Сентябрь - читать онлайн книгу. Автор: Розамунда Пилчер cтр.№ 258

Горное озеро Лох-Крой лежало в трех с половиной милях к северу от дома, и к нему вела единственная дорога — простая грунтовка, которая взбиралась вверх по серо-зеленым склонам, изгибаясь крутыми зигзагами. Это не был естественный водоем. Когда-то давно здесь была просто глубокая долина, отгороженная с севера холмами, позади которых высился горный кряж Криген Даб. Пустынное место, приют горных орлов и оленей, рысей, куропаток и кроншнепов. В Крое до сих пор сохранились старые порыжевшие фотографии, на которых запечатлена эта долина, какой она была в те времена. По дну бежит речка в крутых, поросших камышом берегах, над водой — каменные развалины чьей-то маленькой хижины, с хлевом и овчарней. От них уже тогда остались одни обрушенные стены, превратившиеся в груды камней. Но потом первый лорд Балмерино, дед Арчи, обладатель крупного капитала, мечтая о ловле форели, решил создать себе озеро. Соответственно, была возведена плотина, настоящий крепостной бастион высотой более двенадцати футов и такой ширины, чтобы по ней мог проехать экипаж. Предусмотрели шлюз на случай паводков. Когда строительство плотины было завершено, шлюз закрыли, речка попала в ловушку. Вода понемногу прибывала, и заброшенная усадьба, в конце концов, канула в озерную глубь. Поскольку плотина очень длинная и высокая, пока едешь по дороге, озера не видно, и только с самого высокого места, на последнем повороте дороги, оно вдруг открывается сразу и целиком — две мили длиной и миля в ширину. В зависимости от времени суток и погоды озеро то голубеет под солнцем, то катит оловянно-серые волны, то отливает вечерним светом, гладкое, как стекло, и бледный круг луны отражается в зеркале вод, иногда разбиваемый на осколки, когда вдруг заиграет рыба.

У воды построили лодочный сарай, основательный и довольно просторный, на две лодки, да еще сбоку навес, где можно поесть и посидеть в непогоду. Однако к озеру повадились ездить не только рыболовы — сюда забирались ребятишки, поколение за поколением, чтобы играть вдали от взрослых в разные увлекательные игры. Вокруг паслись овцы. И у самой воды, на ощипанной траве, оказалось очень удобно ставить палатки, гонять мяч, проводить крокетные матчи. Здесь юные Блэры и Эрды и их друзья учились удить форель; здесь, в холодных водах озера, овладевали первыми навыками плавания. А сколько долгих счастливых дней проводилось за сколачиванием плотов и утлых плоскодонок, которые, когда бесстрашно отгребешь на середину озера, неизменно шли ко дну!

Перегруженный «субару», качаясь и подпрыгивая на обеих ведущих осях, задрав к небу нос, преодолевал последний подъем. Вела Вирджиния. Ноэль после первого получаса болтанки и мучений решил про себя, что назад уж лучше пойдет пешком. Вирджиния села за руль, потому что, как она справедливо заметила, она знает дорогу, а он — нет, и Вайолет поместилась с ней рядом тоже вполне справедливо: на коленях у нее ехала большая коробка с именинным пирогом. А вот на заднем сиденье возникли сложности. Эди Финдхорн, о которой Ноэль так много слышал, оказалась дамой внушительных размеров и занимала так много места, что ему ничего не оставалось, как посадить Алексу к себе на колени. Она примостилась, сгорбившись и с каждой минутой становясь все тяжелее, он уже чувствовал, что у него вот-вот сведет ногу судорога, но так как при взбрыкиваниях машины бедняжка всякий раз ударялась головой о крышу, ему жаловаться в этой ситуации было бы просто бессовестно.

В пути дважды останавливались. Один раз — перед большим домом в Крое, где Вирджиния выскочила на минутку посмотреть, уехали ли уже Балмерино и их гости. Дверь оказалась закрыта и дом пуст, так что хозяева уже были, по-видимому, в пути. Вторая остановка обусловливалась необходимостью отвести и снова заложить слегу забора, преграждающего путь оленям, и при этом Алекса выпустила из машины обоих спаниелей, которые остаток пути пробежали по земле, догоняя медленно переваливающийся «субару». Ноэль был бы рад, если бы и его выпустили бежать вместе с ними, но теперь было уже поздно выдвигать такое предложение.

Ибо путешествие, похоже, подходило к концу. Вайолет всмотрелась сквозь лобовое стекло.

— Костер уже развели! — оповестила она своих спутников.

Алекса извернулась у Ноэля на коленях, причинив ему дополнительные страдания.

— Почему ты решила?

— Вижу дым.

— Они, верно, захватили из дома растопку, — предположила Эди.

— А может, воспользовались прошлогодним вереском, — сказала Алекса. — Или добыли огонь трением, как бывалые бойскауты. Надеюсь, Люсилла не оставила дома ключ от лодочного сарая. Ноэль, ты здесь сможешь порыбачить.

— Единственное, чего я хочу в настоящую минуту, это чтобы в мою ногу вернулась чувствительность.

— Прости. Я ужасно тяжелая, да?

— Да нет, вовсе нет! Просто у меня нога занемела.

— Наверное, гангрена.

— Наверное.

— Она вспыхивает моментально и распространяется по всему телу, как пожар в прериях.

Эди возмутилась:

— Ну что ты такое говоришь, Алекса, ей-богу!

— Ничего с ним не сделается, — весело отозвалась Алекса. — К тому же мы, считайте, приехали.

Действительно, кошмарная дорога вдруг выровнялась, «субару» перестал подпрыгивать и, скатившись на ровный травянистый склон, остановился. Вирджиния выключила мотор. Ноэль немедленно открыл дверцу, ласково выпихнул Алексу и с удовольствием вышел сам. Разогнул затекшие ноги, выпрямился, и сразу на него обрушились потоки света, воздуха, блеска, голубизны — вода, простор, запахи, ветер. Тут было холодно, холоднее, чем внизу, в укрытой долине, но, ослепленный, Ноэль этого даже не заметил. Его поразила величественная картина озера, как раньше поразили размеры владений Балмерино. Он и представить себе не мог, что озеро в горах окажется таким большим и живописным и что все это раздолье, эти холмы и возвышенные равнины, могут принадлежать одному человеку. Какая роскошь! Какое богатство! Ноэль огляделся. Вон и лодочный сарай, у него такая забавная островерхая крыша и узкие окна на разных уровнях! Рядом уже стоит опередивший их «лендровер», и чуть в стороне поднимается к ясному небу дымок от разожженного костра.

По галечнику у воды расхаживали двое мужчин и собирали плавник. Высоко на склоне прокричала куропатка, потом издалека, из-за горы, донесся треск ружейных выстрелов.

Все пассажиры «субару» уже выбрались на волю. Алекса открыла задние дверцы и выпустила свою собачку. Спаниели, правда, еще не прибежали, но должны появиться с минуты на минуту. Вайолет, не тратя времени, пошла вниз к лодочному сараю, и в это время оттуда вышла ей навстречу какая-то девушка.

— Привет, вот и вы, — сказала она. — С днем рождения, Ви!

Ноэля со всеми познакомили, а после этого дружно взялись за работу. Было очевидно, что здесь на такие торжественные случаи имеется детально разработанный ритуал. Разгрузили «субару», в костер навалили дров и угля. Из сарая были вытащены два больших раскладывающихся стола, установлены поблизости от огня, покрыты клетчатыми скатертями и заставлены блюдами, тарелками, салатницами, стаканами. На кусты вереска брошены пледы. Тем временем вверху на повороте дороги показались спаниели, запыхавшиеся, с вываленными языками, скатились кубарем вниз и, бросившись прямо к воде, охладили лапы, напились и бессильно повалились на бок. Эди Финдхорн, обвязавшись фартуком, распаковывала колбасы и гамбургеры, а когда угли подернулись золой, приступила к стряпне. Дым повалил гуще. Розовые щеки Эди еще больше разрумянились от жара, седые волосы разлохматились на ветру.