Избавитель - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 71

Он дотронулся до рваной дыры, наткнулся на острые кусочки металла и вдруг понял, что в кармане взорвался амулет! Молния Ненагляды-Дуггура попала прямо в Миху, и тот взорвался, принимая на себя энергетический удар и тем самым спасая хозяина.

«Будимир!» — пронзила голову тревожная мысль. Она пошла к нему! Парень спит и ни о чем не подозревает!

Ростислав сел, заставил себя собраться, с великим трудом встал. Заковылял к двери, чувствуя себя раздробленным на части, плохо подчинявшиеся волевому усилию.

Дверь в комнату, где спал мальчик, была открыта. Оттуда доносился какой-то скрип, удары, похожие на щелчки кнутом и гневные возгласы. Ростислав вошел, и глаза его полезли на лоб.

Будимир сидел, скорчившись, на кровати, обхватив колени руками, накрытый дымно-прозрачным куполом, а напротив, в пяти шагах стояла Ненагляда и наносила по куполу удары толстой светящейся плетью, приговаривая:

— Все равно сдашься, змееныш! Я тебя достану, не спрячешься, не так уж ты и могуч, сынок Седьмого. Твой папаша был посильнее. Вот так! Вот так тебе! И так! И еще…

Удары плетью оставляли на дымном куполе черные трещины, которые затягивались все медленнее. Сопротивление мальчишки возбуждало у Дуггура ярость, и он бил все сильнее, так что содрогались стены, пол и потолок комнаты, в которых конец плети оставлял длинные оплавленные шрамы.

Почуяв взгляд Светлова, Ненагляда оглянулась. Глаза у нее пылали внутренним огнем и казались черными колодцами, в которых клокотала расплавленная лава угрозы, злобы и высокомерия.

— Меченоша?!

— Он самый, — прохрипел Ростислав, с трудом отражая острый ментальный выпад демона.

Он заметил на щеке Будимира кровавый рубец — след плети Ненагляды, и сердце его ожесточилось.

— Надо же, ожил наш защитник! Похоже, я тебя недооценил. Что ж, прими мои поздравления и прощай, ты лишний на этом празднике жизни.

Ненагляда взмахнула плетью, но ударить Ростислава не успела. Он поднес к губам свирель старухи Ягойой и дунул.

Свирель не свистнула — зашипела по-змеиному, но и этого слабого звука оказалось достаточно, чтобы усмирить разбушевавшуюся «проекцию» игвы.

Ненагляда выронила плеть, побелела, схватилась руками за горло. Глаза ее вылезли из орбит и стали пустыми. Затем она выговорила коснеющим языком: «Будь ты про…» — и опустилась на пол. Плеть, упавшая рядом, вдруг покрылась «шерстью» искр, задымилась и превратилась в струю бурого дыма, растаяла. Руки Ненагляды безвольно разжались, взгляд потух. Она была мертва.

— Дядя Слава! — кинулся на грудь Светлова Будимир, сотрясаясь от рыданий. — Она… она… я не верил… а она…

— Я знаю, — глухо отозвался Ростислав, прижимая его к себе и глядя на прекрасное и в смерти тело девушки из Бело-Руси. — Я знаю, малыш. Мне надо было догадаться раньше. Это я во всем виноват.

— Я видел… она скрывала… а я не предупредил… думал, вы знаете… — захлебываясь слезами, быстро и невнятно говорил мальчик, постепенно успокаиваясь. Затих, всхлипывая.

Ростислав все еще разглядывал Ненагляду, чувствуя себя совсем разбитым, потом ему в голову пришла сумасшедшая идея.

— Дима, а она… совсем умерла? «Проекция» Дуггура исчезла, но ведь Ненагляду еще можно спасти?

Слезы мгновенно высохли у мальчика на щеках. Он недоверчиво посмотрел на Ростислава снизу вверх, шмыгнул носом.

— Вы серьезно хотите ее… оживить?

— Она мне нравится, — признался Ростислав с кривой улыбкой. — А у нас есть мертвая и живая вода. Может быть, попытаемся?

Будимир оглянулся на девушку, содрогнулся, виновато покосился на спутника.

— Я, наверное, не смогу…

— Не бойся, игва Дуггур нейтрализован и больше здесь не появится. Жаль ее, она ни в чем не виновата.

Будимир проглотил ком в горле, выпрямился, борясь со своими страхами и слабостью.

— Хорошо, я не возражаю… только у меня совсем не осталось сил…

— У меня тоже не слишком много, однако нельзя терять ни минуты. Что, если я сначала подую в свирель с другого конца, который оживляет умерших? Леший Жива утверждал, что дудка поднимает даже мертвых.

— Метазвук структурирует биологические системы, но вряд ли может вдохнуть душу в мертвое тело.

— Согласен, жизнь — это прежде всего деятельность души. Мы можем получить зомби, ожившего мертвеца, а не живого человека. Тогда надо объединить усилия. Я сначала помажу ее живой водой, а потом свистну в свирель.

Ростислав достал склянки Бабы Яги, оранжевую и голубую, смочил себе грудь водой из оранжевой склянки, а лоб из голубой, сразу почувствовав огромное облегчение. Кожа на груди перестала болеть и жечь, голова прояснилась, приток сил снял усталость.

То же самое Светлов сделал Будимиру: сначала протер ему щеку платком, смоченным мертвой водой (рубец в течение нескольких мгновений побледнел, усох и почти пропал, втянулся в кожу), а затем дал глотнуть живой воды. После этого он занялся Ненаглядой, с содроганием, страхом и надеждой глядя на ее бледное прекрасное лицо.

Страх был двойственного плана. Ростислав боялся, что не сможет оживить девушку, образ которой поселился в сердце вопреки собственной воле, и в то же время опасался, что «проекция» игвы Дуггура оставила «печать зла» в памяти и в душе Ненагляды.

Своими переживаниями он, однако, делиться с Будимиром не стал, не желая выглядеть в его глазах рохлей.

Сдерживая дрожь в руках, затаив дыхание, он смочил лицо и лоб девушки живой водой, влил глоток в полуоткрытый рот и подул в темный конец свирели.

Ресницы Ненагляды затрепетали, грудь колыхнулась. Она сделала вдох, закашлялась до слез, приподнялась и села, ничего не видя перед собой. Потом вытерла кулачком глаза и увидела смотревших на нее мужчин. В глазах девушки всплыл страх.

— Кто вы?!

Она ничего не помнила!

— Люди, — улыбнулся с невольным облегчением Светлов. — Меня зовут Ростислав или Слава, его Будимир или Дима. А тебя?

— Ненагляда, — прошептала девушка, обнаруживая, что она почти нагая. Прикрыла грудь руками.

Имя свое она вспомнила. Но землян — нет.

— Все хорошо, девочка, все хорошо. — Ростислав поднялся с колен. — Сейчас мы принесем твою одежду. Идем, Димка.

В зале с монитором он сказал на ухо мальчику:

— Не говори ей ничего о Дуггуре, так будет лучше.

Будимир согласно кивнул.

Они провели во дворце Даймона еще сутки.

Ненагляда действительно ничего не помнила, кроме того, что последний год жила в отдельном «коттедже» Гиибели, и выслушала историю своего освобождения с великим изумлением, хотя поверила своим спасителям сразу. На Будимира она смотрела с нежностью и обожанием, как на младшего брата, на Светлова — с почтением, благодарностью и любопытством, которое переросло в некий скрытый личный интерес, когда Ростислав наконец осуществил свою мечту и побрился, помолодев сразу как минимум лет на пятнадцать.