– Это у тебя голос Ричарда в голове, а не мой.
Я кивнула. Он был прав, по крайней мере, частично.
Мика отошел повесить рубашку в гардероб. Натэниел вытянул ко
мне руку.
– Сними свой халат, я хочу обнять тебя, голую и теплую.
Я хотела того же – и вряд ли могла бы придумать что-нибудь
лучше, но все еще колебалась. Руку его я взяла, но халат не начала снимать и на
кровать не полезла.
Мика подошел ко мне сзади, обнял и прижался. И его тело
приподняло полу моего халата. Шелк был тонкий, а часть его тела – нет.
Я повернулась, тихо ахнув:
– Ты голый!
Он озадаченно наморщил лоб:
– Мы же всегда спим голые.
Я покачала головой:
– Но… – и тут я поняла, что мне не так. До сих пор
я типа знала, что у Жан-Клода бывали любовники. В смысле, знала, что они с
Ашером и Джулианной были истинным mйnage а trois. Но это были воспоминания и
теория. До сего дня это все не было фактом.
Я попыталась вложить это в слова:
– Я знала – в теории – что ты любишь и мужчин, и женщин, –
сказала я, глядя на Жан-Клода. Он был совершенно недвижен. Казалось, мигни – и
он исчезнет.
– Но теперь ты знаешь на практике, и думаешь обо мне
хуже, – сказал он голосом таким же невыразительным, как его лицо.
– Нет, не хуже, но… – Я попыталась начать
снова. – В колледже у меня была девушка… то есть подруга… то есть девушка,
которая была просто подругой. Мы с нею вместе ходили по магазинам, ночевали
друг у друга. Я при ней спокойно раздевалась, поскольку она девушка. А ближе к
выпуску она мне сказала, что она гомосексуальна. Мы остались друзьями, но для
меня она перешла в категорию парней. Не станешь же раздеваться перед человеком,
для которого ты – возможный объект секса. Или спать с таким… да ну, черт
побери! – я посмотрела на Мику. – А тебе не дико сейчас будет спать
голым рядом с ним?
Мика рассмеялся:
– Ты сильнее стала тревожиться о моей добродетели?
Я нахмурилась:
– Нет, я… – Я толкнула его так, что он
пошатнулся. – Да ну тебя!
Но я начала улыбаться, а это значило обычно, что спор я
проиграла. Впрочем, я не уверена, что здесь был спор.
– Никак не умаляя привлекательности твоего Нимир-Раджа,
ma petite, я все же думаю, что сумею сдержаться.
Едва заметный намек на веселье был на лице Жан-Клода.
Я посмотрела на Натэниела, который старался не расплыться в
улыбке. Еще чуть-чуть – и все будут надо мной смеяться, а я такого не люблю.
– А ну прекратите, все!
– Что прекратить? – спросил Натэниел сдавленным
голосом, и в глазах его прыгали чертики сдерживаемого смеха.
– Не смейте надо мной ржать!
– Ты подумала, что я, впервые за многие годы отведав
мужчину, теперь буду зверем на всех бросаться?
Непроницаемость уплывала с лица Жан-Клода, в глазах
появлялось веселье, подергивались уголки рта.
– Нет, – ответила я, сама слыша мрачность своего
голоса.
– Ты думала, что мы с Натэниелом будем вести себя
теперь при Жан-Клоде более застенчиво, повидав его с Огюстином?
У Мики тоже уголки рта подергивались.
Я мрачно посмотрела на них на всех:
– Может, и так.
– Анита… – Мике пришлось прерваться и подавить
улыбку, грозившую вырваться на свободу. – Анита, – снова начал
он, – ты помнишь, когда я примкнул к тебе, я думал, мне придется
отдаваться Жан-Клоду. Вся община вампиров и оборотней считала, что ты, Ричард и
Жан-Клод – истинный mйnage а trois. И я эту возможность учел еще до того, как
просил тебя сделать меня твоим Нимир-Раджем.
Я посмотрела на него серьезно:
– И это тебя не отвращало?
– Нет. Я мужчинами не интересуюсь, но у меня нет тех
заморочек, что есть у тебя с Ричардом.
– Ты меня с ним не сравнивай, – сказала я, готовая
разозлиться.
– Если бы рядом с тобой спала другая женщина и была
голая, у тебя были бы те же проблемы, что и у него.
– С женщинами-леопардами я спала в одной постели.
– Но ни ты, ни они не были голыми, – напомнил он.
Я стала было спорить – и остановилась. Может, он прав?
– Ну… не знаю, я… я могла бы спать голой – если только
спать – с другой женщиной. Не думаю, что мне бы понравилось. Я бы предпочла
спать между двух мужчин.
– И это хорошо, – сказал он, – но если бы
точно знала, что та женщина видит в тебе потенциального партнера, ты бы
по-другому к ней отнеслась.
– Ага. Она бы попала в категорию мальчиков.
– Если рассуждать, как ты, мы с Натэниелом тоже должны
переложить Жан-Клода в другой ящик?
Я подумала над ответом и кивнула.
Он улыбнулся:
– Анита, увидеть Огги с Жан-Клодом – это не было для
меня первым признаком, что Жан-Клод любит мужчин.
Я посмотрела на одного, на другого.
– Я чего-то не заметила?
– Не того, о чем ты думаешь, ma petite. – Жан-Клод
устроился на углу кровати поудобнее, прислонившись к спинке изножья, подтянул
колени к груди и обнял их. – Я никого из твоих котов не соблазнял у тебя
за спиной.
Я так вообще-то не думала, но…
– О чем тогда говорит Мика?
– Анита, – вмешался Натэниел, – в следующий
раз, когда Жан-Клод будет кормиться от нас, или Ашер от меня, смотри
внимательней. И не придется задавать вопросов.
– Ребята, я же в этот момент была с вами в постели.
Чего я не увидела?
Они переглянулись.
– Хватит переглядываться, говорите прямо!
– Ты сказала, что устала сегодня, – сказал
Мика. – Я думаю, тебе не хочется знать, иначе не пришлось бы спрашивать.
– Чего я не хочу знать?
Снова те же переглядки.
– Хватит! – сказала я, подавив желание топнуть
ногой по полу.
– Давай мы собьемся в кучу, ma petite. Будем тебя
обнимать, создадим тебе уют, который нам всем сегодня нужен. Ночь выпала
трудная – во многих смыслах удачная, но трудная. И ты устала.
Я действительно устала, но прилив злости и смущения
усталость прогнал.
– Да, я устала, и хочу только заползти в кровать, и
чтобы вы меня обнимали. Но черт побери, вы все так переглядываетесь, будто в
комнате слон, а я его не вижу.
Из угла раздался голос Клодии – она и остальные
телохранители стояли там тихо-тихо. Мы были близки к тому, чтобы выставить их
отсюда… Ладно, я была к этому близка.