Макс протянул мне несколько экземпляров «Часа
пик». Моя спина незамедлительно вспотела. «Наш сотрудник спас от верной смерти
женщину». «Взрыв у „Каторги“». Покушение на литредактора». «Кто он, Иван
Подушкин?» И это еще не все заголовки.
– Господи, – уронил я газеты, – он
из этого устроил сенсацию!
– Не растерялся, – кивнул Макс и
накинулся на меня, как терьер на тряпку: – А ну, отвечай, почему ты поехал в
«Каторгу»?
– Я же рассказывал, Леся…
– Не о том речь, – перебил Макс, –
как разворачивались события: ты позвонил, хотел заказать столик, тебе ответили:
мест нет, так?
– Верно.
– А потом перезвонили и сказали: «Иван
Павлович, ждем вас»?
– Нет, предложили приехать и спросили: «Столик
для Ивана Павловича Подушкина»?
– И ты ничего не заподозрил? – хмыкнула
Нора.
– Нет, а в чем дело? – удивился я.
– С чего вдруг для тебя местечко
нашлось? – подхватил Макс.
– Ну… кто-то отказался.
– Ты им представился? – насел на меня
приятель. – Сказал в первый раз имя и фамилию?
– Администратор не спрашивала.
– Ага! А потом обратилась к тебе «Иван
Павлович», – сказала Нора, – девица допустила оплошность, сначала
привычно отказала, потом вдруг вспомнила, что начальство велело непременно
впустить Ивана Павловича, сравнила определившийся номер звонившего со своими
записями и исправила ошибку. Она дура. Но ты-то почему не обратил внимания на
этот факт?
– Почему мне устроили место в
«Каторге»? – изумился я. – Я не знаком с хозяином ресторана и не мог
просить его о дружеской услуге.
– Убийца торопился, у него было мало времени,
ты нарыл много информации, – пояснила Нора, – вот только сложить
паззл у тебя не получилось, но откуда преступнику это знать? Он решил убрать
шустрого Ваню, и легче всего это было сделать у «Каторги». Там все свои:
охрана, официанты… Дадут нужные показания ментам: напился Подушкин в хлам,
пошел к машине и начал чудить, открыл багажник, вынул канистру, затем вдруг
решил закурить, чего с пьяного взять? И машину поэтому на парковку не погнали,
Рае сказали – в гараже что-то случилось. Тебя спасло чудо.
– Нет, хорошее воспитание, – ухмыльнулся
Макс. – Рая машины из гаража подгоняет, если тачка на улице стоит, то
хозяин в нее сам садится. Но когда Леся стала оскорблять при входе «бомжиху»,
Ваня встал на защиту Раи, вот она и решила ему угодить. А у нашего сыщика
что-то щелкнуло в голове. Если б он сам сел за руль, ему бы крышка!
Случайность! Этого убийца не мог предусмотреть!
– Глупо подстраивать взрыв! – пожал я
плечами. – Экспертиза всегда найдет следы взрывчатки.
– На другое времени не было, – буркнул
Макс.
– Вот почему Леся позвала меня в «Каторгу», а
потом, внезапно устроив скандал, удрала! – осенило меня.
– Дошло наконец, – усмехнулась
Нора. – Теперь ты понял?
– Нет, – честно признался я, –
похоже, части головоломки на месте, но в единое целое не складываются.
– Милослав Новицкий был в своем роде
гениальный человек, – сказала Нора. – Он понял, что есть люди,
готовые платить за содержание в неволе своих родственников-преступников. С
одной стороны, жить вместе с убийцей не только неприятно, но и страшно, мало ли
что взбредет в голову тому, кто уже один раз решил свои проблемы при помощи
ножа или яда. С другой стороны, жаль отправлять сына или дочь на обычную зону,
и потом, рано или поздно срок закончится.
– А Новицкий сажал бессрочно, – кивнул
я. – Его любовница Лика рассказала мне про Озерки.
– Хитро организовано, – согласился
Макс, – кстати, ты очень мудро поступил, засунув Солодкину в клинику, там
до нее Новицкий не мог дотянуться. Лика сейчас находится в относительно
нормальном состоянии и дает показания. У нее у самой рыло в пуху, большая часть
«клиентов» найдена ею, например, та же девочка, убившая сестру и няню.
– Лика рассказала мне историю ребенка, но вот
только главную героиню называла Олечкой, а я уже слышал подобную от
Светы, – протянул я, – поэтому запутался еще больше. Сначала решил,
что были две девочки, совершившие одинаковые преступления, затем подумал, что
Светик на самом деле не Светик, а Оля и живет по поддельным документам. Поэтому
запросил данные на девицу, хотел пойти к ней домой и… Постойте! Что значат
слова «Новицкий не мог дотянуться до Лики», следователь же погиб!
– Нет, – помотала головой Нора, –
Новицкий жив, под электричкой погиб бомж, а жена Милослава, Елизавета, опознала
тело, от которого остались лишь фрагменты. Супруги договорились: Лиза с дочерью
уезжает в Америку, увозит большую сумму денег и спокойно живет за океаном. Брак
Новицких развалился давно, Милослав бабник, но ухитрился сохранить дружеские
отношения с Елизаветой, он обожает дочь и хочет, чтобы девочка жила подальше от
России. Теперь ты понял? Милослав не умер.
– У него не было брата-близнеца! –
воскликнул я. – Он врал Лике, вот почему Антонио Новицкий не проходил ни
по каким базам данных!
– Ну да, – подтвердила Нора. – Как
все неуправляемые бабники, Милослав прекрасно разбирается в женской психологии.
Нас, дур, хлебом не корми, дай пожалеть мужика, чем кавалер несчастнее, тем
больше мы его любим. Вот Милослав и управлял Ликой при помощи легенды про
ужасное детство, жестоких родителей и брата-близнеца, который вынуждает искать
для своей частной тюрьмы сидельцев. А Лика влюбилась в него по уши и совсем не
замечала нестыковок в речах любовника, поставляла ему клиентуру, старалась.
В конце концов в Озерках сложилась своя
система наказания. Каждый заключенный жил в собственной комнате, кстати,
молодые люди работали, часть из них делала всякие вещи в мастерских, их
продавали, другие тоже трудились, но об этом чуть позднее. Доходы шли на оплату
коммунальных услуг. Но вскоре Милослав столкнулся с неприятностью: новых
«клиентов» стало некуда селить, а вторую тюрьму мерзавец открыть побоялся. К
тому же в этот момент у Новицкого возникло ощущение, что он под колпаком, за
ним стали приглядывать. Коллеги что-то заподозрили, их больше не устраивала
версия о богатстве тестя, на котором зиждется более чем благополучное
материальное положение Милослава. Почуяв опасность, следователь решил
«погибнуть» под колесами электрички. Лика ему больше не нужна. На данном этапе
Озерки переполнены. Если кто-то из заключенных умрет, Милослав сам сумеет найти
ему замену. И Новицкий исчезает из жизни Солодкиной, обрубает все концы.
– Странно, что наш Казанова оставил в живых
любовницу, – подала голос Нора.