И точно! Не прошло и получаса, как водитель забыл про
радикулит. С тех пор в моем понимании слова «массажист» и «хороший доктор»
синонимы. Хотя я понимаю глупость последнего замечания. Просто Норе, как
всегда, повезло, ей попался на жизненном пути Игорь Федорович, увлеченный,
повышающий свою квалификацию врач с дипломом, а ведь можно нарваться и на
«мастера», окончившего двухнедельные курсы, или шарлатана, гордо именующего
себя «мануальным терапевтом».
– Массажисткой, – повторила Таня, – только
какой?
– Плохой?
Блондиночка тоненько захихикала:
– Эротической. Она в публичном доме работала, который
под массажный салон косил! Мужиков ублажала. Наша Леночка не растерялась и
живенько себе там чеха подцепила, из глупых. Теперь она Вондрачкова, кафе
владеет и нос перед нами дерет. Думает, все забыли, из каких она!
– Вы столько всего об окружающих знаете… – начал я
следующий этап расспросов.
– Разве тут что-либо скрыть можно, – прервала меня
Таня, – я еще не слишком людями интересуюсь. Вот если с Риткой поговорите,
она на ресепшн в отеле «Элишка» сидит, то гарантированно узнаете, кто сегодня
что на обед ел!
– Но при чем тут Мишины долги и хозяйка
«Маркони»? – Я решил вернуть разговор в прежнее русло.
Девушка прищурилась:
– А при том! Светка и Лена не разлей вода подружки,
прямо противно смотреть. Когда Мишке большая сумма понадобилась, Светка и
поклянчила ее у Ленки. Та взяла деньги у мужа, у Иржи, и отдала без расписки.
Вот дура, верить ведь никому нельзя, а своим в особенности! Ясное дело, Мишка
им ничего не вернул и в Москву укатил. Здесь его уже давно нет. Ленку муж
отругал, так орал, что у нас лазня шаталась. У них квартирка над кафе, нам все
видно и слышно. Светку Иржи в дом пускать не велел, она теперь с Ленкой только
в кафе встречается. А позавчера-то! Позавчера…
– Что? – вздрогнул я. – Что стряслось?
Танечка заговорщицки подмигнула:
– Ленка, дура, до сих пор понять не может, что живет в
крохотном местечке, тут тебе не Москва, где соседи друг друга годами не видят.
Здесь даже поругаться с мужем нельзя, мигом весь Ковальск начнет обсуждать
скандал.
Я вздохнул, глуповатая Танюша на этот раз оказалась права.
Невозможность сохранить тайну – одна из бед провинциальных городков. У их
жителей много свободного времени и мало событий в личной жизни, поэтому любое
происшествие они начинают обсасывать со всех сторон.
Позавчера Таня, придя на работу, встретила Нюсю Макоеву,
которая сразу спросила:
– Слышала?
– О чем?
– Иржи вчера чуть Светку не прибил.
– Да ну?
– Точно. Она к Ленке в кафе приперла, а Иржи на нее
наехал. Уж как он орал! Денег требовал! А под конец знаешь, чего пообещал?
– Нет, – с горящими от возбуждения глазами
ответила Танюша.
Нюся приблизилась к ней вплотную и зашептала:
– Убить грозился. Так и заявил: «Прирежу тебя, Света,
как овцу! Чик по горлу – и нет тебя. Думаешь, деньги стребовать не сумею?»
Света испугалась и залепетала:
– Я ничего не брала.
– Кто приходил за хахаля просить, кто за него
поручился? – не успокаивался взбешенный Иржи. – Ты? Вот теперь ответ
держать будешь. Не отдаст Мишка вечером должок, утром на кладбище поедешь!
Надоела ты мне, терпение мое лопнуло!
– Доллары взял Миша, – попыталась отбиться Света.
– Его первым прирежу, – пообещал Иржи. –
Из-под земли достану, не спрячется.
Таня перевела дух, допила воду и поинтересовалась:
– Теперь понятно, почему не следует упоминать о ваших
дружеских отношениях с Мишкой?
Я кивнул:
– Огромное спасибо, вы предостерегли меня от
принципиальной ошибки.
– Отчего не помочь хорошему человеку, – улыбнулась
Таня.
Я улыбнулся в ответ. Похоже, девица – страшная дура, не
обремененная никаким образованием. Но при этом она добрый человечек, с открытой
детской душой. Да, она любит посплетничать, но если станете искать девушку без
этого порока, то рискуете никогда не обнаружить оную. Перемывать косточки
друзьям и соседям самое любимое дамское развлечение.
– Вы холостой? – неожиданно поинтересовалась
Танечка.
– Увы, – кивнул я.
– Тогда поверьте мне и обратите внимание на
Машу, – сказала она. – Мария Волкова из лазни, вы меня потом
непременно благодарить станете. Лучшей жены вам не сыскать.
– Уже сейчас говорю «спасибо», – с самым серьезным
видом заявил я. – А вам с олигархом счастья и деток побольше.
Таня залилась румянцем и тихо сказала:
– Рожу троих, причем сразу одного за другим…
– Лучше четверых, – шепотом подсказал я.
– Почему?
– Был такой писатель Эрве Базен, так он говорил, что
четыре ребенка – это четыре столба, на которых прочно покоится ложе брака.
Танечка захлопала глазками, а я быстро ушел из «Горячей
цыпы». Путь лежал в кафе «Маркони». На этот раз два столика из трех оказались
заняты. За одним восседала семейная пара. Это оказались бывшие советские люди,
проживающие ныне в Израиле. В их речи слышался характерный акцент. Мужчина,
держа меню, спрашивал у Лены:
– А сколько шекелей стоит торт? Не надо мне в ваших
злотых говорить!
– Злотые в Польше, – поправила его Лена, – в
Чехии кроны.
– Таки нам все равно, – перебила ее полная дама,
по виду лет шестидесяти. – Хоть бы тут фантики ходили, таки нам дайте счет
в нормальных деньгах, в шекелях!
Лена, молча кивнув, направилась к кассе. По дороге она
прошла мимо моего столика и воскликнула:
– Вернулись! Вот и славно! Сейчас подам ваш заказ.
– Таки безобразие, – возмутилась туристка из Израиля. –
Где наш счет?
– Сонечка, не нервничай, – муж попытался успокоить
ее, – таки сейчас девушка, может быть, дойдет, куда она шла, и принесет
чек. Если, конечно, не остановится обжиматься с этим юношей!
Сидевшую за соседним столиком бабулю как ветром сдуло.
Лена неторопливо добралась до стойки, потом, положив на
тарелочку несколько пластинок жвачки и счет, отнесла все это негодующей паре.