Исчадие Света - читать онлайн книгу. Автор: Терри Брукс cтр.№ 74

Часовой обернулся на шум и поднял оружие. Руэ все еще была слишком далеко! Внезапно матрос упал на палубу, а из–за главной мачты появился охотник Предд с пращей в руке.

— Руби якорные канаты! — крикнула Руэ и метнулась к рулевой рубке.

Из шлюпки доносилось яростное шипение и свист. Руэ вбежала в рубку и кинулась к приборам. Она освободила единственный поднятый парус, способный удержать корабль в воздухе и запустила двигатели на полную мощность. Корабль вздрогнул, как от толчка. Руэ услышала, как Предд перерубил кормовой канат и кинулся вперед к носовому.

Скорее!

Меч Крылатого Всадника дважды поднялся и опустился. «Черный Моклипс» медленно и тяжело поднимался в воздух. Обрывки канатов свисали с его палубы, стрелы и дротики градом ударялись о днище. Шлюпка с разъяренными и беспомощными мвеллретами постепенно таяла в темноте.

Руэ уменьшила мощность двигателей и закрепила парус. Этот корабль был ее старинным другом и чутко откликался на каждое прикосновение. Но управлять таким судном в одиночку было делом нелегким, и Руэ не могла долго справляться с ним без чьей–либо помощи. Помощь требовалась еще и для того, чтобы удержать под контролем дюжину солдат Федерации, запертых на нижней палубе. Она достаточно хорошо знала командира: рано или поздно Аден Кетт найдет способ выбраться из ловушки.

Руэ Меридиан до предела замедлила скорость корабля и развернула его в сторону Погребенного Замка. Где–то там ведьма Ильзе преследует Странника; Бек спасается бегством, а те, кто остался в живых, ждут ее помощи.

Помощи, которую, вероятно, только она может им оказать.

К Руэ приблизился Предд, и она отрицательно покачала головой, заметив немой вопрос в его глазах. Ей самой очень хотелось найти ответы на все вопросы, и чем скорее, тем лучше.

Квентин Ли так внимательно вслушивался, что даже вздрогнул, когда Тамис легонько дернула его за рукав.

— Он приближается, — прошептала она.

Тамис знала, что мозг Арда Патринеля еще жив, поэтому она не могла говорить о ронке «оно», только «он», как будто человеческая составляющая была главной. Все остальное — корпус, провода, механизмы — могли быть искусственными и бездушными, но его живой и неповрежденный разум был заперт внутри. Ронк думал как Ард Патринель, применял его опыт и преследовал их с неустанным и неотвратимым упорством.

Услышав предупреждение, Квентин снова попытался уловить шум погони, но так ничего и не услышал. Он посмотрел на девушку, освещенную последними лучами заходящего солнца. Ее широкое, характерное для эльфов лицо было покрыто капельками пота, в коротко остриженных темных волосах запутались травинки и мелкие веточки, одежда была порвана, покрыта пятнами крови и грязи. Она выглядела как загнанный зверек, преследуемый опасностью, столь же неотвратимой, как смена дня и ночи.

«Точно мое зеркальное отражение», — подумал Квентин. Ему не надо было смотреть на себя со стороны, чтобы узнать, как он выглядит. Они были достойны друг друга — двое беглецов от судьбы, которой нельзя избежать, которой можно только противостоять.

Они бежали уже целый день, с самого рассвета, когда убедились в необходимости принять бой и убить ронка. В обширных лесах, окружающих руины Погребенного Замка, они играли в кошки–мышки с неизбежностью, пытаясь найти способ разрушить неумолимое чудовище. Преследование прекращалось на время, потом возобновлялось опять, обе стороны меняли тактику, применяли различные уловки, рассчитывая и на свой опыт и на случайное везение. Ронк представлял собой смертельную угрозу, которая усиливалась работающим мозгом Арда. Иногда он не скрываясь шел по их следу, пользуясь своим преимуществом в силе и неутомимости, иногда делал круг и поджидал их в засаде. Несколько раз ронк на время прекращал преследование, давал им передышку, а затем неожиданно нападал, стараясь застать беглецов врасплох. Не однажды они были на волосок от гибели, но каждый раз благодаря объединенным усилиям, находчивости и необъяснимой удаче им удавалось ускользнуть.

По мнению Квентина, только благодаря счастливой случайности они все еще оставались живы.

Поиски ямы–ловушки для ронка заняли гораздо больше времени, чем рассчитывал горец. По словам Обата, вокруг деревни ринджи было множество таких ям, особенно со стороны Погребенного Замка. Еще утром Квентин и Тамис пытались отыскать ближайшую из них, но ронк чуть не застал их врасплох, и им снова пришлось скрываться, забыв о поисках. О приближении ронка нетрудно было догадаться, поскольку его массивная фигура редко не производила шума при движении. Но даже если они не слышали его, приходилось постоянно быть настороже из–за хитрости и ловкости, присущей Арду Патринелю.

Для Квентина Ли смысл жизни теперь заключался в одном простом понятии — выживает сильнейший. Он никогда не предполагал, что придется принимать участие в борьбе не на жизнь, а на смерть. Все его помыслы о грандиозном приключении и новых впечатлениях, последовавшие за согласием на участие в экспедиции, остались только в воспоминаниях. Энтузиазм, которым он щедро делился с Беком, предвкушение безграничных возможностей в случае удачных поисков сокровища и уверенность в себе, помогавшая ему пройти через предыдущие испытания, — все обратилось в пыль. Он почти забыл о Страннике и поисках волшебных книг. Мысли о спасении товарищей, включая Бека, вылетели у него из головы. В голове Квентина осталась только непреодолимая упорная решимость пережить еще один день, ускользнуть от преследователя и, в конечном счете, остаться самим собой.

Квентин не мог проникнуть в мысли Тамис, но мог достаточно точно угадать, о чем она думает. Конечно, она тоже беспокоилась о своей судьбе, но кроме того, ее мысли были омрачены воспоминаниями о любимом человеке. Она могла скрывать их даже от самой себя, но Квентин понимал, что Тамис не до конца отреклась от своих чувств и не могла объективно судить о том, что им предстояло сделать. Для Тамис уничтожение ронка было не только способом остаться в живых. Ее целью было дать Арду Патринелю свободу, которую он не мог обрести никаким иным путем. Неприятие случившегося сквозило в каждом ее слове, в каждом движении. Эта борьба значила для Тамис гораздо больше, чем для Квентина, и ее эмоциональное состояние внушало опасения. Но не ее непревзойденное мастерство, как заметил Квентин. Ард Патринель лично обучал ее искусству следопыта, и Тамис в совершенстве овладела правилами игры, где ошибки были недопустимы. Она знала, чего можно ожидать от преследующего их существа, ей были знакомы и образ его мышления, и его хитрости. Она могла предвидеть его ходы и предотвратить катастрофические последствия. Ронк обладал большей физической силой, и столкнись они лицом к лицу, результат схватки не вызовет сомнений. Но Тамис осталась цельной натурой, а ронк — это существо, состоящее из различных фрагментов. Это давало Тамис преимущество, которым она не могла не воспользоваться.

Возникла странная ситуация: они бежали и в то же время стремились найти возможность остановиться. Положение было противоречивым и нелогичным: бежать от опасности и искать возможность встретиться с ней. У Квентина не было времени до конца обдумать возникшее противоречие. Его подавляла мысль, что преследующее их чудовище стремится уничтожить одну часть его существа и оставить в живых другую. Антракс пытается получить его улучшенную копию, способную использовать волшебную силу меча Ли, но только по его приказу. Возможность превратиться в механизм, подобный Арду Патринелю, настолько ужасала Квентина, что он не мог долго останавливаться на этой мысли, опасаясь потерять рассудок, как не мог долго смотреть на солнце из опасения ослепнуть. Но даже за эти короткие мгновения он успел понять отчаянную решимость Тамис помочь Арду Патринелю.