Мелькнул чулок - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Гейдж cтр.№ 48

– Оглянитесь, Энни. Все, что вы видите здесь, – просто кладбище, полное трупов вроде меня, обеими ногами стоящих в гробу, и призраков, бродящих в ночи. Все мы пережили себя и теперь восхваляем мир, переставший существовать двадцать лет назад.

– Значит, в ваших бедах виновато телевидение? – спросила Энни.

– Верно, – кивнула Норма. – Конечно, говорят о том, что вкусы зрителей после войны изменились, о засилье плохих фильмов, о дурной репутации, которую приобрел Голливуд из-за черных списков. Но простая истина заключается в том, что люди предпочитают оставаться дома и смотреть телевизор вместо того, чтобы ехать куда-то, платить деньги, чтобы посмотреть новый фильм. Конечно, телевизор совсем не так интересно смотреть, как хороший фильм, а беспрерывная реклама так раздражает! Но свое дело оно сделало – убило кино, а вместе с ним и Голливуд. Старый Голливуд. Студии. – И, тихо рассмеявшись, Норма добавила: – Черт возьми, Энни, от наших студий тоже остались одни воспоминания! МГМ, «Уорнер и Фокс» теперь сдают площадки независимым для съемок телефильмов и сериалов.

Энни кивнула:

– Людям не хватает таких звезд, как вы, мисс Крейн. Ради Бога, зовите меня Нормой. Да, девочка, людей вроде меня сейчас почти не осталось. Так же, как и мира, в котором мы жили. Почему нет? Все умирают. Она коснулась руки Энни.

– Теперь на подобных вечеринках люди только и говорят о том, сколько платят на телевидении. Все думают, это может вернуть прошлое и дать нам работу. Только ошибаются: это может изменить кое-что, но не возвратить то наше безумное время, когда с нами обращались, как с любимыми рабами, изнуряли работой, баловали, наряжали, как манекенов. Нет, этот мир навсегда ушел. Он был жестоким и веселым, но теперь все кончено.

Заметив задумчивый взгляд Энни, Норма примирительно улыбнулась.

– Не слушайте меня, дорогая. У меня много свободного времени, вот я и предаюсь мрачным мыслям. Не стоит грустить о прошлом. Оно только и годится на то, чтобы уступать дорогу будущему. Звезды были, есть и будут всегда. Людям они нужны.

Энни задумалась над словами Нормы. Один мир Голливуда кончился навсегда. Норма принадлежала этому миру и сохранила в себе его частицу. Она могла вызвать этот мир к жизни воспоминаниями, как джина из бутылки.

Но по-прежнему снимались фильмы, и появлялись все новые звезды – Уоррен Битти, Дастин Хофман, Фэй Данауэй и Барбара Стрейзанд, сиявшие словно бриллианты в разряженной атмосфере пустого заброшенного Голливуда. То же самое можно было сказать о немногих талантливых режиссерах, сценаристах и продюсерах.

Голливуд был страной, в которой возможности появляются, как упрямые растения, пробившиеся через пески пустыни, а необозримое будущее вырастает из воспоминаний тех, чье время прошло.

– А как насчет вас, Норма? – спросила Энни.

– У меня есть внуки, дом, альбомы с вырезками, – пожала плечами женщина, затягиваясь сигаретой, – и,– рассмеялась она, – мой агент. Бьюсь об заклад, вы не знали, что большие агентства все еще не отказались от таких старых развалин, как мы, можно хвастаться этим перед друзьями, говорить, будто мы еще работаем и на что-то надеемся. Конечно, агенты ничего для нас не делают – работы нет, и мы никому не нужны. Но отблеск потускневшей славы падает и на них, а мы хоть иногда чувствуем, что не забыты, так что польза взаимная.

Глаза ее лукаво блеснули.

– Мне нравится иногда приходить в агентство, хотя бы чтобы немного развлечься.

Норма потушила сигарету.

– Нет, Энни, я счастливая старая сова, у которой есть что вспомнить. Если я чему и научилась, так это умению сохранить уважение к себе, даже когда твоя звезда погаснет. Слишком многие в Голливуде так и не поняли это, а потом уже было поздно. Как я благодарна судьбе, что вышла замуж за Джимми, упокой Господи его душу, и смогла пожить по-человечески.

Норма сжала руку Энни.

– Если не возражаете против совета дряхлой бывшей актрисы, поступайте так, как я – найдите человека, который любил бы вас, и держитесь за него изо всех сил, независимо от того, как высоко подниметесь и как низко упадете.

Энни подумала, что за сегодняшний вечер она не слышала слов разумнее. Тем не менее, слова эти растревожили ее, предостерегающие нотки задели за живое. Казалось, Норма при всем ее деловом подходе к профессии актрисы была интуитивно уверена, что Энни ждет большое будущее, хотя почти не знала девушку.

Кроме того, Норма угадала и то, что Энни вряд ли способна на романтические отношения, которые могут отвлечь ее от намеченной цели. Искренние слова Нормы заставляли задуматься о том, что еще не слишком поздно изменить курс, который может привести к беде… конечно, если Энни в силах сделать это.

Норма уехала рано, пошутив, что нужно как следует выспаться и посидеть несколько дней дома, чтобы быть в форме, когда в следующий раз ее захотят вынуть из нафталина.

Она обещала Энни, что позвонит на следующей неделе, пригласит на ланч и познакомит с внучками. Энни почему-то поняла, что из всех обещаний, данных на этой вечеринке, только это может оказаться правдивым.

После отъезда Нормы Энни охватила безмерная усталость, только усилившаяся от необходимости поддерживать разговор со скучными, неинтересными, незнакомыми людьми.

Старательно избегая новых знакомств, она переходила из одной роскошной комнаты в другую, рассматривала картины, скульптуры – все то, чем Гарри Голд окружал себя, стремясь обеспечить необходимый уровень респектабельности, чем в сущности не отличался от Хэла Парри с его взятой напрокат мебелью и винным погребком.

Наконец Энни решила отдохнуть в библиотеке, уставленной множеством полок со стеклянными дверцами и клубной кожаной мебелью. Строгие рисунки, развешанные на стенах, создавали атмосферу деловой сосредоточенности.

В углу на столике восемнадцатого века был устроен небольшой бар, как, впрочем, в каждой комнате. Среди хрустальных графинов Энни высмотрела соблазнительную бутылку с содовой, положила в бокал лед, кусочек лимона и налила пузырящуюся жидкость, прежде чем поближе подойти к книгам в кожаных переплетах.

Но тут же замерла, поняв, что в библиотеке есть кто-то.

В кожаном кресле у окна с книгой на коленях и стаканом чистого виски на столике сидел не кто иной, как мужчина, чуть не сбивший ее с ног на бульваре Санта-Моника, тот, кого она спасла от неприятностей.

Он не поднял глаз и, казалось, был полностью поглощен книгой. Сигарета в пепельнице дотлела почти до конца. Губы сжаты, глаза бегают по строчкам.

Он то и дело переворачивал страницы. Голова, увенчанная копной волнистых седых волос, по-прежнему непричесанных, как и в первый раз, часто склонялась в едва заметных кивках; пальцы были желты от никотина – рядом на мраморном столике лежала раскрытая пачка «Лаки страйк».

Энни растерялась до слез, потому что тишина в комнате, где кроме нее был только этот ничего не замечавший вокруг незнакомец, становилась все более напряженной. Очевидно, он не слышал, как вошла Энни, и даже не обратил внимания на звяканье льда в стакане, хотя девушка стояла всего в нескольких шагах от него.