Призраки подземелий - читать онлайн книгу. Автор: Денис Юрин cтр.№ 34

– Хорошо, там и отдохнем! Начинай рубить да костерок разведи. Мы ж пока к бережку прогуляемся, мешки подтащим, – распорядился моррон, не отводя глаз от пристально взирающей на него, всё ещё кипящей от злости Ринвы, уже прекратившей истерику, но, похоже, не отказавшейся от намерения впиться ему зубами в щеку.

– Назови хоть одну причину, почему мы здесь оставаться должны: жизнями рисковать да смрадом трупным дышать?

– А к чему мелочиться? Могу назвать сразу с десяток, – невозмутимо ответил моррон, жестом приглашая даму прогуляться с ним до озера. – Только давай совместим приятно-познавательную беседу с полезным занятием. Жрать уж больно охота, да и прикорнуть пару часиков у костерка не мешало б, пусть даже на жестких досках кровати. Тебе, кстати, тоже не помешало б… Сон нервишки успокаивает, да и мыслишки после него куда быстрее бегают, к тому же в правильном направлении.

– Слушаю, – процедила сквозь сжатые зубы разведчица уже вслед направившемуся к берегу неспешным, прогулочным шагом Аламезу.

Дарк был настолько уверен в отсутствии опасности, по крайней мере в ближайшее время, что даже оставил возле колодца кирку, его единственное на данный момент оружие. Этот поступок не успокоил девушку, но вселил в неё уверенность.

– Начнем с того, что все мы устали и отдых необходим, – принялся излагать свои аргументы Дарк, притом нарочито громко, давая понять, что они в безопасности. – Здесь врагов нет и не предвидится до тех пор, пока в подземелье не заявится очередной отряд искателей гномьих секретов иль просто наживы. Вряд ли это случится за пару ближайших часов… Соседство у нас, конечно, малоприятное, но когда костер разведем, дым запах дурной отгонит. Изнутри барака не видно, какие кучи по двору разбросаны. Коль до тел дотрагиваться не будем, так и трупным ядом не отравимся. Кстати, воду из колодца не стоит брать, лучше из озера…

– Это всё, иль есть что ещё сказать? – спросила Ринва чересчур резко, видимо устыдившись, что её одолели паникерские настроения.

– А разве этого недостаточно? – усмехнулся в ответ Аламез, но всё же пошел навстречу любопытствующей соратнице и продолжил перечислять: – На караванном пути нас поджидает много опасностей. Не возьмусь даже предположить каких: твари, махаканцы, искатели кладов, гномы-наземники, вампиры и ещё невесть кто… А здесь тихо и спокойно. Действительно, как на кладбище. Где еще найдем такое удачное место для привала?

– Ну, да, – поддакнула девушка, – как ни обидно признать, но ты прав. Похоже, зверье подземное стоянку стороной обходит, а иначе бы трупы не гнили б, иначе бы их уж давно до косточек обглодали, да и те бы погрызли…

– Я даже больше скажу, – произнес вдруг шепотом Дарк и резко остановился, так что девушка чуть не споткнулась. – Что-то в этом месте не так… что-то необычное витает в воздухе, вот только не могу понять что. Живности совсем нет. Ладно, падальщики через открытые ворота не забегают, это хоть как-то понять можно, но вот почему рыба возле берега не плавает? Да и черви, столько для них пищи, и всё пропадает…

– Ты прав, – вновь кивнула Ринва, – трупы просто разлагаются, и мелкая мерзость их не пожирает… да и стены бараков уж давно должны были бы плесенью обрасти иль грибком покрыться…

– Полагаю, нам не стоит этим голову забивать, – уточнил Дарк, боясь, что всерьез призадумавшаяся девушка будет зря утруждать голову вопросами, на которые все равно не сможет найти ответа, по крайней мере, пока они не узнают ничего нового. – Воспринимаем это как данность, если хочешь, как подарок судьбы, как компенсацию за мучения, которые нам еще в будущем предстоят. Лучшего места нам не найти. Уходить с него в высшей степени глупо.

Поскольку оппонент был уже переубежден, Дарк не стал попусту сотрясать воздух словами, хотя смог бы привести еще с полдюжины доводов в защиту своей правоты. Однако главного аргумента моррон так и не назвал и, более того, промолчал бы о нем даже под пытками. С того самого момента, как только он увидел кучи превращенного в лом оружия и разлагающихся тел, в его голове стало твориться что-то неладное. Он услышал зов, зов Коллективного Разума, призывающий его ненадолго остаться здесь, и ощутил что-то еще, непонятное по природе своей, но не совсем незнакомое, а лишь давно забытое: теплое, родное, просящее о помощи.

Одиночество – не такая уж и плохая вещь, как многие думают. Хоть подавляющее большинство людей панически боится его, считая чем-то вроде апогея неудачливости и верным признаком, что настала пора кардинально менять курс своей жизни и срочно устраивать генеральную перестройку собственной личности, но на самом деле одиночество и частенько бредущее рядом с ним непонимание окружающих – сила не разрушающая, а, наоборот, созидательная.

Во-первых, одиночество доказывает, что ты в жизни уже чего-то достиг, уже вскарабкался на вершину, по склону которой остальные еще ползут или вообще топчутся у основания и боятся начать подъем. Одиночка ищет свой путь, в то время как его знакомые еще разгуливают в коротких детских штанишках и проводят дни, занимаясь ерундой, на которую ему уже давно жалко тратить силы и время. Пастух всегда одинок среди овец, точно так же, как всемогущий правитель страдает от непонимания его великих помыслов ограниченной, алчной челядью; страдает, но до смерти боится приблизить к себе по-настоящему умных людей. Именно из-за этого страха монарх окружает себя лишь теми, чьи помыслы написаны прямо у них на физиономиях и чьи поступки настолько предсказуемы, что нет необходимости утруждаться их просчитывать. Для пастуха одиночество – свобода, для короля – тяжелое бремя, непомерная плата за власть, плата, которую приходится вносить по частям в течение всей жизни. Каждый умный человек сам для себя решает, кем ему лучше быть: пастухом иль королем; к чему стремиться и на что тратить время. Однако каждый из незаурядных, мыслящих личностей по-своему, в большей или меньшей степени, но одинок и наталкивается на стену непонимания, которую нельзя преодолеть, можно только разрушить.

Второе преимущество одиночества состоит в том, что оно обостряет чувства и приводит их в гармонию с холодным, бесстрастным расчетом. И именно по этой причине любой одинокий человек, будь он хоть монах-отшельник, хоть нищий бродяга, воспринимает мир по-иному, чем живущие в сообществе люди. Ну а если он к тому же не считает свой образ жизни проклятьем, то по-настоящему счастлив. Такому человеку никогда не бывает скучно, всегда не хватает времени для важных и интересных дел, а единственное, о чем он жалеет, так это о том, что не в силах объять необъятное и изменить жизнь отвергающей его человеческой общности в лучшую сторону…

…Наконец-то Дарк остался один. После сытной трапезы его товарищи спали, забавно свернувшись клубочками, на широких, но коротких кроватях, сделанных гномами для гномов и никак не рассчитанных на рост людей. За исключением этого недостатка старая махаканская мебель была прекрасна: добротна, ладно подогнана, долговечна, прочна и полностью лишена всяких чудаковатых изысков в виде завиточков, орнаментов и прочих излишеств, которые совершенно не нужны тому, кто просто хочет хорошо поспать. К тому же эта мебель простояла среди пустых стен казармы около сотни лет, но не рассохлась, не покрылась трещинами или иными изъянами, которые приносит с собой безжалостное время. Вот уж действительно, гномы умели делать вещи на века, но вряд ли предполагали, что некоторыми пережившими их самих предметами обихода будут когда-нибудь пользоваться спустившиеся под землю люди.