставит трех или
четырех здоровенных мордоворотов, чтобы без их ведома я и шагу не могла
ступить. Вот такая развеселая жизнь начнется, тем более что отец хотел
поговорить о моей работе. Подозреваю, что ничего хорошего из этого разговора не
получилось бы.
— Может, зря ты так думаешь? Твой отец — неплохой
мужик.
— Не то что неплохой, а вообще отличный. Но его забота
способна достать даже меня.
Крон расхохотался. Отсмеявшись, он потрепал Лару по плечу:
— Не грусти, котенок. Нет, отец у тебя что надо. И с
матерью тоже повезло, она никогда не вмешивалась в твои дела.
— Разумеется, — Лара кивнула, — я всегда была
ей безразлична. Она просто не обращала на меня внимания. А недавно Анка открыла
мне глаза. Оказывается, моя драгоценная мамочка всеми силами старается быть
молодой, а для этого окружает себя молодыми поклонниками. Так что я ей мешаю не
просто как дочь, а как соперница.
— Скажешь тоже, — не выдержал Крон, — это ты
уж совсем зря загнула.
— Брось, — она махнула рукой, — я ведь многое
знаю.
— Что, например, — осторожно спросил Кронецкий.
— Неважно, — Лара дернула плечом, — но того,
что знаю, вполне достаточно, чтобы не питать нежных чувств к своей
родительнице.
— Ладно, — хмыкнул Крон, — оставим твоих
родителей в покое. Поговорим лучше о тебе. О твоем похищении.
— Это кошмар, Крон, — простонала Лара, —
какой-то нескончаемый ужас.
— Я все понимаю, Лара, — ответил детектив, —
мой помощник уже выясняет, что это за люди. А тебе никого не удалось узнать?
— Не уверена, — ответила Лара, — мне
показалось, что я узнала Дмитрия, того, что похож на Виталия. Остальные были
только помощниками, самые обычные бандюги.
— Понятно, — Крон хмыкнул. — Дмитрий всем
этим руководил?
— Нет, — Лара покачала головой, — он тоже
помощник. А самый главный стоял все время в тени, я не могла его разглядеть. Но
говорил он с акцентом. Довольно правильно, но с акцентом.
— Кавказским? — быстро спросил Крон.
— Нет, — Лара поморщилась, — скорее так
говорят в Прибалтике или даже за границей, если иностранцы учат русский язык.
Не могу это объяснить, но мне кажется, что он иностранец.
— Еще лучше, — пробормотал Крон, — ладно,
приехали уже. Остальное потом доскажешь. Надо же, иностранец… на кой черт ты
сдалась иностранцу?
— Лучше скажи, на кой черт ему сдался этот ублюдок? Я
имею в виду своего покойного жениха.