Участь Кассандры - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Ломовская cтр.№ 42

Остановить это словоизвержение было уже невозможно. Лера только выдохнула, когда они с Мраком вышли у ювелирного магазина. Там, у таинственно освещенной витрины, Костя выбрал для Леры жемчужное ожерелье и долго застегивал его у нее на шее, не справляясь со сложным замочком, а продавщицы значительно говорили вполголоса:

– Чудесная пара… Какая красивая пара… И вам так идет жемчуг, так идет! Вы прямо светитесь вся!

– Мне еще нужно в одно место, – сказала Лера, вернувшись в машину. – Можно?

– Отчего же нельзя. Куда?

– В библиотеку. В Пушкинскую.

– Решила почитать? – засмеялся Костя. – Восполнить пробелы в образовании?

– Я, между прочим, музыкальное училище окончила! – гордо откинула голову Валерия.

– О-о, а это ничего, что я с вами рядом сижу?

– Я вот вообще без образования, – ввернул шофер и пошел, и пошел…

В гардеробной библиотеки сидел не Кончик, а худенькая старушка с седовато-голубыми кудряшками. Она ничего не знала о Марине, и еще какие-то дамы из служащих, подошедшие на ее зов, качали головами, пока одна из них не припомнила:

– Да, работала тут Голованова. Но это было давно… У вас, барышня, устаревшие сведения.

– Что читала? – весело спросил Костя, когда Валерия вернулась.

– Фантастику, – был ответ.

Незаметно стемнело, все ниже и ниже опускались желтые сумерки. Машина затормозила у подъезда старинного особняка. Сияли окна – там ждали гостей, там был праздник.

Высадив пассажиров, посмотрев им вслед – красиво идут по аллее, из света в тьму, из тьмы на свет, – водитель такси достал телефон, набрал номер фирмы.

– Я свободен, но сегодня, похоже, работать не смогу. С глазами что-то, вроде как слезятся. Спасибо. До завтра.

Он не испугался слов девчонки, еще чего не хватало! Просто устал за смену. Поехал домой, со вкусом поужинал – картошечка с мясом, пара стопок водки под соленые грибки, под копченое сальцо. Жена, правда, портила кайф, пилила ржавой пилой. Сама на диетах сидит безвылазно, и мужу плешь проела!

– Вредно на ночь! Печень испортишь, заснуть не сможешь! Зачем тебе лишний вес?

– Ведь это ты, Танюха, с голодухи у меня такая злобная, – реагировал любящий супруг. – А вот навернула бы со мной картошечки, отполировала рюмочкой, стала бы до-обрая!

После ужина он прикорнул на диване. Жена сериал смотрела, а он задремал. И вдруг проснулся от совершенно чудовищного кошмара. Ему показалось, что он едет в своей машине, что на заднем сиденье пассажир, и пассажир этот, не говоря дурного слова, накидывает ему на шею удавку и принимается душить. Молча, страшно, и вот уже хрипы рвутся из груди, глаза вылезают из орбит…

– Петя! Петя, что с тобой?

Татьяна притащила воды и каких-то капель. Испугалась, дурында, что его кондрашка хватила!

– Кошмар приснился. Уф-ф, дай еще воды.

– Сам сходи! Говорила тебе, не ешь сала на ночь!

И снова уселась смотреть сериал…

Лере и Мраку открыла дверь самая настоящая горничная – женщина с незначительным лицом, в темном платье и белом фартуке.

– Здравствуйте. Проходите в кабинет.

– Ты здесь не в первый раз, – шепнула Лера, пока они шли по полутемному холлу.

– Да, – коротко ответил Мрак.

В кабинете свет был тоже неярок. И никого.

– Нам, очевидно, нужно подождать, – сказал Костя. – Хозяйка дома – личность неординарная.

Лера кивнула. Она чувствовала себя стесненно в незнакомой обстановке. Поставила сумку на кресло, в ней тихо зашуршал, точно бы отзываясь, посох дождя. Неужели накликает непогоду? На обратном пути недолго испортить платье. И атласные туфельки… Лера подавила вздох и огляделась. Кабинет как кабинет, строгий и богатый. Книжные стеллажи по стенам, в одной из них – темная арка. Оттуда, вероятно, и появится неординарная личность. И, словно отвечая ее мыслям, раздался неизвестно откуда тонкий, дребезжащий голосок:

– Проходите, пожалуйста. Сюда, в арку.

Лера пожала плечами, подхватила сумку. Мрак крепко взял спутницу за локоть и они двинулись торжественно в темный проем. Посох дождя, незаметно выкатившийся из открытой сумочки, остался лежать под креслом.

В конце узкого коридора тускло струился свет – то горела свеча. Но Лера не успела удивиться причудам хозяйки. Раздался тихий скрежет, и проем за их спинами исчез, словно его и не было. Они сделали еще несколько шагов и оказались возле маленького столика, на котором и горело-плавилось в подсвечнике продолговатое стеариновое тельце.

– Что за черт… – прошептал Мрак.

– Где мы, Костя?

– Я не знаю. Это какая-то шутка. Или розыгрыш. Или недоразумение.

– Надо позвать кого-нибудь. Постучать.

– Конечно. Елена Николаевна!

– Вот как, оказывается, зовут нашу хозяйку, – вставила Лера, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Познакомились…

– Е-ле-на Ни-ко-ла-евна-а!

Но Лера слышала – звуки глохнут, гибнут в этих стенах, обитых чем-то мягким. Войлок? Ковры? Такое же покрытие на полу. Гаснет голос, гаснет стук. Слабо колеблется пламя свечи, липкий ужас заползает в душу.

Оба выдохлись через час и решили осмотреть стены. Может быть, есть дверь? Но двери не было. Глухой каменный карман. А та арка, сквозь которую они прошли, была обозначена пазами на стене, шириной менее миллиметра. Тщательно пригнана дверь, и не за что уцепиться, нечем поддеть.

– Мы просто участвуем в реалити-шоу, – прошептала Лера и без сил опустилась на пол. – Костя… Не надо больше кричать. У меня звенит в ушах. Скоро нас выпустят, и мы посмеемся над своими страхами. Сядь ко мне.

– Конечно. Конечно, милая. Ты приляг, если хочешь, положи голову мне на колени. Вот так.

– Расскажи мне что-нибудь.

– Что?

– Что угодно, только о себе. Я ничего о тебе не знаю.

– Знаешь. Я рос в детском доме для слабовидящих.

– Про детский дом догадывалась. А…

– Я ничего не видел. Даже света. Но ты не поверишь, так тоже можно жить. Я привык, притерся ко тьме. Я думал, что знаю ее. Но тьму невозможно узнать, она хитрее тебя, потому что она – ничто. Отсутствие света.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Неважно. Мать отказалась от меня еще в роддоме.

– Ты не пытался ее отыскать?

– Попытался. Когда смог видеть. Но ее уже не было в живых.

– Извини.

– Какое смешное это американское «извини». Ты тут ни при чем. Она была алкоголичкой. Я не знал ее и любить не мог.