Уловка-22 - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Хеллер cтр.№ 89

Когда он пришел в себя, из носа у него текла кровь и голова раскалывалась от такой же ужасной боли, какую он до этого симулировал. В палате стоял невообразимый шум. Сестра Даккит обливалась слезами, а Йоссариан, сидя рядышком с ней на кровати, виновато ее утешал. Разгневанный начальник госпиталя кричал на Йоссариана, что не потерпит со стороны больных никаких вольностей по отношению к сестрам.

— Чего вы от него хотите? — жалобным тоном спросил Данбэр, лежа на полу и морщась от сверлящей боли в темени. Даже звук собственного голоса причинял ему страдания. — Он ничего такого не сделал.

— Я говорю о вас! — взревел во весь голос тощий, величественный полковник. — Вы будете за это наказаны!

— Чего вы от него хотите? — подал голос Йоссариан. — Человек шлепнулся головой об пол — только и всего.

— Я говорю и о вас тоже! — обрушился полковник на Йоссариана. — Вы у меня еще пожалеете, что схватили сестру Даккит за грудь.

— А я не хватал сестру Даккит за грудь, — сказал Йоссариан.

— Это я схватил ее за грудь, — сказал Данбэр.

— Вы что, оба с ума сошли? — пронзительно закричал доктор. Он побледнел и отпрянул в замешательстве.

— Так точно, доктор, — заверил его Данбэр. — Он и вправду сумасшедший. Каждую ночь ему снится, будто он держит в руке живую рыбу.

Доктор застыл на месте, изящно изогнув бровь. В палате стало совсем тихо.

— Снится что?.. — спросил он с отвращением.

— Ему снится, что он держит в руке живую рыбу.

— Какую рыбу? — резко спросил, доктор.

— Не знаю, — ответил Йоссариан. — Я плохо разбираюсь в рыбах.

— А в какой руке вы ее держите?

— То в той, то в этой, — ответил Йоссариан.

— Все зависит от рыбы, — поспешил ему на помощь Данбэр.

Полковник обернулся и, подозрительно сощурившись, уставился на Данбэра.

— Да? А вы-то откуда знаете?

— Так ведь это сон-то мой, — ответил Данбэр без тени улыбки.

Полковник побагровел. Он уставился на обоих холодным, жестким, неприязненным взглядом.

— Встаньте с пола и отправляйтесь в постель, — процедил он сквозь зубы. — Я не желаю больше слушать ни слова об этих снах. У нас есть специалист, чтобы выслушивать такую отвратительную чепуху…

— А как вы считаете, — осторожно, с мягкой, вкрадчивой улыбкой спросил майор Сэндерсон, штатный психиатр, присланный полковником к Йоссариану, — почему полковник Ферридж нашел ваши сны отвратительными?

— Наверное, что-то отвратительное действительно есть или в самом этом сне, или, может быть, в полковнике Ферридже, — почтительно ответил Йоссариан.

— Неплохо сказано, — одобрил майор Сэндерсон. Он носил поскрипывающие солдатские ботинки, а его черные, как смоль, волосы стояли дыбом. — Полковник Ферридж, — признался он, — напоминает мне морскую чайку. Он ни в грош, знаете ли, не ставит психиатрию.

— А вы, наверное, не любите морских чаек? — спросил Йоссариан.

— Да, не очень, — признался майор Сэндерсон с колючим, нервным смешком. — По-моему, ваш сон просто очарователен. Я надеюсь, что он будет часто повторяться и мы еще сможем не раз его обсудить. Не хотите ли сигаретку?

Йоссариан покачал головой, и майор улыбнулся.

— Как вы объясните, — спросил он многозначительно, — почему вы испытываете такое сильное нежелание взять у меня сигарету?

— Потому что я только что одну выкурил. Вот она, еще дымится в пепельнице.

Майор Сэндерсон хохотнул.

— Ну что ж, весьма искреннее объяснение. Но я надеюсь, что мы скоро докопаемся до истинной причины. — Завязав бантиком развязавшийся шнурок ботинка, он взял со стола блокнот желтой линованной бумаги и положил его на колени. — Итак, рыба, которую вы видите во сне… Давайте о ней побеседуем. Это всегда одна и та же рыба?

— Не знаю, — ответил Йоссариан. — Я плохо разбираюсь в рыбах.

— А что напоминает вам эта рыба?

— Другую рыбу.

— А что напоминает вам другая рыба?

— Другую рыбу.

Майор Сэндерсон разочарованно откинулся на спинку стула:

— А вы любите рыбу?

— Не особенно.

— Так почему же вы считаете, что у вас патологическое отвращение к рыбам? — спросил с триумфом майор Сэндерсон.

— А потому что они слишком скользкие, — ответил Йоссариан. — И костлявые.

Майор Сэндерсон понимающе кивнул головой, улыбаясь приятной, фальшивой улыбкой.

— Очень интересное объяснение. Но я полагаю, что скоро мы докопаемся до истинной причины. А в частности, та конкретная рыба, которую вы держите во сне, вам нравится?

— Признаться, я не испытываю к ней никаких особых чувств.

— Следовательно, вам не нравится эта рыба? А не питаете ли вы к ней враждебное, агрессивное чувство?

— О, нисколько. В сущности, она мне даже нравится.

— Следовательно, на самом деле вы любите эту рыбу?

— О нет. Я не испытываю к ней никаких особых чувств.

— Но вы только что сказали, что рыба вам нравится, а теперь заявляете, что не испытываете к ней никаких чувств. Я уличил вас в противоречии. Вот видите?

— Да, сэр, кажется, вы уличили меня в противоречии.

Толстым черным карандашом майор Сэндерсон с гордостью начертал в блокноте: «Противоречие». Закончив писать, он поднял голову и сказал:

— Как вы объясните, что вы сделали два взаимоисключающих заявления, выражающих ваши противоречивые эмоции по отношению к рыбе?

— Я думаю, это оттого, что у меня к рыбам двойственное отношение.

Услышав слова «двойственное отношение», майор Сэндерсон радостно вскочил:

— Вы же все понимаете! — воскликнул он, ломая в экстазе пальцы. — О, вы даже не представляете себе, как я одинок: ведь изо дня в день мне приходится разговаривать с пациентами, которые не имеют ни малейшего понятия о психиатрии. Мне приходится лечить людей, совершенно равнодушных к моей работе. От этого у меня возникает ужасное ощущение собственной никчемности. — Тень озабоченности на секунду легла на его лицо. — И я не могу избавиться от этого ощущения.

— В самом деле? — спросил Йоссариан, не зная, что еще сказать. — Но зачем корить себя за пробелы в чужом образовании?

— Я сам понимаю, что это глупо, — с тревогой в голосе ответил майор Сэндерсон. — Но меня всегда волновало, что обо мне подумают люди. Видите ли, в половом отношении я созрел несколько позже своих сверстников. И на этой почве у меня возник психический комплекс, я бы даже сказал, уйма комплексов. Я бы с удовольствием обсудил с вами мои комплексы. Мне так не терпится это сделать, и я с величайшей неохотой возвращаюсь к вашему комплексу. Что поделаешь — обязан. Полковник Ферридж рассердится, если узнает, что мы потратили время на меня. Мне бы хотелось показать вам набор чернильных клякс и выяснить, что они вам напоминают формой и цветом.