Малек. Безумие продолжается - читать онлайн книгу. Автор: Джон ван де Рюит cтр.№ 24

— Мы не заслуживаем того, чтобы жить в страхе. Не за­служивает этого и ваш сын.

В этот момент на пороге появился страх собственной персоной.

Страх явился к нам в обличье миссис Шингл, самой ги­гантской толстухи в мире (она толще, чем Жиртрест). Мис­сис Шингл была моей учительницей воскресной школы в четвертом классе и до сих пор наводит на меня ужас. Барри ван Ренсбург, который вместе со мной ходил на эти занятия, говорит, что за год после смерти мужа она потолстела на семьдесят пять килограммов. Совпадение? Не думаю.

Миссис Шингл не задавала вопросов. Она схватила папу за воротник и вышвырнула его в дверь черного хода, веду­щую прямо на кладбище, после чего прокричала, что в цер­ковь его больше не пустят, да вдобавок обвинила в том, что он нос задирает, так как послал сына в «школу для снобов». Папа пытался что-то промямлить, но миссис Шингл не по­зволила ему и пикнуть. Тогда он обозвал ее лесбиянкой и бросился к машине так, будто за ним гнался сам Сатана.

Вернувшись в машину, мама сказала, что хочет погово­рить с папой цивилизованно, без ругани.

Всю дорогу до квартиры Вомбата они ругались на чем свет стоит.

ОБЕД В ЯХТ-КЛУБЕ (С ВОМБАТОМ)

Плюсы

Я ел вкуснейший стейк с чесночным маслом. Папа пил колу всю дорогу. (И три последних были с двой­ным бренди.)

Мама приободрилась и вроде бы даже не сердилась на папу за его безумное поведение.

Была прекрасная погода, а в гавани проходила регата — бы­ло на что посмотреть, пока Вомбат жаловалась на ужасное качество телепрограмм в нашей стране.

Минусы

Вомбат подавилась рыбной костью и выплюнула ее на та­релку.

Мама выпила больше обычного и опрокинула соусник. Вомбат постоянно спрашивала, чей день рождения мы празднуем.

Папа с Вомбатом обвинили официанта-индуса в том, что тот намухлевал со счетом. Потом оказалось, что в счете все правильно. Папа извинился. Вомбат — нет.

Пятница, 12 апреля

Папа сам не свой с тех пор, как поругался с архиепископом. На этой неделе он пытался убить Черныша только однажды, да и то за то, что он (Черныш) выкопал один и тот же розо­вый куст два раза за день.

Видел Русалку в саду с новым парнем. Мардж не было дома, и они курили. Странно смотреть, как Русалка курит. Как-то это неправильно, словно через девственное поле с прекрасными деревьями протянули линию электропере­дач.

Завтра Мильтоны едут в парк Рини [22] на южном берегу Наталя — путешествуем в «домике на колесах». Домик па­па берет напрокат у Фрэнка, а тот в свою очередь одолжил его у Леса Райта, По словам Фрэнка, этот домик у него так давно, что Лес уже забыл про него. Маме все это не нравит­ся. Она обозвала Фрэнка уголовником. Папа говорит, что если воруешь у друзей, это не считается за кражу.

Он со вторника готовит удочку. Сегодня весь вечер про­веряли рыболовную леску, травили байки и дергали за крю­чок, пока другой держал удочку. Папа рад вдвойне — ведь Вомбат с нами не едет. Отказалась, потому что путешествия в передвижном доме, мол, «ниже ее достоинства».

Другая хорошая новость: в этом году я буду праздновать свой пятнадцатый день рождения дома, а значит, меня не окунут в унитаз, не утопят в фонтане и не начистят яйца гу­талином.

У меня уже двенадцать волосков на мошонке, хотя глав­ное событие — опущение яичек — еще не свершилось.

Суббота, 13 апреля

ПУТЕШЕСТВИЕ МИЛЬТОНОВ В ПАРК РИНИ

По дороге в парк Рини папа трижды чуть не угробил нас. Первый околосмертельный опыт случился близ аэропор­та, когда папа слишком увлекся наблюдениями за садя­щимся самолетом. Он так усердно пытался сравняться с «Боингом-737» «Южноафриканских авиалиний», что чуть не переехал троих автостопщиков, которые стояли на аварийной полосе. Мама назвала его «чертовым идио­том».

Второй околосмертельный опыт произошел под мостом Умгабаба. Папа считает этот мост смертельной ловушкой, потому что какие-то придурки кидают с него кирпичи, пы­таясь попасть в проезжающих внизу. К тому времени, как мы подъехали к мосту, папа сам себя так накрутил, что распсиховался, как Вомбат, стоя в очереди в банковскую кассу. Неестественно высоким голосом он велел мне лечь на заднее сиденье и накрыть голову коробкой с рыболовными снастями. Когда мы оказались под мостом, папа принялся неистово выворачивать руль то влево, то вправо, пытаясь сбить с толку потенциальных метателей кирпичей. К сожа­лению, он так сосредоточился на возможной опасности, ис­ходящей сверху, что не обратил внимания на огромный грузовик, груженный сахаром, который мчался прямо на нас по встречной. И когда он обернулся показать мне, что все о'кей, мама заорала и резко потянула руль в свою сторо­ну. Универсал бросило влево. Домика на колесах мы чуть не лишились, однако папа быстро выровнял громадину. Покачав головой, он заявил, что с каждым днем жизнь в этой стране становится все опаснее. Не говоря ни слова, мама принялась созерцать проплывающие за окном бана­новые плантации.

Третий случай произошел уже на въезде в парк Рини. Папе так не терпелось увидеть, есть ли волны, и проверить, в какую сторону дует ветер, что он не остановился перед же­лезнодорожным переездом и нас чуть не сбил поезд. Закон­чив осыпать ругательствами машиниста, папа подмигнул мне и сказал:

— Легкий северо-восточный... Джонни, пойдем и пой­маем стофунтовую рыбу!

Прогулялся по кемпингу. Место 18 через дорогу занято компанией серфингистов с девчонками, которые сидят в шезлонгах и пьют пиво. Одна из девчонок довольно сим­патичная. Когда я прошел мимо, она мне улыбнулась. По­пытался улыбнуться в ответ, но рот почему-то не открыл­ся, поэтому я сделал вид, что игнорирую ее, и проскольз­нул в туалет. Сидя на унитазе в закрытой кабинке, обдумал свои перспективы. Потом понял, что сижу здесь уже слиш­ком долго. Девчонка может подумать, что я пошел по-большому. Саймон говорит, что красивые девушки никог­да не пукают и не ходят по-большому, поэтому я выско­чил из туалета и прошагал мимо их шезлонгов с невозмутимым видом. На случай, если ее действительно интересовало, чем я там так долго занимаюсь. На этот раз девчонка сидела к дороге спиной, и ее целовал в шею свет­ловолосый серфингист. Кажется, я скоро возненавижу всех блондинов-серфингистов на свете! Вернулся к нашему фургончику. Папа ждал меня с рыболовными снастями наготове. Захлопав в ладоши, как ненормальный, он про­орал: «Скорей-скорей-скорей-скорей!» Как будто я трачу его время понапрасну. Потом он объявил, что бухта ки­шит селедкой, сунул мне в руки удочку и ушел в направле­нии пляжа.

В течение примерно километра мы лезли по скалам, пе­репрыгивая затопленные приливом лагуны, а потом папа указал на какую-то канавку и сказал: «Копать будем здесь». Мы начали разбирать снасти. Внезапно папа завопил, как будто его пытали, и швырнул на землю свой грузик в виде пирамидки. Мы забыли наживку в холодильнике домика на колесах! Папа сел на камень и уставился в морскую даль, как психопат, раздумывающий о смертоубийстве. Потом он сказал: «Я сдаюсь! Это все! Все, что Мильтон бы ни делал, превращается в дерьмо! Какой смысл? Какой смысл?» Я ре­шил, что эти настроения попахивают суицидом, и поэтому соврал, что видел огромную рыбу, которая выпрыгнула из воды прямо под нашим носом. Потом повернулся к отцу, но тот уже был на полпути обратно и прыгал по скалам, как антилопа.