Тарра. Граница бури. Летопись вторая - читать онлайн книгу. Автор: Вера Камша cтр.№ 56

Ландей садиться не стал, а встал, по своему обыкновению, широко расставив ноги и упершись руками в бока. Гийом и Толстяк торопливо вскочили, но Франциск только рукой махнул — сидите, мол.

— Вас тут не было, меня вы не видели, — объявил он, — во всяком случае, пока не доберетесь до Матея. Вот деньги, вот гвардейские плащи, вот письма, которые вы везете и которые можете показывать. А вот письмо, которое ждет Матей и за которое и вы, и я отвечаем головами. Чтоб вы знали — я своей властью подчиняю принцу Луи Гаэльзскому все гарнизоны, до которых он сможет добраться, и разрешаю набирать людей на службу империи.

Гийом все же вскочил и щелкнул каблуками, а Толстяк почти робко спросил:

— А гвардия? Когда придет гвардия?

— Не знаю! — отрезал маршал. — Сделаю все, что могу, но тут такое творится! Рассчитывайте только на свои силы. Пока до Базилека с Бернаром дойдет, что они обхитрили самих себя, может и неделя пройти, и две…

— Монсигнор! — с отчаяньем замотал головой Гийом. — Если не ударить сейчас, через неделю от нас мокрого места не останется.

— Надо, чтоб осталось, — припечатал маршал. — Голова у Матея есть, выкрутитесь, а там, глядишь, и Церковь подоспеет. Я же… А, что тут скажешь. На вас вся надежда — продержитесь! А сейчас марш к Матею! Жиль вас выведет. Как узнаю, что выехали, пойду к императору. Попробую мозги вправить, но, — великан поморщился, — нигде не сказано, что можно вправить то, чего нет.

Эту фразу маршал в сердцах повторил и несколько часов спустя, когда, пнув ногой в сапоге с отворотом ни в чем не повинную дверь, плюхнулся в любимое кресло у камина и потребовал царки. То, что Базилек и Бернар губят Арцию, Ландей знал и раньше, но до какой степени глупости и предательства они дойдут, все же не подозревал. До сегодняшнего дня.

…Базилек его принял почти сразу, впрочем, Франциск в этом и не сомневался. Полтора десятка лет он старательно изображал недалекого, любящего выпить и покутить вояку, озабоченного лишь тем, чтобы гвардия вовремя получала жалованье. Веди маршал себя иначе, его давно бы убили или сместили, гарнизонами распоряжались бы лизоблюды Бернара, а гвардией — недоумок Жером… Сейчас императорский зять полагал Франциска Ландея безопасным и мирился с ним, тем паче в столице маршала любили, и любовь эта подпирала весьма шаткие чувства подданных к его величеству. Базилек же всегда был рад видеть друга покойного брата, от которого не ожидал подвоха.

Разряженная дворцовая челядь знала, что кто-кто, а Ландей может входить к императору без доклада, впрочем, маршал этим своим правом не злоупотреблял — любоваться на кролика в львиной шкуре было противно. На сей раз серьезного разговора было не избежать.

Увы! «Кролик» и повел себя как кролик. После длинной слюнявой истерики был призван драгоценный Бернар с его не менее драгоценным братцем Марциалом, которые объяснили перепуганному императору, что все написанное в письме — ложь и интриги. Луи нужно, во-первых, поссорить его величество с Михаем Годоем, во-вторых, получить разрешение на возвращение в Мунт, а может, и того хуже: сосланный принц подкупил фронтерских баронов и выманивает императора из столицы, чтобы предательски убить и захватить трон.

Базилек с умным видом кивал и соглашался, а Ландей… Маршалу пришлось наступить себе на горло и сделать вид, что он верит всей этой чуши. Потерять в решающий момент маршальский жезл Ландей не мог, а поднимать бунт, когда в страну вторгся враг, было равносильно предательству. И все же Франциск решился бы и на это, будь он уверен, что быстро управится. К несчастью, наемное войско из южных провинций крепко держал в руках младший братец Бернара, который, несмотря на ставшее притчей во языцех пристрастие к молодым белокурым офицерам, в воинском деле разбирался неплохо. Конечно, гвардейцы Франциска, ненавидящие южан, готовы были искрошить их в капусту и с восторгом сделали бы это по первому слову своего маршала. Не досчитавшись при этом трети своих.

Маршал выругался и налил себе еще. Все шло из рук вон плохо и даже хуже. Потому что негодный щенок Луи угодил в центр схватки, и если он удался в отца, а это так и есть, то очертя голову ринется в бой. А погибни Луи, Арции конец, даже если Годой ее и не проглотит до конца.

Франциск Ландей был человеком войны, смысл его существования заключался в том, чтобы водить в бой армии, но эта война началась или слишком рано, или же слишком поздно. Напади Годой десять лет назад, он дал бы прекрасный повод сместить никчемного императора и возвести на трон единственного сына Эллари. Повремени тарскиец пару лет — и они бы успели свершить задуманное, а задумали они государственный переворот.

Франциск отродясь не был интриганом, так же как Шарль Матей и удаленный ныне на границу с Эландом командор Мальвани, но спасти страну можно было, лишь свергнув императора, вернее, Бернара.

Когда Эллари Арцийский погиб, причем у Ландея не было уверенности, что смерть принца на совести атэвских стрелков — Эллари не имел обыкновения показывать спину врагам, а роковая пуля вошла именно в спину, — наследником стал незначительный Базилек. От природы мягкий и некрепкий здоровьем, он боготворил старшего брата, на все глядя его глазами. Друзья Эллари были уверены, что будущий император хоть и не станет великим правителем, но и не навредит. Военные скрепя сердце согласились с волей Альбера-Филиппа, в обход малолетнего внука завещавшего корону младшему сыну.

Мать Луи, дочь небогатого барона, завоевав любовь наследника, снискала ненависть царственного свекра. Пока Эллари был жив, его жену не замечали, а после гибели принца обвинили в распутстве и заперли в одном из циалианских монастырей. Объявить незаконнорожденным Луи, как две капли воды похожего на отца, не осмелились, но слухи поползли, а поскольку на щите наследника не должно быть и намека на кошачью лапу, императорский манифест никого не удивил. Конечно, знай старик, что сотворит с короной Базилек, он вряд ли отослал бы внука, но Альбер-Филипп этого не увидел, мирно сойдя в гроб вскоре после авирской битвы.

Правление Базилека Первого подтвердило, что слабость хуже подлости, а глупость — измены. Базилек женился раньше брата, честно взяв выбранную отцом девицу. После смерти свекра императрица с помощью матушки и братцев взяла безвольного супруга на сворку; когда же мерзкая баба, ко всеобщей радости, отправилась к Проклятому, за императора взялся ее дальний родич Бернар, предусмотрительно прибравший к рукам единственную дочь тогда еще младшего принца.

Придворные страсти кипели, а молодой Луи восхищал своим молодечеством прекрасную половину Мунта, ничуть не задумываясь о том, что имеет право на корону. Друзья Эллари, которым стоило немалых усилий сберечь мальчишке жизнь, и злились, и восхищались новым любимцем столицы. Втихаря же они готовили переворот, о котором меньше всех знал принц. Базилек никогда не отличался крепким здоровьем, и дворцовый медикус, сделав ставку на Луи, уверял, что через пару лет император тихо отойдет. Большинство заговорщиков были не придворными интриганами, а солдатами, убийство им претило. Знай они, что Базилек протянет лет двадцать, они скрепя сердце бросили бы жребий, и тот, кто вытащил метку, из одного пистоля выстрелил бы в императора, а из второго в себя, но лучше было подождать, не пятная ни себя, ни Луи кровью Волингов. Друзья Эллари ждали своего часа, готовясь объявить Луи императором и арестовать Бернара, пока же Ландей изображал бабника и выпивоху, которого терпят из уважения к былым заслугам и потому, что его любят горожане. Земляк Бернара вице-маршал Жером, редкостный болван, полагал, что держит гвардию в своих руках, не догадываясь, что та служит маршалу и сыну Эллари. Все шло как задумано. Ссылка принца в Гаэльзу и та сыграла на руку заговорщикам, но войны с Таяной не мог предусмотреть никто.