Арена мрака - читать онлайн книгу. Автор: Марио Пьюзо cтр.№ 72

– А что будет с ребенком? – спросил Эдди.

– Он останется с фрау Заундерс, – ответил Моска. – Она позаботится о нем.

Эдди сказал едва слышно:

– Я буду ее навещать. Не беспокойся. – Он помолчал. – Да, тяжко, Уолтер. Такие, как мы с тобой, вечно попадают в переплет. Постарайся не раскисать.

Дети внизу образовали две колонны и, двинувшись по Метцерштрассе с незажженными фонариками, быстро скрылись из виду.

– Это письма от твоей матери, – продолжал Эдди. – Я послал ей телеграмму – решил, что тебе сейчас не захочется ей писать об этом.

– Ты настоящий друг, Эдди, – сказал Моска, отвернувшись от окна. – Ты можешь оказать мне последнюю услугу?

– Конечно, – ответил Эдди.

– Ты не сказал мне, что Йерген вернулся в Бремен. Я хочу его видеть. Ты можешь привести его сюда?

Эдди выпил еще стакан джина и смотрел, как Моска беспокойно мечется по комнате. «Что-то тут не то», – подумал он. Моска старался говорить сдержанно, но его глаза теперь стали похожи на два черных зеркала, а лицо то и дело искажала страшная гримаса ярости и ненависти.

– Я надеюсь, ты не замышляешь какой-нибудь глупости, Уолтер, – сказал Эдди. – Он просто ошибся. Он не виноват. Черт, ты же знаешь, Йерген ради Геллы готов был шею сломать.

Моска улыбнулся:

– Слушай, я просто хочу получить обратно свои сигареты и деньги, которые я заплатил ему за эти лекарства. Какого хрена я должен на этом терять?

Эдди издал возглас радостного удивления:

– Слава тебе, господи, наконец-то ты опять нормальный. Действительно, какого хрена ты должен на этом терять?

Про себя он подумал: «Ну вот, это в духе Моски – ни в коем случае не дать себя обдурить, помнить о своих кровных даже в минуту горя». Но радость его была неподдельной: хорошо, что Моска все-таки не раскис, не свихнулся, а опять такой же, как всегда.

Тут ему в голову пришла идея. Он схватил Моску за руку:

– Слушай, вот какое дело. Я уезжаю на недельку с фрау Майер в горы под Марбург. Поехали с нами. Я найду тебе девочку, миленькую симпатяшечку. Отлично проведем время: крестьянская здоровая еда, море выпивки. Ну давай, соглашайся!

– Ну конечно, что за разговор! – улыбнувшись, ответил Моска.

Эдди весело расхохотался.

– Вот это по-нашему, Уолтер. Отлично! – Он хлопнул Моску по плечу. – Отправляемся завтра вечером. Погоди-погоди, вот увидишь горы! Красота! – Он помолчал и добавил участливо, почти по-отечески:

– Может быть, мы еще придумаем, как нам перевезти твоего ребенка в Штаты. Ты же знаешь, Уолтер, она этого очень хотела. Больше всего на свете. – И он смущенно улыбнулся. – Ну, приходи. Пропустим по маленькой.

– Так приведешь ко мне Йергена? – спросил Моска.

Эдди с сомнением посмотрел на него. Моска пояснил:

– Если честно, Эдди, то я совсем на мели.

Надо оставить деньги фрау Заундерс для ребенка.

Да и мне нужны бабки, чтобы поехать с тобой в Марбург. Если, конечно, ты не собираешься платить за меня всю неделю. – Он постарался говорить искренне. – Ну и, сам понимаешь, мне позарез нужны деньги, чтобы вернуться в Штаты. Вот и все. А я заплатил этому шаромыжнику хрен знает сколько!

Эдди сдался.

– Ладно, я его приведу, – сказал он. – Прямо сейчас и пойду. А потом сразу спускайся к нам.

Договорились?

– Заметано, – ответил Моска.

Выпроводив Эдди, Моска оглядел пустую комнату. Его взгляд упал на письма. Он взял одно, сел на кровать и начал читать. Дойдя до конца, он понял, что не видел ни строчки. Пришлось читать заново. Он пытался соединять слова, чтобы они выстроились в осмысленные предложения. Но они просеивались сквозь сознание и растворялись в гомоне голосов и топоте ног, сотрясавших общежитие.

"Пожалуйста, приезжай, – писала мать, – ни о чем не думай, просто приезжай домой. Я позабочусь о ребенке. Ты можешь закончить колледж, тебе же только двадцать три, я всегда забываю, как ты еще молод, – ведь ты отсутствовал шесть лет.

Если тебе сейчас плохо, помолись господу, он единственный, кто поможет тебе. Твоя жизнь только начинается…"

Он бросил письмо на пол и растянулся на кровати. Внизу уже началась вечеринка, звучала приятная музыка, кто-то смеялся. Головная боль вернулась. Он выключил свет. Крошечные желтые глазки часов сообщили ему, что сейчас половина седьмого. Еще полно времени. Он закрыл глаза.

Он стал думать о своем возвращении домой – как он будет каждодневно видеть мать, ребенка, как встретит другую девчонку, женится. Но ему суждено носить похороненную глубоко в душе эту другую жизнь – свою ненависть ко всему, во что верят они. Его жизнь станет надгробной плитой, под которой будет покоиться все, что он видел, чувствовал и пережил. Он с удивлением вспомнил, что он кричал фрау Заундерс. Эти слова сами собой сорвались с языка. Он ведь никогда так не думал. Но теперь он осознал все свои ошибки и усилием воли заставил себя думать о чем-нибудь другом.

В его сонном сознании рождался образ Геллы: вот она с ребенком сходит с теплохода, встречается с его матерью. Вот они сидят в гостиной и каждое утро, каждый вечер видят друг друга. Он уснул.

Ему снилось, что он приезжает домой и на двери висит табличка с надписью: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, УОЛТЕР!», что Гелла жива и осталась в Германии; во сне он вернулся на год назад; он не поехал искать Геллу, она не держала в руках буханку серого хлеба, не выронила ее на пол, он открыл другую дверь, и за дверью его ждали мать. Альф, Глория; он вернулся к ним из какого-то кошмара, и они купались в сиянии света.

Но потом мать держала в руке кипу фотографий, и он заметил в углу комнаты люльку, а в ней спящего ребенка и очень испугался, а они сели и стали передавать друг другу фотографии, и мать сказала:

«О, а это что такое?» – он посмотрел и увидел себя в куртке и юбке из одеяла, он стоял над разверстой могилой – и ответил, смеясь: «А, это моя третья жертва» – и захохотал без удержу, а Альф рассердился и, стоя на деревянной ноге, заорал:

«Это заходит слишком далеко, Уолтер, это заходит слишком далеко!» Все встали, а мать ломала руки, и он увидел самого себя, его губы шептали: «До свидания, до свидания» – и все погрузилось во мрак. Но тут вошел Вольф со свечой – они с Вольфом были в погребе. Вольф поднял свечу высоко над головой и сказал: «Ее здесь нет, Уолтер, ее здесь нет», – и он почувствовал, как мягкий пол, засыпанный битым кирпичом, уходит из-под ног, уносит его куда-то вниз от пламени свечи, и он закричал…

Он проснулся и понял, что кричал только во сне. Комната была полностью погружена во мрак, ночь закрасила окна черным. Здание общежития сотрясалось от раскатов смеха. Стены вибрировали от громких мужских голосов, грохота музыки, топота ног на лестнице. В соседней комнате занимались любовью – все было слышно. Девушка сказала: «А теперь пошли повеселимся. Я хочу танцевать». Мужчина недовольно пробурчал что-то в ответ. И снова голос девушки: «Ну, пожалуйста, пожалуйста, я хочу танцевать». Кровать скрипнула – они встали, потом девушка засмеялась в коридоре, и его снова окутали тишина и мрак.