--Я хочу выяснить, что твориться с тобой,
потому что мне необходимо знать, что происходит в соседнем мире!--перешла я на
резкий тон.
--А что там происходит?--безразлично
переспросил Гавр.
--Ты совершенно запустил наместничество. Твои
границы открыты, твой народ живет, как ему вздумается.
--Мой народ, как ты выразилась, не нуждается во
мне.
--С чего ты взял?
--Ты это и сама понимаешь, не притворяйся. Они
и до титанов жили так, как сейчас. Без всяких правителей. И сейчас не пропадут,
им даже лучше будет.
--Знаешь, что?! Ты становишься опасным для
своих соседей.
--Так это тебя волнует?
--Признай: это уже достаточная причина для
волнений.
--А ты процветаешь,--произнес он с изумившей
меня какой-то детской завистливостью.
--Не я, а Медные Горы. О себе я бы этого не
сказала.
--Отчего же? Что мешает тебе процветать?
Все это время он не отводил взгляда от чрева
камина, давно уже, судя по всему, не топившегося. И разговаривал будто не со
мной, а с кем-то, кого представлял себе в этот момент. Почему-то я решила быть
жестокой:
--Заботы - вот, что мешает мне успокоиться и
почивать на лаврах. Если ты думаешь, что я впала в депрессию и апатию после
того, как ты меня бросил, то ты ошибаешься!
--Я тебя бросил?--со спокойным удивлением
обернулся он ко мне.
--Разве нет? Это ты повернулся ко мне спиной. И
привез эту девчонку. И вообще... Теперь уже все равно.
--Все равно,--эхом отозвался он и снова
отвернулся.
--Теперь это не имеет значения. Я бы не отстала
от тебя, пока не узнала, в чем дело. Мне известно, что ты очень изменился после
того, как побывал в болотах у бенши. Я даже помню нашу последнюю встречу.
Знаешь, я готова даже у них самих спросить, честное слово, чем они затуманили
твои мозги. Но сейчас мне некогда. Я спешу в Гиперборею. Но я скоро вернусь, и
вот что: подготовь для меня более внятный ответ на вопрос: какого черта?!!
--Кстати о черте,--вдруг встрепенулся он, будто
из всего моего монолога только и расслышал, что последнее слово.--Я слышал, ты
возишься с этим мальчишкой, внуком ведьмы?
--И что?
Этим своим неожиданным интересом он выбил меня
из решительного настроя.
--Не отдала его няне. Сама занимаешься
воспитанием?
--Почему ты спрашиваешь?
--Хочу выяснить одну вещь: в тебе проснулся
материнский инстинкт?
Может быть, в его тоне и не было издевки, может
быть, мне лишь показалось. Возможно, я сама слишком часто думала об этом. Но он
меня задел за живое. Красноречие мое иссякло совсем. Я несколько раз набирала
воздуху в грудь, чтоб ответить, но не находило никаких слов. Наконец я
вымолвила:
--Увидимся,-- и поспешила выйти на воздух.
Мне хотелось еще сказать, что разговор наш не
окончен, и я даже приостановилась на пороге. Но передумала. Повисший вопрос
открыл совершенно бездонную пропасть между нами. Может быть, мне и возвращаться
сюда больше не стоило, не беспокоить его больше? Но почему он спросил меня о
материнстве? Раньше его это никогда не интересовало. Что же с ним происходит?
Он не обернулся даже, словно такой реакции и
ожидал, не удивился, не попытался выяснить, какая меня укусила муха. Я
возвращалась на воздух из затхлости и неразберихи. Осталось только щемящее
чувство недосказанности и повисшего вопроса. Но я тут же дала себе зарок
выяснить все до конца по возвращению из Гипербореи. И потому замедленный шаг
мой на лестнице перешел в решительный.
Глава 4
Никто из нас не знал дороги в Гиперборею. Я же
знала только то, что нужно двигаться на север. Спросить у Гавра я забыла, да и
не стала бы, из-за гордости своей. В любом случае на севере, кроме Гипербореи
больше не было ни одного государства. Даже идя наугад, не ошибешься.
Чертенка я оставила с Матушкой. С ним, о
счастье, остался и Бес. Думала еще: брать ли с собой Сиби и Камира, не
отправить ли их назад домой. В этих широтах их боевые навыки, обретенные в
горах, вряд ли сослужили бы службу. Но я не думала тогда, что мне может что-то
угрожать. К тому же со мной были Троя и Шабур. Тем не менее, я все-таки взяла
гвардейцев с собой. Пока до границы. Я собиралась отправить их оттуда домой
своим обычным способом с той целью, чтобы они доложили о нашем благополучном
перемещении через Дремучий Мир. Хотя попросту, я собиралась избавиться о
необходимой свиты, которая была для меня лишь обузой.
А в сердце поселился червь. Он так и грыз меня,
а мысли о странном поведении Гавра не оставляли меня ни на минуту. Я просто не
могла, как ни старалась, от них избавиться. Потому и молчала всю дорогу. Троя и
Шабур не беспокоили меня, занимаясь осмотром местности. Они всегда должны были
быть начеку, я могла на них положиться. И гвардейцы молчали, так им полагалось.
Я знала еще кое-что: на северной границе Гавр
держал охрану, хотя она никогда не считалась неспокойной. Гипербореи были
мирные, свободные, и у них не было наместника. Казалось бы, чего опасаться? Но
видимо у наместника Дремучего Мира были на то свои соображения. Так вот на
протяжении всей границы стояли заставы, на каждой из которых служил один
единственный пограничник. Зато какой! Волота я видела лишь однажды, когда один
из них, отлучившись с границы, приходил к Гавру. Тогда дремучие говорили, что
вести должны быть очень важными, чтоб волот оставил пост и пришел самолично, а
не отправил их с голубиной почтой или посыльным. Я не знала, что он сообщил
тогда Гавру. Я никогда не спрашивала его в ту пору о делах. Но вид этого
существа мне надолго запомнился.
Впрочем, внешность его была бы не такой уж
необычной, если б не огромные размеры волота. Это был настоящий великан ростом
с очень высокую сосну, и все его телесные параметры были под стать такому
росту. Своим кулачищем он мог бы играючи выбить в земле целый котлован. При
таких габаритах ему и оружие было ни к чему, и доспехи, тем не менее, он был
экипирован по высшему разряду. Я представила себе тогда: сколько же чуди
понадобилось для того, чтоб сковать этот огромный меч, кольчугу и шлем? Теперь
мне предстояло встретиться с одним их семи братьев - великанов на границе.
Путешествие на север утомило меня невероятно.
Весь путь до границы Дремучего Мира и Гипербореи дался мне намного тяжелее, чем
дорога к Гавру. И это легко объяснялась. До визита во мне теплилась наивная
надежда на теплую встречу, а после его остались лишь разочарования,
неопределенные догадки и сомнения. Все это теперь сидело в моей голове и не
давало мне сосредоточиться на дороге и той проблеме, которую я собиралась
решать. А нужно было хотя бы примерный план пребывания составить.
Беспокоило меня и то, что я вынуждена была
оставить Тэйу со своим непутевым наставником. Правда матушка получила
необходимые распоряжения на его счет. Я велела ей не спускать с них глаз. Чего
доброго Бес научит чертенка курить и объедаться перед сном. В кого тогда
превратиться мой воспитанник, когда я вернусь?