— Зато не потерялся, как остальные, — проворчал Таринье.
— Да уж, — сказал Фикки. И помолчав, добавил: — Пожалуйста, не оставляйте меня тут одного. Меня угнетает тишина, а гул и того хуже…
— Гул? — переспросила Акорна. — Ты о чем?
— Рокот под землей — я чувствую его сквозь спальный матрац. Как будто начинается землетрясение, или извержение вулкана, или словно земля переваривает что-то. Или кого-то…
Акорна коснулась рогом головы Фикки. Но у страха были веские основания, и исцелить его, как болезнь, все равно не удалось бы. Если Фикки и успокоился, то скорее оттого, что наконец осознает — он больше не одинок.
— Подземный гул… — задумчиво повторила Акорна. — Интересно, может, от кхлеви осталась какая-то техника? Или просто очередное проявление нестабильной вилиньярской геологии… — Она подошла к компьютеру и стала опрашивать остальные разведгруппы: не исчез ли еще кто-то и не слышен ли у них подземный гул?
Оправдались ее самые худшие ожидания. Пропало еще много людей, в одних группах несколько, в других — по одному. В общей сложности за прошедшие полдня с Вилиньяра бесследно исчезли еще двенадцать человек, как будто их и не было. А вот о подземном грохоте, кроме обычного, вызванного вулканической деятельностью, не упоминал никто.
Акорна отправила отчет о происшедшем на Мечту. Хафиз тут же потребовал, чтобы она немедленно эвакуировалась.
— А как насчет нашего общего дела? — спросила Акорна, прекрасно зная, что никто и не собирается возвращаться на Мечту.
— Неразумно оживлять планету, если при этом пропадают люди, для которых все и делается.
— Не спорю, — сказала Акорна, — и думаю, надо эвакуировать большую часть групп и весь обслуживающий персонал. Но я собираюсь остаться. Уверена, что смогу разобраться в происходящем. Мне нужно найти Мати, Ари и остальных. Доказательств у меня нет, и все же я не верю, что они мертвы. Они просто где-то в другом месте. Я обязательно почувствовала бы, если бы они погибли. Я не могу бросить поиски.
Тогда Хафиз, хитрый старый торговец, сказал проникновенным голосом:
— Конечно, конечно, моя дорогая Акорна, я полностью понимаю твои чувства. Разумеется, ты можешь остаться и искать свою половинку, да благословят тебя Три Пророка и Три Священные Книги. Да только при одном условии.
— При каком же? — спросила девушка, сама удивившись своему чужому и отстраненному тону.
— Поклянись жизнью моего племянника Рафика, его уродливой первой жены и жизнью Гилоглы, что не потеряешься сама.
— Как я могу обещать, дядя? Может быть, единственный способ узнать, что происходит, и найти пропавших — потеряться самой.
— Твои решения слишком поспешны и рискованны, моя ненаглядная девочка! Прошу, послушай хоть раз мудрый совет старших и возвращайся с другими, пока не поздно. Мы не бросаем искать твоих друзей и любимого. Но здесь, вместе, нам проще будет разработать план поисков. Пожалуйста, уезжай, пока ты не исчезла вместе с другими! У тебя будет возможность сравнить показания всех свидетелей, не рискуя в любой момент исчезнуть. Ты сможешь прислушаться к голосу интуиции и обязательно придумаешь, как, не жертвуя собой, найти пропавших. И тогда, обещаю, я предоставлю тебе любую посильную помощь, и ты вернешься на Вилиньяр.
Акорна возразила, что ее друзьям, возможно, угрожает еще большая опасность, чем ей. Но в ответ услышала лишь философское: «Если будет на то воля божья, они выживут и без нашей помощи. Прошу тебя, руководствуйся головой, а не сердцем».
Девушка прекрасно понимала, что Хафиз прав. Однако покинуть Вилиньяр сейчас было выше ее сил. Только здесь она наконец почувствовала себя частью настоящей линьярской семьи — рядом с любимым, его родителями и сестрой, рядом со своей тетей. А теперь они исчезли, как будто и не существовали вовсе, и Акорна снова осталась одна.
Она никак не могла поверить в реальность этих чудовищных событий и не хотела принять их. Несмотря на все сказанное Хафизу, девушка не боялась за своих друзей. Разве могут умереть или пропасть безвозвратно те, кого она так любит? Если бы с ее друзьями произошло что-то ужасное, она обязательно услышала бы их зов, сигнал бедствия. Их отсутствию должно быть разумное объяснение. Вдруг им пришлось отправиться в межпланетное путешествие и теперь они где-то ждут ее? Акорна очень часто решала проблемы, повинуясь внутреннему голосу. Но что делать сейчас — она не имела ни малейшего представления. Так что, как ни ненавистна была ей мысль об отъезде с Вилиньяра, Хафиз все же дал хороший совет. Пришло время созвать всех линьяри и решить, как поступать дальше.
Нева и Мелиренья исчезли. Остальные члены исследовательских групп в растерянности возвращались в свои флиттеры, увозя драгоценные образцы растений и животных, собранные для агрони. Все материалы были тщательно упакованы под руководством Фикки. Акорна понимала: если агрони Иртье не найдется, рухнет последняя надежда на восстановление родной планеты линьяри. Особенно если учесть, что вместе со старым ворчливым ученым в одночасье исчезли многие его коллеги. Пропавших линьяри необходимо найти не только чтобы облегчить ее сердечные страдания, но и спасти надежду на восстановление Вилиньяра.
Несмотря на противоречивые чувства и сомнения, раздиравшие ей душу, на нежелание покидать Вилиньяр, Акорна была несказанно рада вновь оказаться на Мечте, в медвежьих объятиях Беккера. РК, которого она несла на руках, вырвался и, пока Акорна обнималась с капитаном, шнырял взад-вперед по их плечам, то выпуская, то пряча когти и своим урчанием почти заглушая двигатель «Кондора».
— Чертовски рад видеть тебя, принцесса! — пророкотал Беккер. — Я правильно сделал, что отправил кота присматривать за тобой. Знаю, это нелегко, но постарайся не беспокоиться об Ари чересчур. У нас таких парней называют крепкими орешками. Ведь он выбрался живым из заварушки, которую устроили кхлеви, да еще и видел, что с ними случилось потом! Нет, парень не по зубам никакому, даже самому огромному чудовищу — оно обломает об него зубы! Мы найдем Ари, помяни мое слово. Хафиз там устроил стол и ночлег для твоих людей, но мы с Маком предпочитаем, чтобы ты вернулась на «Кондор», когда поужинаешь. — Беккер подмигнул девушке: — И если действительно нас любишь, захвати что-нибудь пожевать.
Капитан явно беспокоился о пропавших не меньше самой Акорны. Он трещал без умолку — с такой скоростью, словно продавал утиль. Выпалив последнюю фразу, Беккер захлопал длинными загнутыми ресницами, абсолютно не вязавшимися с его грубоватым характером. Он добился своего — отвлек Акорну от грустных мыслей.
— Идет, — улыбнулась она.
Пока они разговаривали, Таринье старательно утешал юную линьяри, чья команда потеряла трех человек. Завидев, что Акорна уходит, он оставил свою протеже на попечение женщин и подбежал к Беккеру.
— А как насчет меня, капитан? — запыхавшись, спросил он. — Можно мне тоже на «Кондор»?
— Если ты способен на что-то более полезное, чем наблюдать и командовать, — да, — ответил Беккер. — Шучу, — прибавил он, увидев неподдельное огорчение на лице юноши.