Дорофеев к моменту своей страшной ошибки совершил 86 боевых вылетов, летал ведущим в группах охотников на коммуникацию Такиль — Феодосия, накануне летал ведущим в Камыш-Бурун. Результативность удара по катерам в Кроткове лишний раз показывает, что он был опытным летчиком. Возможно, причиной ошибки стало накопившееся переутомление. Командующий ВВС ЧФ приказал разжаловать Дорофеева в рядовые, но оставил его служить в своем полку. Летчиков не хватало.
С утра воздушная разведка обнаружила, что в Камыш-Буруне остались всего 6 БДБ. Результат предыдущих налетов был нагляден, и требовалось продолжать удары. К сожалению, облачность в течение всего дня не позволяла проводить налеты. Она же помешала и корректировке артогня. Корректировщик Ил-2КР кружил над Камыш-Буруном 25 минут, но так и не смог обнаружить цель сквозь 10-балльную низкую облачность.
Пока все вражеские базы были закрыты облаками, 8-й гшап и 622-й шап сделали 30(28) самолето-вылетов с грузами для Эльтигена, сбросив около 4,5 тонны. Во второй половине дня погода чуть улучшилась. Для удара по Феодосии были подняты 12 Пе-2 и 12 Ил-2. Воздушная разведка еще утром засекла проход 6 БДБ в Феодосию с запада. Это была группа Арнольда (F329, F340, F369, F472, F559, F594) — очередное подкрепление блокадным силам.
Момент для удара по Феодосии был исключительно удачным. Там после полудня скопились 18 БДБ, не считая раумботов, грузовых барж и т. п. Однако порт оказался вновь закрыт облаками. «Пешки» безрезультатно отбомбились по Киик-Атламе, потеряв от зенитного огня два самолета (первые потери Пе-2 в ходе операции). Одновременно 6 Илов 8-го гшап, летевших на Феодосию, атаковали в Феодосийском заливе «5 БДБ». В действительности это была «боевая группа» (R37, R196, R207, R208, R216), которая вышла к Эльтигену. На R216 был пробит топливный бак, один человек получил тяжелое ранение, и раумботу пришлось вернуться в Феодосию. Пять Ил-2 47-го шап (шестой прервал вылет из-за неисправности) встретили низкую облачность, повернули назад и отработали по батарее на мысе Такиль.
Холостяков на первую половину ночи с 21 на 22 ноября запланировал минную постановку на путях БДБ из Камыш-Буруна к Эльтигену. Можно только пожалеть, что к такой очевидной и при правильной постановке дела эффективной мере прибегли слишком поздно. Командарм-18 Леселидзе еще 10 ноября просил заминировать подходы к Эльтигену с севера и с юга. Очевидно, флот, который в начале войны обжегся на постановке оборонительных заграждений, боялся стеснить себе свободу действий. Тем не менее в тот же день штаб флота отдал приказ срочно доставить малые якорные мины Р-1 из Поти. Но до первой постановки прошло почти две недели. В составе 3-й группы высадки мины мог ставить только БКА-306. Днем были установлены специальные створы общим направлением на Камыш-Бурунскую косу, на катер погрузили 14 мин. Когда стемнело, БКА-306 с Бутвиным на борту вышел в охранении ТКА-114. Все прошло по плану. Немецкие дозоры (3 БДБ и 4 раумбота) ничего не заметили.
Бутвин вернулся в Кротков и снова вышел перед рассветом во главе транспортного отряда — БКА-321 с грузами, а также стальной КАТЩ-5385 (заменил в этой роли КАТЩ-081) с гружеными ботами ПВО-21, ПВО-27 и ПВО-28 на буксире. К сожалению, в пролив спустился такой туман, что отряду пришлось вернуться.
Той же ночью произошло событие, благодаря которому наконец-то началось траление фарватера от Соленого озера к Кроткову. Отряд из 5 шхун (ЧФ МШ-23, -28, -11, -26, -24), который шел вдоль берега в Кротков, в районе Панагии потерял на мине шхуну ЧФ МШ-26 и вернулся к Соленому озеру. Попытка оставшихся шхун пройти миноопасный район в светлое время не удалась из-за огня батареи 9./613. В четыре часа дня 22 ноября отряд вышел в третий раз. В 18:40 в районе рифа Трутаева погибла на мине головная ЧФ МШ-23.
В штабе Холостякова родилась ошибочная версия, что противник выставил в районе мыса Панагия новые заграждения. В действительности подрывы произошли на старых заграждениях, поскольку точно ходить по узкому и почти не обозначенному фарватеру было невозможно, особенно судам с примитивным навигационным оборудованием в плохую погоду. Таманский фарватер на участке Анапа — Кротков закрыли. Прекратились отправка катеров на ремонт на юг и поступление подкреплений с юга. Теперь 3-я группа высадки вдобавок к своим потерям оказалась еще и отрезанной от главных сил флота. 23 ноября срочно началось траление, но оно велось малыми силами (а больших и не было) и с перерывами на плохую погоду. Только к 25 января 1944 года фарватер расширили до 3 кабельтовых, хотя проводка за тралами началась еще во второй половине декабря. До этого в случае крайней необходимости катера ходили в пролив «морским фарватером», который отклонялся от мыса Панагия далеко в море. Поскольку его никто не тралил, фактически это был не фарватер, а рекомендованный курс. Кстати, он отнюдь не был свободен от мин.
Днем 22 ноября в районе мыса Чауда были обнаружены 6 БДБ во главе с командиром 1-й десантной флотилии Гиле. Группа шла из Феодосии к Эльтигену, после ночного дозора должна была утром 23 ноября прибыть в Камыш-Бурун на пополнение поредевших блокадных сил. Для удара вылетели две группы штурмовиков (11 Ил-2). Баржи, шедшие двумя колоннами, плотным зенитным огнем расстроили строй обеих групп. В результате серьезный ущерб нанести не удалось. Некоторые БДБ (например, F472) получили незначительные повреждения. Во второй половине дня Илы 622-го шап и 8-го гшап сумели выполнить 20(19) самолето-вылетов с грузами для плацдарма, сбросив 3,3 тонны боеприпасов и продовольствия.
Штаб 3-й группы высадки на ночь с 22 на 23 ноября готовил очередной поход ботов ПВО. БКА-321 вышел из строя и ушел на ремонт в Сенную. Три тонны продовольствия, с которыми он три раза безуспешно ходил к Эльтигену, перегрузили на БКА-306. Зато удалось отремонтировать ПВО-26 и ДБ-20. В итоге отряд Бутвина состоял из БКА-306 и стального КАТЩ-5385 с ПВО-21, ПВО-27 и ПВО-28 на буксире. Из Тамани к ним присоединились ПВО-26 и ДБ-20. В дозор к Эльтигену направился ТКА-114.
Отряд Бутвина вышел из Кроткова в пять часов вечера 23 ноября и подошел к Эльтигену в 18:05. Выход обеспечивали И-15 62-го иап, которые из-за метеоусловий смогли сделать всего 4 самолето-вылета на подавление огневых точек и прожекторов. Кроме того, с 17:16 до 18:15 122-мм батареи БП-720 и БП-20 выпустили 12 снарядов по вражеским батареям.
Перед плацдармом на этот раз находилась группа Гиле (6 БДБ: F472, F329, F369, F340, F559 и F594). Немцы ничего не заметили, и наши катера благополучно разгрузились. Всего было доставлено 10,6 тонны продовольствия, 0,1 тонны медикаментов и 44 человека. Приняв раненых, катера в 19:55 начали отход. На этот раз немецкая группа их обнаружила и отрезала путь отхода. В последовавшем бою Бутвин на БКА-306 самоотверженно атаковал противника, отвлекая огонь на себя. Благодаря этому почти все боты прорвались на восток. Только ПВО-27 с тяжелыми повреждениями выбросился у места высадки и был расстрелян артиллерией. Двое оставшихся в живых, в том числе командир катера лейтенант И.С. Осипов, остались с десантниками, впоследствии участвовали в прорыве к горе Митридат
[85]
. ПВО-28 пришлось буквально «протискиваться» через колонну десантных барж. Для полноты картины необходимо отметить, что на его борту находились 43 раненых из Эльтигена. Подходя к вражеской колонне, бот получил два попадания, потерял управление и ударил БДБ F594 в кормовую часть, а затем прошел вдоль ее борта. При этом наши моряки вели огонь в упор, а также бросали гранаты. По их свидетельству, немцы прекратили стрельбу и легли на палубу. Команда бота хорошо разглядела номер «594» на корме баржи. Командир F594 заявил, что его БДБ сама таранила и потопила «сторожевой катер». ПВО-28, двигаясь по инерции, скрылся в темноте. Команда справились с пожаром и смогла временно ввести в строй мотор. Позже бот снова потерял ход, но его нашел и привел в Кротков ТКА-114. У нас повреждения получили также КАТЩ-5385 (вышел из строя) и БКА-306 (незначительно). У противника, помимо F594, пострадали еще несколько барж (например, F472 получила попадание в надстройку), но ни одна не вышла из строя.