Слуга Божий - читать онлайн книгу. Автор: Яцек Пекара cтр.№ 60

— Что ж, — сказал я, — по крайней мере, переночуем на земле, а не на палубе. Может, еще и для жаркого удастся кого-нибудь поймать.

— А… да, — ответил капитан с ухмылкой. — Наверняка устроим охоту…

Ему казалось, что — весьма хитер и остроумен, но я прекрасно понял аллюзию, звучавшую в его словах. Что ж, значит, сражаться станем на земле. Может, оно и к лучшему? Ведь, милые мои, бедный Мордимер не привык к дракам на качающихся мокрых досках палубы. А вот драка на твердой земле несколько разнообразила бы путешествие. Знал одно: нужно постараться не убить капитана. Именно он источник ценной информации — и если погибнет, все дело может пойти насмарку. Правда, всегда оставался еще и Мауриций Моссель, который мог знать даже побольше, но две синицы в руке лучше одной.

Прежде чем наступили сумерки, мы вплыли в боковую протоку, что впадала в озерцо с густо поросшими камышом берегами и с водой, покрытой перегнившим ковром ряски. Это озерцо наверняка было известно капитану, поскольку безошибочно выбрал место, где мы бросили якорь. От берега нас отделяло несколько десятков шагов. Матросы добрались до берега вплавь, а мы с капитаном — на шлюпке.

В скольких-то метрах от берега мы разожгли костер, и, пока матросы собирали хворост, я как следует огляделся. До неприступной темной стены леса можно было камнем добросить. Плохо. Что помешает врагу притаиться в зарослях с луком и принять бедного Мордимера за лань или оленя? На всякий случай я сел так, чтобы пламя костра оказалось между мной и деревьями, ибо знал: стрелок тогда не сможет хорошенько прицелиться. Правда, неопытный стрелок, поскольку хороший лучник конечно же попадет куда нужно. К счастью, озеро было недалеко, а берег его — песчаным и пустым: ни кустов, ни камыша. И я знал, что, если удастся добраться до воды и нырнуть, преследователи станут искать ветра в поле. Я способен мысленно прочесть, не дыша, раз шесть «Отче наш», а этого достаточно, чтобы отплыть очень далеко. Другое дело, что не к лицу инквизитору Его Преосвященства бежать с поджатым хвостом от шайки грабителей. Но что ж, люди, более мудрые, нежели я, сказали в свое время: Если предо мною враг вдесятеро сильней, бросаюсь на него с клыками и когтями. Если же он стократ сильней, притаюсь, подгадывая момент. Быть может, эти слова и не говорят об исключительном мужестве, но, положась на них, выжить несколько легче.

Я взял у одного из матросов баклагу с вином. Не думал, что было отравлено, к тому же ваш нижайший слуга сумел бы различить любые опасные примеси. Сделал большой глоток. Опустились сумерки, и на лице я почувствовал легонькое прикосновение мороси. Может, причиной стал шум дождя, а может, разговоры матросов, но я не догадался, пока не стало поздно, что настоящая опасность угрожает не со стороны леса. Плеска весел при этом я не услышал, а значит, те, кто на меня напал, были умелыми гребцами.

— И пальцем не шевели, инквизитор, — послышался тихий голос за спиной. — У нас два арбалета.

Капитан с усмешкой помахал мне рукою. Только теперь из леса начали выходить явственно различимые на темном фоне люди. Видны были потому, что носили белые длинные одежды. И среди них было лишь одно темное пятно. Кто-то в черном плаще с капюшоном.

Я не шевелился главным образом потому, что мои враги знали: я — инквизитор. Может, полагай они, что имеют дело всего лишь с купцом, не предприняли бы таких мер предосторожности. И тогда, возможно, я попытался бы сбежать, кувыркнуться по земле, растаять во тьме. Но арбалет — опасное оружие, милые мои, особенно в руках опытного стрелка. А что-то подсказывало мне: люди за моей спиной опытны.

Приблизился капитан с двумя матросами. Сам он нес изрядный моток бечевы, матросы в вытянутых руках держали рапиры. И снова, милые мои, был у меня шанс сделать хоть что-то. Ведь двое матросов с железными шампурами в руках не могли серьезно угрожать инквизитору Его Преосвященства. Однако как раз перед тем я услышал плеск воды и чавканье сапог по прибрежной грязи. Это означало, что арбалетчики действительно близко. А направленная в спину стрела движется всяко быстрее, чем ваш нижайший слуга.

— Ляг лицом на землю, — услышал я. — И руки за спину. Двигаясь предельно осторожно, повиновался. Не хотел, чтобы чей-то нервный палец слишком сильно нажал на спуск.

— Очень хорошо, — похвалил меня все тот же голос. Матросы уперли острия мне в затылок и между лопатками, а капитан начал вязать руки. Уж не знаю, происходило ли его умение от матросского опыта обращаться с узлами или столь часто он обездвиживал пленников, но поверьте, руки спутал чрезвычайно крепко. Потом занялся ногами и, наконец, протянул веревку между щиколотками и запястьями. Теперь ваш нижайший слуга, даже встав на ноги, не смог бы двигаться быстрее хромой уточки. И сильно при этом повеселил бы наблюдателей.

Но мне даже не пришлось подниматься самостоятельно, поскольку на ноги меня вздернули матросы. Перед собой же я увидел фигуру, которая раньше была лишь темным пятном на фоне леса.

— Игнациус, — сказал я медленно, глядя на низенького старичка. Капли дождя блестели на его лысине и в венчике волос.

— Он самый, мой любимый ученик, — воскликнул весело. — Он самый. Хорошо спеленали? — рявкнул, а двое людей, которые вязали меня миг тому, согласно буркнули. — Это правильно, — сказал он, снова поднимая на меня взгляд. — Потому как наш приятель Мордимер — крайне опасный человек. Он — словно бешеная крыса. Загони его в угол — вцепится в горло даже вооруженному человеку. Не так ли, Мордимер? — шутливо погрозил пальцем.

— Если уж сравнивать, то больше мне подошел бы образ росомахи, а не бешеной крысы, — ответил я вежливо.

— Много чести, — рассмеялся он. — Но меня радует твое чувство юмора. Принести в жертву сильного человека, отважного и полного жизни, — это больше потешит Старых Богов…

— Старых Богов? — фыркнул я. — Тех, что родились в твоей больной голове?

Он смотрел на меня с интересом, словно разглядывал исключительно забавное насекомое.

— Старые Боги, — повторил, и казалось, наслаждается этими словами. — Они существуют, Мордимер. Еще не столь сильны, как прежде, ибо слава их миновала с приходом Иисуса и Апостолов. Но они возродятся. Благодаря таким людям, как я, которые приносят им жертвы. И благодаря таким людям, как ты, которые теми жертвами станут.

Я покачал головой, поскольку голова, по крайней мере, могла двигаться. На нос мне упала капелька дождя и, щекоча кожу, сползла к губам. Я облизнулся.

— А ведь я был прав, Игнациус. Тогда, в школе. Верно говорил, что предчувствую, будто сгоришь. А теперь более чем уверен в этом…

— Может быть… может быть… — Он даже не рассердился. — Никто не знает будущего. Но одно скажу наверняка, любезный ученик, ты сгоришь уже нынче, во славу Старых Богов. В этой вот ивовой клетке. — Он вытянул руку, а я с трудом повернул голову, чтобы оглянуться через плечо.

Трое мужчин тащили широкую и высокую — стоп в пятнадцать — ивовую фигуру. Была она сплетена так, что напоминала человека, но внутри, будто в животе у великана, помещалась небольшая клетка. Тоже сплетенная из ивняка.