Дрожь под ногами становится сильней с каждой минутой. Бегут
к побережью лесные пожары. Сегодня они вспыхивают повсеместно один за другим –
после того, как взорвались извержениями горы и раскаленная лава хлынула по
склонам. Идти некуда. Весь мир стал серым и невзрачным, как бетон. Не только от
пепла, редкими хлопьями сыплющегося сверху, но и от пепла, несущегося в
головокружительной вышине и обесцвечивающего своей пеленой чистую лазурь
небосклона. Солнце превратилось в блеклое пятнышко и обреченно кивало им из
зенита; казалось, это не тучи мчатся над головой, а светило стремится куда-то
убежать, но никак не может сдвинуться с места. Бежать было некуда.
– Добраться до Крона мы не сможем, не успеем, –
прервал затянувшееся молчание Гор Рошаль.
– Думаете, кронский флот нынче не кормит рыб? –
покачал головой Пэвер.
– Флот Крона, равно как и Шадтага, сам располагает
боевыми кораблями. Они не дадут всяким «адмиралам» делать с ними, что
захочется.
– Зато наша потрепанная команда прямо позарез нужна
Крону. Равно как и Шадтагу, – невесело ухмыльнулся Олес.
– А кому мы вообще нужны? – резонно спросил Пэвер.
Они обменивались репликами без выражения, не вкладывая в них
ни капли эмоций. Как актеры провинциального театра перед пустым залом на сотом
показе одного спектакля. Потому что все понимали: это самый последний
спектакль. И на него никто не купил билеты…
– Ладно, отставить раскисать! – Сварог все обдумал
и был готов к разговору. – Пока живы, не помрем. Взвейтесь, соколы,
орлами. Не плачь, девчонка, пройдут дожди.
– Какая девчонка? – мрачно поинтересовался Рошаль.
– Это я так боевой дух поднимаю. Девчонок у нас,
кстати, аж целых две, и обе вот-вот заплачут… – Он стряхнул с плеч пепел,
который превратил его камзол в мундир с эполетами, и, прищурившись, посмотрел
на «Адмирала Фраста». – А как вам, голуби мои, нравится этот пароход? В
смысле – прибрать его в наши умелые руки?
– Не смешно, – мрачно заметил Гор Рошаль, кутаясь
в свой балахон и глядя в море, как Наполеон со Святой Елены.
– А я и не шучу. Податься-то нам некуда. Впереди –
океан до горизонта и даже дальше, позади – лава наступает, под ногами – тонущий
материк, над головой – небо, в которое мы боле подняться не сумеем и с которого
на нас вот-вот начнут сыпаться камни. Четвертое измерение, откуда можно было бы
смыться в мой мир, – и то закрыто. Так что положение безвыходное во всех
смыслах. Куда ни плюнь, везде погибель… Зато, обратите внимание, прямо перед
нами – прекрасное, бронированное, вооруженное, быстроходное плавсредство. Аж
плакать хочется, какое прекрасное. Ведь так и ждет, стервец, чтобы мы на него
сели. И не пассажирами, а офицерским составом…
– Да вы очумели, мастер граф, уж простите за
генеральскую резкость! – Пэвер сломал еще один сучок из тех, что подбирал
под ногами. – Там одной команды три сотни человек. Это ж броненосец. А
толщина бортов! А артиллерия, а пулеметы! С пращами и ножиками их будем
захватывать?! Проще повеситься!
– Проще броситься с утеса, – предложил
разгорячившемуся бывшему суб-генералу бывший десантный майор. Да, с уступа, на
котором расположилась их компания, очень удобно расставаться с жизнью.
Пролететь треть кабелота, славно шмякнуться о камни… – Только не хотите ли
сначала дослушать меня? Я ж не призываю вас построить плот, воткнуть орясину
заместо мачты, привязать к ней пиратский флаг и, горланя удалую песню, взять
броненосец на примитивный абордаж. Этот дредноут, если, конечно, Атар вдруг не
затонет раньше, проторчит в заливе до ночи. Плавать все умеют?
– Я не умею, – пробурчал Рошаль.
– Я плохо умею, – сказала Чуба-Ху. – И вообще
я воды боюсь.
– Не страшно, что-нибудь придумаем. Так вот! Под
покровом ночи крадемся… то есть тихо подплываем к этой бронированной галоше. Из
лука, его изготовление я беру на себя, выпускаем стрелу, к которой привязаны
канат и «кошка»…
– «Кошку» я знаю, как сделать! – перебил Олес.
Наличие хоть какого-то плана и уверенный тон Сварога вывели князя из уныния, и
он сразу же впал в состояние нетерпеливого возбуждения. – Из согнутых
кинжалов!
– …Забираемся на корабль по канату, а дальше… ну а
дальше – как сложится. Здесь ловить уж точно нечего… И, кстати, мастер Пэвер,
мы не такие уж безоружные. Мой всем уже известный шаур, кое-какие способности
из тех, что непросвещенный люд именует «колдовскими штучками», Чуба-Ху с ее
стремительной и смертоносной второй ипостасью, Клади с ее отвлекающей на себя
мужские глаза внешностью, мастер Олес с его цирковыми задатками и кровью
великих строителей Старого города, мастер Рошаль с его аналитическими
способностями и владением кинжалом и, наконец, вы, мастер Пэвер, с вашим полководческим
прошлым.
Сломанная Пэвером ветка на этот раз хрустнула не столь
громко.
– Да ладно вам! У нас в полку это называлось раздавать
награды перед боем. А вахтенные, а часовые?.. Какой-то дохлый шанс, может быть,
у нас и есть, но только до первого шума. Поднимается шум – и можно смело сигать
за борт.
– Теперь я хотел бы послушать ваши планы, –
скрестил Сварог руки на груди. – Для сравнения.
– Идти в Крон побережьем, – сразу же высказал
предложение Рошаль. – Если у нас будет неделя…
– Какая неделя! – всплеснул руками Пэвер. –
Не видите, что творится?!
– Никому сие не известно. Вдруг нам выпадет неделя.
Например, по дороге в Крон нам может повезти и нас подберет какой-нибудь
корабль.
– Какой дурак нас будет подбирать?! – воскликнул
Олес.
– «Вдруг», «повезет», ну и план у вас, мастер Рошаль!
– А у вас, мастер Пэвер, простите, какой план?
– Я еще думаю, – ответил Пэвер и потянулся к
следующему сучку.
– Что скажешь ты, Клади?
– Мне нечего сказать. – С тех пор как увидела
побоище в заливе, Клади не произнесла ни слова и ни на кого не смотрела. Она не
отрывала взгляда от горизонта. Даже сейчас.
– Чуба?
– Если вы действительно хотите взять меня с
собой… – глаза женщины-волка горели такой надеждой, что становилось не по
себе. Признаться, боязно становилось, – то я буду участвовать в любом
плане, – твердо закончила она. – Я кому угодно сердце зубами вырву. Я
доплыву и поднимусь по якорной цепи. Я обернусь и устрою этим тварям кровавую
баню. Я…
– Штурмуем это ведро! Решено! – Олес расхаживал в
опасной близости от осыпающегося края уступа. – За канатом можно сходить к
людям на берег. Самим найти на берегу, наконец! Давайте, бойцы, давайте не
сидеть сложа руки!.. Слушайте, а ведь у спасшихся на шлюпках могло сохраниться какое-никакое
стрелковое оружие! Нам хотя бы арбалет! Не обязательно отнимать. Предлагаю
купить. Разве этот перстень не стоит арбалета?
И князь принялся стаскивать с пальца печатку с ониксом в
золотой оправе.