Продюсер козьей морды - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 30

– Не-а, – воскликнула Ира, – думаю, в этом Неля виновата! Она сначала на роль родителей находит идиотов, которые сами не знают, чего хотят! Волосы им отрежь или другую какую феньку сделай. Наверное, и дома черт-те что от наших требовали, придирались! Разве таким угодишь? А вот потом детям нормальные люди попадались. И Костик, и Лена, и Рита навсегда уехали! Настю тоже отдали! Пойду я, баба Соня! А то еще хватятся и накажут! Ты никому о нашем разговоре не говори. Я постараюсь понравиться новой семье. Очень не хочется сюда возвращаться.

– Хорошо, милая, – обняла девочку Софья Борисовна, – мой тебе совет: откажись от дырок в теле! Они точно не придутся по вкусу потенциальным родителям.

Ирочка улыбнулась:

– Это их просьба! Новая мать захотела мне украшения вдеть!

Софья Борисовна умолкла и посмотрела на меня:

– И как вам эта ситуация?

– Странные люди, – кивнул я, – заставлять девочку делать пирсинг! На мой взгляд, им нельзя доверить подростка.

Старуха сердито сдвинула брови.

– Это все, что вы заметили? Вы знакомы с порядками в детских учреждениях?

– Я жил с родителями, – пояснил я, – и никогда не имел друзей из детдома.

Софья Борисовна вздернула брови.

– Тогда поясню. Я ни разу не слышала, чтобы в детдоме, даже так называемого семейного типа, ребята имели личную спальню. Как минимум их будет двое в помещении. У воспитанников есть игровая и гостиная, где все смотрят телевизор. Едят они в столовой. А здесь! И эти странные занятия! Как держать вилку! Кружок мягкой игрушки, лепка, рисование, шитье, вязание – вот стандартный набор. Неле пришлось искать эксклюзивного преподавателя, тратить лишние деньги, а с руководителей интернатов требуют подробный финансовый отчет, по головке за перерасход средств не погладят! Вы понимаете, что там происходит?

– Нет, – честно признался я.

Софья Борисовна резко встала.

– Право, нельзя быть столь глупым. Сначала детей учат хорошим манерам. Если учесть контингент, попадающий в приют, то это необходимо. Ира исключение из правил, остальные, думаю, до детдома ничего не слышали о столовых приборах, не видели постельного белья и вытирали нос кулаком! Сволочи!

– Дети не виноваты!

– Я о воспитателях веду речь! Мерзавцы!

– Думаю, вы зря горячитесь, – попытался я утихомирить бабулю, – Геннадий и Неля стараются, как могут. Что плохого в их желании привить малышам правила хорошего тона? Умение пользоваться ножом пригодится в жизни!

– Вы слишком наивны! – возмутилась старушка. – И не желаете замечать очевидного. Семейный детдом – это бордель! Берут сирот, отмывают их, откармливают и продают педофилам! Вот почему «родители» предъявляют к ним идиотские требования, вроде смены прически и пирсинга. Побалуются с живой игрушкой и возвращают. Бедные ребята настолько шокированы «семейной жизнью», что их приходится некоторое время держать под медицинским наблюдением. Да и потом их психика полностью не приходит в норму! Знаете, что с Ирочкой случилось?

– Ее тоже вернули?

Софья Борисовна кивнула.

– Да. Я очень полюбила девочку, хотела удостовериться, что с ней все в порядке. И выяснила: Ира тоже не выдержала испытательный срок!

Бывшая заведующая села на диван и продолжила:

– Через дверь в чуланчике ночью мне удалось пройти в изолятор, где держали Иру, я ей приготовила пару книг в подарок.

Я сдержал укоризненный возглас. Если Неля и Геннадий никого не допускают к детям, то приносить Ереминой литературу крайне опасно. Воспитатель, войдя утром в комнату, поинтересуется: «Откуда тут книга? Кто принес? Или ты ослушалась и выходила наружу?»

Но Софья Борисовна, только что гневно упрекавшая меня в наивности, сама совершила неосмотрительный поступок.

Старушка просочилась в комнату и зашептала:

– Ира!

Рыжеволосая голова не оторвалась от подушки.

Ирочка слишком крепко спала, похоже, ее одурманили снотворным. Софья Борисовна положила подарок на тумбочку и внимательно осмотрела свою подружку. Девочка слегка поправилась, на лице у нее появилось несколько прыщей, и вообще Ира казалась какой-то другой. Софья Борисовна не могла понять, что изменилось в ее внешности. Но электричество в изоляторе старушка включить побоялась, девочку она разглядывала в лучах полной луны, которая мрачно светила в окно. Предприняв пару безуспешных попыток растолкать Ирочку, Софья Борисовна ушла.

И еще одно: на тумбочке у кровати лежала стопка журналов для подростков, а Софья Борисовна знала, что Ирочка не любит подобную литературу. Конечно, глянцевые издания могла принести больному ребенку Неля. Но отчего-то у старушки защемило сердце.

Софья Борисовна замолчала, потом тихо спросила:

– Вы понимаете? С Ирой что-то случилось! Отчего она так крепко спала? Вероятно, ей ввели наркотики! Вот почему я стала писать письма, пытаясь привлечь внимание к ситуации в Центре. Однако никто не реагировал! Слава богу, вы пришли. Но поздно! Ирину уже убрали из Центра, отдали в семью, она более не возвращалась назад, а закон охраняет тайну удочерения, нам не узнать, что с девочкой.

– Софья Борисовна, почему вы решили, что я из милиции? – спросил я.

Старуха погрозила мне пальцем.

– Может, я и одряхлела телом, но ума не растеряла! Рубашка у вас форменная, вон на плечах такие защипочки, и покрой специфический.

Я невольно потрогал сорочку.

– Мелочь, а знающему человеку заметна, – торжествующе отметила Софья Борисовна, – у меня сосед участковый, у него вся одежда такая! Наблюдательный человек никогда не пропадет!

Я отвел глаза в сторону, хорошо бы к внимательности еще приложить ум и сообразительность. Рубашку форменного типа легко купить в магазине, сейчас свободно продают любую атрибутику: фуражки, одежду, ботинки. В конце концов, сорочку мне мог подарить приятель-милиционер. Есть у меня друг Макс, у которого в шкафу висит форма. Воронов надевает ее от силы пару раз в году. Софья Борисовна очень рисковала, откровенничая с незнакомцем. Хорошо, что она наткнулась на меня, человека без криминальных наклонностей. Сейчас я попытаюсь убедить старуху соблюдать осторожность! Но в одном она права: в Центре творится нечто странное.

– Больше всего меня поражает, что он сын Павла Подушкина, – вдруг сказала Софья Борисовна.

– Кто? – воскликнул я.