Аскольдова невеста - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 31

От силы удара и от боли Марена пошатнулась и упала, усевшись наземь. Еще не понимая толком, что случилось, и пытаясь лишь воспользоваться мгновением, пока противница неподвижна, Дивляна замахнулась снова и, наверное, в этот раз раскроила бы той голову, будто глиняный горшок, — но тут что-то крупное, мохнатое, серое и пахнущее зверем с огромной силой, как ей показалось, ударило ее в грудь и отбросило от Марены, опрокинуло навзничь, и она едва успела безотчетно сунуть древко топора меж оскаленных зубов, щелкающих возле самого ее лица. Вцепившись зубами в древко, огромный пес-полуволк злобно рычал, и Дивляна, уже безоружная, заново похолодела от ужаса и предчувствия близкой смерти, смотревшей на нее из яростных желтых глаз зверя. Ей даже на миг померещилось, что сама Марена превратилась в волка, и от страха онемели конечности — сталкиваться с настоящим оборотнем ей никогда не доводилось, тем не менее, она знала, насколько они живучи, злобны и опасны.

Но и не будучи оборотнем, разъяренная собака с примесью волчьей крови могла бы вцепиться ей в горло, — как вдруг завалилась набок. Меж ребер ее торчала сулица, так вовремя брошенная рукой Селяни: он только теперь подоспел, прорвавшись через бьющуюся толпу и обогнув краду, за которой от него невольно укрылись обе противницы.

И вовремя — тут же из-за крады появился второй пес, но теперь уже Селяня встретил его прыжок выставленным щитом и мечом. А Дивляна обернулась — и на нее почти упала Ольгица.

— Ты жива? — Топор Дивляна уже выронила и теперь схватила сестру Ольгимонта за плечи.

Та не шевелилась, но никаких ран на ней не было. Дивляна встряхнула женщину и со всего размаху закатила ей пощечину — даже руку отбила. Ольгица открыла глаз, и Дивляна рывком поставила ее на ноги — откуда только силы взялись.

— Бежим! — И сквозь кипящее сражение она потянула голядку в лес.

Мужчины дрались, женщины толпились и визжали, на поляне кипело такое, что бабка Радогнева называла «синцы в бане парятся». Только баня выходила кровавая. Чудом уворачиваясь от клинков, наступая на упавших — или убитых, — где за руку, где волоком, Дивляна дотащила Ольгицу до первых деревьев и устремилась в лес. Она не знала дороги, не представляла, куда им лучше бежать, но понимала, что Марена их так просто не отпустит. Нужно было уйти с поляны, подальше от крады и от женщины с серпом, уцелеть в сражении, а там видно будет.

Близился вечер, на лес уже опустились сумерки. Дивляна, волоча за собой Ольгицу, все бежала наугад, куда глаза глядят, даже не надеясь отыскать тропу и молясь только о том, чтобы не забраться в болото. Шум битвы стоял в ушах, и ей казалось, что они и на десять шагов не отдалились, что вот-вот рядом снова возникнет разъяренная Марена и ее волки. Одного из них Селяня убил, но сколько их было? Дивляну начала бить дрожь, ноги подкашивались, ее мутило, в горле пересохло. После всплеска невиданных сил во время сражения на поляне теперь накатились слабость и ужас; мельком вспоминая пережитое, она не верила, что напала с топором на Марену, убила, похоже, одного из ее волков, а саму противницу ранила.

Исцарапанные и задыхающиеся, Дивляна и Ольгица продрались через малинник — им казалось, что они бегут, а на самом деле едва брели, с трудом одолевая сопротивление колючих плетей, из которых каждая крепко вцеплялась в ткань рубах; пролезли сквозь заросли травы высотой по грудь и выбрались в ельник. Ольгица в очередной раз упала на колени, Дивляна оглянулась, чтобы поднять ее, и обнаружила, что нигде вокруг не видно никакого просвета. Стояла тишина, Дивляна не слышала ничего, кроме собственного тяжелого дыхания и отчаянного стука изнемогающего сердца. Она прислонилась к дереву, чувствуя, что еще немного — и сама упадет. Голова кружилась, хотелось прилечь прямо здесь, на еловую хвою и влажный мох, лишь бы передохнуть немного…

Она взглянула на Ольгицу — та по-прежнему стояла на коленях, руками упираясь в мох, и тяжело дышала. Ее белое головное покрывало размоталось, из-под него свесились прядки светлых волос. Кругом сплошным строем стояли ели, и Дивляна уже не помнила, с какой стороны они прибежали. Поэтому села рядом с Ольгицей и постаралась перевести дух.

— Куда теперь? — выговорила она, наконец. — Ты что-нибудь понимаешь?

Та тяжело кивнула.

— Ты… кто? — с мучительным усилием произнесла Ольгица, судорожно сглатывая, будто ее сейчас стошнит. Глядя на это, Дивляна тоже почувствовала приступ тошноты и поспешно отвернулась.

— Огнедева, — устало ответила она. — Сошла с небес тебя спасти. Ты же Ольгица, сестра Ольгимонта?

— Альгис? — Женщина взглянула на нее уже более осмысленно. — Ты… Он… где?

— Где-то там. — Дивляна неопределенно махнула на лес. — Мы пришли за тобой. То есть мы не знали, что ты здесь, но надеялись. Надо выбираться. Ты знаешь, куда идти?

— Вроде… — Ольгица огляделась, еще сидя на земле. — Может быть. Я плохо… мало бывала в лесу. Только с другими женами… Видать… туда. А мы можно идти назад?

Она говорила по-словенски с запинками, словно позабыла родной язык за два года среди чужого племени.

— Кто?

— Мой брат. И… другие люди. — Дивляна мельком вспомнила Белотура, который, конечно, не менее Велема встревожится, обнаружив, что она пропала во время сражения. — Пойдем куда-нибудь. Обратно на ту поляну.

— Не знаю. — Ольгица с трудом встала, опираясь на руки. — Была там два раза. Найду или нет? Давай искать.

Дивляна отряхнула одежду, выбрала какие-то колючие мелкие веточки из косы, и они пошли. Ольгица брела неуверенно, часто озиралась, но явно наугад — никаких тропинок нигде не виднелось, да если бы они и были, то быстро густеющая темнота не дала бы их разглядеть.

Поднялся ветер. Старые ели все так же стояли стеной, и казалось, будто за каждой из молодых елочек кто-то прячется, так что при любом шевелении зеленых лап Дивляна и Ольгица дружно вздрагивали и шарахались в сторону, будто косули. Сердце сжимал страх — Дивляна осознала, что очутилась почти одна в глуши совершенно незнакомых лесов, в угодьях враждебного племени, где бродит страшно злая на нее дочь Марены, хозяйка волков!

— Что это за женщина? — шепотом спросила она Ольгицу, взяв ту за руку, чтобы не потерять. — Ну, которая… с волками…

— Это она, — выразительно шепнула Ольгица, не желая называть имя хозяйки волков, и Дивляна понимала почему. — Очень сильная колдунья. Пришла от князя Станилы. Он обещал помогать, чтобы род Наурине получил права на волок, а они за это дадут ему мужчин в войско. И она заколдовала людей… наслала порчу на какую-то старую женщину, я не знаю… Они хотели взять их под свою власть… других людей… живут далеко.

— И твоего брата тоже.

— Но он жив? — Ольгица с беспокойством повернулась к ней. — Я знала, что Жиргас поедет ему навстречу. Я сделала ему пояс… думала, Альгис увидит…

— Когда пришли на поляну — был жив. Теперь не знаю. Я тебе потом расскажу… — Дивляна все оглядывалась, надеясь найти хоть какой-то выход, но вокруг была тьма, в которой они едва различали отдельные деревья.