– Живее, братцы-разбойники, живее, – поторапливал
Сварог свою уголовную гвардию, – вдруг какой-нибудь мающийся бессонницей
дежурный по порту заявится с проверкой. Монах, скоренько приводи нашего нового
друга в чувство…
Первое, что почувствовал Игой-Кион, очнувшись, была вода,
обильно стекающая ему за воротник. Он с трудом разлепил веки, сфокусировал
зрение… и вместо прекрасной гостьи, вместо напарника узрел парящую над ним
незнакомую рожу.
– Проспался? – недобро спросила рожа. – Или
еще водичкой полить? Не надо? Ну тогда подымайся, родимый…
А потом Игой увидел и бездвижное тело Сатло… По сонной
ночной пристани быстрым, уверенным шагом двигались шестеро – и любой увидевший
их непременно бы насторожился. Ну и нехай – Сварог скрываться был не намерен.
Более того: он самолично убедил перепуганного охранника Игоя-Киона передать на
борт сообщение: дескать, на территорию причала прибыли четверо донельзя
официальных лиц – трое представителей внутренней службы флота и один
каскадовец, а с ними два гражданских лица женского пола. Более того:
официальные лица вооружены всеми необходимыми для прохода на территорию
бумагами с подписями и ордерами с печатями и требуют немедленной встречи с
командиром расчета. Более того: охранный пост уже связался с Адмиралтейством и
получил подтверждение – действительно, все означенные лица имеют полное право
подняться на борт. По весьма важному и щепетильному делу.
Расчет должен был всполошиться. Расчет должен был
запаниковать и начать готовиться к внеплановой головомойке… Но вот заподозрить
что-либо должен не был – потому что никакому нормальному злоумышленнику в
голову не придет столь наглым образом проникать на борт корабля, принадлежащего
лично верх-адмиралу флота. Это все равно, что под прикрытием какой-нибудь там
ревизионной комиссии подняться на «Аврору», скрутить экипаж и угнать
революционный крейсер на увеселительную прогулку по Ладоге… Так что план
Сварога, откровенно говоря, был запредельно безумным и архинаглым… И именно
поэтому Сварог имел все основания надеяться на успех. А что еще прикажете
делать? Через причал аркой перекинуты металлические дуги, и он прекрасно знал,
для чего – Босой Медведь просветил. Это ни что иное, как стационарный прибор
«Боро-6», самая последняя разработка пытливой каскадовской мысли. Аппаратура
улавливает любое магическое присутствие в радиусе… в общем, неважно в каком там
радиусе, главное, что колдовским манером, в том числе и под чужой личиной, к
скоростнику не подберешься.
Корабль у причала был всего один, серый, мрачный, близнец
покойной «Черной молнии» – не ошибешься. А свет прожекторов давал возможность
прочитать название – «Пронзающий». Так что точно не ошибешься… А вот
перекинутый на «стенку» трап вовсе не означал, что даже столь ответственным
товарищам можно запросто взойти на борт. Вход на палубу перекрывала защитная
диафрагма. Но шестерка уверенно поднялась по трапу, и Сварог вдавил кнопку
звонка.
Охранника Игой-Киона вытолкали вперед, поставили рядом со
Сварогом в авангарде. Игой послушно приготовил личную карточку охранника порта,
и когда диафрагма разошлась, образовав отверстие в руку диаметром, Игой
просунул карточку вахтенному. Диафрагма вновь сошлась. Документ изучали секунд
десять, после чего тем же способом вернули владельцу.
– И что нужно? – раздался из отверстия диафрагмы
напряженный голос.
– Паршивая ситуация, – раздраженно сказал Сварог.
Таким тоном разговаривают мелкие чиновники, которые в гробу видели все эти
ночные поездки к черту на куличики, но что поделать – служба. – Проводится
внутреннее расследование, пока в неофициальном порядке. Я говорю – пока. Потому
что… Видите за моей спиной этих… женщин? Они утверждают, будто подверглись
сексуальному насилию от членов вашего экипажа. Кроме того, они утверждают, что
для принуждения к вступлению в связь была использована магия. Понимаете всю
серьезность происшедшего? Пострадавшие уверены, что узнают насильников. Так что
нам незамедлительно нужно видеть членов экипажа. – Помолчал и с
нескрываемой надеждой на отрицательный ответ спросил: – Пустите на борт? –
Мол, лучше не надо, лучше утречком другие приедут, так сказать – повысокопоставленнее
нас, а мы, люди маленькие, лучше домой вернемся… С той стороны донеслось
невнятное ругательство, а потом и тяжкий вздох:
– Ждите, доложу.
Ждали молча. Это был самый ответственный момент операции.
Если они свяжутся с берегом в обход поста охраны – а такая возможность у корабельного
расчета имелась, по дну от скоростника был проложен кабель, – потребуют
подтверждения в Адмиралтействе, в Каскаде, то… Ну, понятно. План Сварога
сотоварищи строился именно на щекотливости вопроса. И если б не эта
щекотливость, то морячки доложили бы, как пить дать. А так… Допустим, девки
никого не узнают, гости извинятся и уйдут, дело замнется само собой – а расчет
уже поторопился доложить. Ведь потом начальство всю плешь выест: «Забыли где
служите, мерзавцы, подразделение позорите, своих командиров позорите, в дальние
колонии захотели!» А с начальства станется – может заслать и в колонии, и на
Ханнру. Особенно ежели это самое начальство хочет пристроить кого-то из своих
протеже на теплое место и ждет не дождется, когда появится повод местечко то освободить.
Запачкаться легко – отмываться долго приходится. Ну а если шлюшки и вправду
кого-то узнают, то так и так клин. Да и охрана причала уже вроде бы уже
получила добро на вход от Адмиралтейства… Ждать пришлось недолго. Минуты через
три диафрагма переборки раздвинулась, открывая доступ на корабль, и первыми
внутрь зашли Сварог и Ак-Кина. Заспанный смуглолицый морячок в плаще
йорг-капрала, наброшенном на голое тело, хмуро взглянул на тех, кто в иных
мирах хуже татарина, и открыл было рот, чтобы, не иначе, пробурчать нечто вроде
приветствия. Но не успел. Распрямляющейся пружиной вылетела вперед рука Сварога
и согнутые пальцы ударили сержанта под подбородок. Тот влепился в стену и сполз
на пол.
Монах тут же подхватил нокаутированного сержанта под мышки и
поволок к открытым дверям лифта. Уложил заботливо в кабине и вернулся к трапу –
до того, как все закончится, ему предстояло нести ответственную вахту
корабельного дежурного.
В лифте вахтенному и Игою-Киону связали руки-ноги, воткнули
кляпы. Юнк-лейтенант свою миссию выполнил, применять к нему какие-то особые
средства убеждения не потребовалось – молодой, не нюхавший пороху охранник
сломался от одного грозного вида обступивших его людей и от первого же
щекочущего прикосновения ножа. Сварог и Босой Медведь, пока кабина перемещалась
на верхний из трех корабельных палуб, приготовили оружие: первый – шаур, второй
– стилет. Вот и нужная палуба. Щепка и Ак-Кина остались в лифте, Сварог с
Медведем вышли и уверенно направились по коридору. Уверенность в перемещениях
по наисекретнейшему скоростнику строилась на немалых деньгах. Босой Медведь,
который знал в порту все и всех, знал, за кем и какие водились грешки и
слабости, указал нужного человека. Последний же, недавно крупно проигравшийся в
местный аналог рулетки, с радостью, прямо-таки с неземным счастьем в глазах дал
глянуть благодетелям, избавлявшим его от долговой тюрьмы, в чертежи
скоростника.