--Я не злюсь, Беатриче. Ты же знаешь, я не умею
этого.
Ее тон стал несколько миролюбивей.
--Пройдемся?--предложила она.
Мы медленно пошли по тропинке вдоль ручья. Его
журчанье вливалось в нашу неторопливую беседу.
--Я слышала, что Медные горы процветают,
благодаря тебе,--сказала Ладо.
--Это не мне благодаря, а людям, которые там
живут. Они сами сотворили свой мир, таким, каким хотели.
--Но при том мрачном слепом наместнике, что
правил там раньше, это было невозможно. Он был деспотом.
--Ты о Хамсине? Ты была с ним знакома?
--Нет. К нему невозможно было подобраться. Но я
слышала о нем много дурного. Он был безжалостным и угрюмым затворником, похищал
людей из Тварного мира, не повиновался Хозяину. Говорят, он носил бронзовую
маску, потому что был страшно уродлив.
--Нет, он вовсе не был уродлив, Ладо. Я видела
его без маски.
--Ты так хорошо его знала?--с подозрением
спросила моя бывшая подруга.
--Не думай ничего такого!--поспешила я ее
заверить.-- На какое-то время нам пришлось стать союзниками. Мы вместе вели
борьбу с лабиринтом.
--Что-то я об этом слышала. Но Хамсин ведь,
кажется, погиб?
--Не навсегда. Саргон уверен, что он может
возродиться в любой момент.
--И тогда тебе придется опасаться?
--Я не боюсь его. Не такой уж он был и
безжалостный, как хотел казаться.
--Но он слишком ненавидел людей.
--Это правда...
Мы немного помолчали, чтоб послушать милое
журчанье лесного ручья. Я отвыкла от таких звуков, потому что в горах ручьи не
журчат, а клокочут.
--Как он?--нарушила я молчанье.
--Гавр?--со значением переспросила Ладо.--Сама
скоро увидишь.
--Говорят, он изменился?
Ладо вздохнула:
--Я знаю его уже очень давно. Он менялся за
свою жизнь тысячи раз. Разным был: деспотичным и милосердным, непокорным Лютому
Князю и послушным его слугой. Но знаешь, таким я его никогда не видела. Бенши
его словно подменили.
--Что же с ним не так?
--Ты не поверишь, но мне кажется, что он стал
больше походить на человека.
--На человека?
--Он стал так же непредсказуем.
Я собиралась расспросить об этом подробней, но
к нам вдруг подскочил Тэйу. Чертенок проснулся и решил осмотреть окрестности. В
Медных горах ведь не было ничего подобного: ни такой густой растительности, ни
высоких деревьев, ни тихих ручьев, в которых так важно и неторопливо плавала
рыба.
--Это сын Ундиона?
--Похож?
--Как будто есть немного.
--Его мать - моя лучшая подруга. Мы вместе
выбирались из лабиринта.
--А это что за блоха?--насмешливо осведомилась
Ладо о Бесе, который нехотя ковылял вслед за своим воспитанником.
--Это кара на мою голову. Прислан дедом Тэйу,
для его придворного образования.
--А где же родители малыша?
--Они застряли в Гиперборее. Поэтому я туда и
направляюсь.
--Так ты только за этим появилась у нас?
--Только за этим...
Ладо снисходительно взирала на то, как Тэйу
резвится и пачкается в ручье. Она вообще была равнодушна к деткам и их
шалостям. Ее собственный шалопут, будучи и младенцем, и взрослым одновременно,
был единственным, о ком она заботилась. Бес недовольно бухтел и ворчал о том,
что не пристало, мол, будущему придворному возиться в воде и грязи и ловить
рыбу руками. Однако он не забыл и о галантности. Но только он состроил нужную
гримаску для того чтоб сказать Ладо что-нибудь лестное, как вдруг совершенно
неожиданно был сброшен чертенком прямо в ручей.
--Мадам!--услышала я его жалобное
кудахтанье.--Спасите меня, мадам! Я не умею плавать!
--Ты не утонешь здесь, Бес!--успокоила я его и
не смогла удержаться от смеха, глядя на его беспомощное барахтанье.--Только
распугаешь всю рыбу!
Все-таки мне пришлось выволакивать несчастного,
иначе бы Тэйу свалился вместе с ним. Бес был для него еще тяжел. Выбравшись на
берег, наш воспитатель, словно кошка отряхнулся, вылил из чалмы лишнюю воду и
тут же принялся читать гневные наставления умиравшему от смеха мальчишке.
Мокрый, взъерошенный, облепленный водорослями и читающий при этом нотации, он
выглядел уморительно.
--Так ты говоришь, кара? А по-моему, с ним не
соскучишься!-- проговорила Ладо сквозь смех.
--Это единственный положительный момент в его
воспитании,--сказала я, устав смеяться. Ладо тоже посерьезнела.
--А ты не думаешь о том, чтоб родить своего
ребенка?--спросила она вдруг.
--Ты же знаешь, что у нас людей дети из воздуха
не берутся,--растерянно оглянувшись, ответила я. Ее вопрос застал меня
врасплох.
--Да, знаю,--с лукавством отозвалась богиня
любви.
--А тот единственный, от которого я хотела бы
иметь ребенка, как и все титаны бесплоден.
--Это я тоже знаю, Бет. Но у тебя в
наместничестве столько людей, и большая часть из них, на сколько мне известно,
- мужчины.
--Ладо! Ты в своем уме?!! Я же наместница!
--Ну, и что!
--Да я на всех этих мужчин, иначе как на подданных
и смотреть не могу!
--Так у тебя нет любовника?
--Конечно, нет!--шикнула я на нее и обернулась
на Сиби и Камира, потому что Тэйу и Бес были слишком заняты, чтоб
прислушиваться к нашему разговору.--Говори потише!
--Любовника надо завести!--изрекла она
назидательно.--Это полезно для здоровья.
Я попыталась что-нибудь сочинить в ответ, но, к
счастью, не успела. В лесу послышался хруст веток и грузный топот: кто-то
большой быстро приближался к нам. И я уже догадывалась, кто. Из кустов вынырнул
Бобровник и кинулся к нам.
--Я услышал, что ты в моем лесу и тут же
бросился на встречу!--вскричал он, одним махом перепрыгнув через ручей. -Хотел
первым с тобой поздороваться!
--Ты не успел! Первой была я!-- озорно пропела
Ладо.
--Вижу,--с досадой молвил леший.
--Я очень рада видеть тебя снова,-- искренне
призналась я, широко размахиваясь, чтоб обнять его радостно-объемистое
туловище.--И рада снова быть в Дремучем Мире.
--И я как рад!--воскликнул мэр Дремучего Леса и
тут же спросил по--хозяйски, видимо на всякий случай:--Ты ведь больше не
станешь портить мои посадки?