Ничего невозможного - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Астахова cтр.№ 58

Словом, сыщику требовалось выговориться, а Финскотт подходил по всем параметрам: внимателен, сосредоточен и вопросы задает по делу. А то, что руки по локоть в звериной крови, так не в человечьей же. Впрочем, бывшего рейнджера вообще тяжело смутить видом вывернутых наизнанку потрохов. Были времена — насмотрелся.

— Я буду рассказывать, Финскотт, а вы будете задавать вопросы. Договорились?

— Без проблем, — кивнул молодой человек, извлекая и рассекая печень.

— Вот не поверите, Кайр, я вижу целых три преступления. Что вы скажете, если я заявлю следующее: одни люди отравили собак, другие усыпили второй этаж, а третьи похитили малыша?

Молодой медикус настолько удивился, что даже отвлекся от перебирания собачьего ливера и поднял заинтересованный взгляд на сыщика.

— С чего вы взяли?

Разный почерк. Собак отравили накануне, причем всех, кто был на улице. Потому и не пострадал Рико — его кормили в доме.

Джевиджу показалось, будто любимец заскучал, что у собак его породы первый признак недомогания, распорядился дать лекарств и забрать в дом. А дабы смягчить испытание лечением — угостить чем-нибудь вкусненьким.

— Акторы лорда Урграйна нашли в камине одной из спален странные чешуйки, похожие на змеиные, только черные.

— Чешуя? — удивился Кайр и с подозрением добавил: — Черная змеиная чешуя?

Гриф понимающе хмыкнул. Он тоже не забыл Великого Л'лэ. Его рациональный ум поначалу наотрез отказывался признать реальность существования Неспящих, но факт оставался фактом — сыщик таки летал верхом на огнеглазой нечисти, и ничего тут не попишешь. Оттого находка акторов Деврая взволновала несказанно.

— Я же говорю, что только похожие, но не настоящая чешуя, — поправил он. — Искусно выточенные из гематита штуковины.

Урграйновы экзорты считают — в них могла быть магия, усыпившая нянек и леди Джевидж.

— А почему это не могли сделать похитители?

Сыщик замялся, не зная, какие слова подобрать, чтобы доходчивее пояснить собеседнику ход своих мыслей. Пришлось даже в макушке поскрести и злодейски пошевелить усами. Для усиления мыслительных процессов.

— Вот тут-то у меня наблюдается непристойно большая дыра в доказательствах, мистрил Финскотт, — честно признался Гриф.

— Неужто? Почему?

— Ибо их нету. То бишь где-то они, конечно, есть, но я их пока не нашел. Основания для сомнений, скажем прямо, метафизического свойства. Вот бывает у вас такое чувство, когда вы решаете умственную задачку, будто какая-то деталь упущена, и обнаруживается только по итогу, после решения?

— Да сплошь и рядом.

— Во-о-о-от! — протянул задумчиво бывший рейнджер. — У меня есть отпечатки на ручке окна, волоконце от веревки, непримятые кусты и украденная погремушка.

— Не густо.

— Согласен. Отпечатки с моей картотекой не совпали — это раз.

— А должны были?

Кайр отрабатывал свой номер со всей ответственностью. Сказано — задавать вопросы, вот он и старался вовсю. Помнил по собственным университетским ежегодным испытаниям, что наводящие вопросы, коли экзаменатор настроен благодушно, всегда помогают в ответе.

— Мастеров незаметно и бесшумно влезть по водосточной трубе найдется в Эарфирене не так уж много. И тот, кто покусился на Диана, был не из их числа. Так что моя версия о наемнике из местных благополучно провалилась.

— А мог быть чужой?

— Мог, — согласился Гриф. — Но прямо сейчас отпечатки мне не помогут. Теперь они станут доказательством, когда преступник уже будет пойман. Теперь волоконце от веревки… Я его все утро изучал — веревка армейская, казенная, старая, но крепкая. У меня самого такая была в Кехтанском походе.

— И о чем это нам говорит?

— А хрен его знает, — бессильно развел руками сыщик. — А вот аккуратная засада в кустах поведала мне об опытнейшем следопыте, который там сидел. Судя по размеру следов — взрослый мужчина, немаленького роста. Ботинки, кстати, рейнджерские. Я даже подумал, что это парни натоптали. А потом гляжу — не-е- е-ет! Чужие ботинки, старые потому что.

— Стоптанные?

— В том-то и дело, что нет. Почти новенькие. А таких уже лет семь как никто не носит, кроме ветеранов.

— Странно.

— Вот-вот, Финскотт! — обрадовался неведомо чему сыщик. — Странно и непонятно.

— А погремушка при чем? — решил уточнить Кайр.

— А при том, что похитители взяли мальцу забавку, чтобы не плакал в дороге. Проснется и орать начнет при виде незнакомых лиц, а тут знакомая игрушка. И клянусь Дланью Милосердной, что такая умная мысль могла прийти в голову только женщине. Руби меня в куски милордовым палашом, Финскотт, но тут замешана баба.

— И что же выходит, мистрил Деврай? — продолжил вопрошать медикус.

— А ничего не выходит, мистрил Финскотт. Но дохлые псы, волшебные чешуи и заботливая баба с мужиком в кустах никак друг с другом складываться не хотят. Хоть режьте меня своей пилой.

— Так, может, и вправду не должны?

— Вот и я о чем. Спасибо вам, Кайр.

— Да не за что, мистрил Деврай, а если еще и поможете мне сложить останки Чока в мешок, то это я вам буду благодарен.

— А вы-то хоть узнали, чего профессор просил?

— Поглядим, — уклончиво молвил молодой человек, заботливо укупоривая склянки с добытыми образцами животных тканей весьма тошнотворного вида. — Глядишь, когда узнаем, что за яд, то подкинем еще одну детальку в вашу головоломку.

Сколько бы ни твердили всякие прожженные циники про то, что этот мир по сути своей слегка упорядоченный бардак, но опыт подсказывает — рано или поздно все становится на свои места, и каждый оказывается там, где ему в данный момент надлежит быть. Посему несчастный пес отправился в яму удобрять розовый куст, Кайр Финскотт понес добычу профессору, а сыщик продолжил размышлять дальше.

Кончилась тягучая песня, и толстая серебряная рыба-сон честно отпустила женщину на волю…

Какое-то время Фэйм плавала в тончайшем слое, разделяющем сон и явь, а потом вдруг, совершенно внезапно осознала себя в своем теле. Болела грудь, кружилась голова, от мерзкого вкуса во рту тошнило, но Фэймрил находилась душой в этом мире теперь уже полностью и целиком.

— Росс… — позвала она, не надеясь на отклик.

— Я тут, — ответил Джевидж.

И точно! Вот глаза, нос, брови, лоб, жесткие короткие волосы.

— Рико копируешь? — слабо улыбнулась Фэйм, чувствуя, как он положил голову ей на живот, то ли согревая, то ли заслоняя собой.

В ответ лорд канцлер молча поймал и стал целовать ее руки. Отросшая щетина совсем не больно колола пальцы.

«Значит, даже бриться не стал, так торопился и волновался. А ему ведь нельзя нервничать», — подумалось миледи, пока она ласково поглаживала Россовы щеки.