– Имей в виду, если ты успела щелкнуть
меня, не вздумай опубликовать фото. Мой продюсер тебя по судам затаскает.
– И кто у нас продюсер?
– Роман Волков, – машинально ответил
Карно.
– Его убили, – напомнила я.
– Да! Сейчас я рассматриваю новые
предложения, – зачастил Кирилл, – их много! Просто я выбираю!
Лучшего! Да ко мне в ряд такие люди стоят! Филипп Киркоров! Макс Фадеев!
Айзеншпис! Все хотят Кирилла, мегазвезду!
– Ну на мегазвезду ты не тянешь, –
спокойно ответила я, – так, небольшая звездулина, пятой категории.
Насколько я знаю, тобой собирался Федор Рыжков заняться, близкий друг Сергея
Крыжовникова…
– Кого? – тихо спросил Кирилл,
комкая в руках край полотенца.
– Сергей Крыжовников, Архип Сергеев и
Анатолий Богдан – владельцы «Русского радио», – пояснила я, – если бы
Федор Рыжков взялся за тебя, то карьеру Карно можно было считать состоявшейся.
Но Крыжовников, насколько я знаю, отсоветовал Рыжкову с тобой связываться.
Федор тебе отказал в патронаже, сейчас ты врешь, не стесняясь! Никто из
вышеперечисленных тобой продюсеров к Карно и щипцами не прикоснется, и знаешь
почему?
Кирилл мрачно вздохнул, наглость и спесь
слетели с него в один момент. Его красивые, но глупые глаза уставились на меня
с огромным удивлением.
– Нет, – протянул он, – не
знаю. – И потом быстро добавил:
– А мне никто и не нужен. Я мегастар!
– Ни Киркоров, ни Фадеев, ни Айзеншпис,
ни Пригожин – никто с тобой возиться не станет, потому как ты, мой друг, птенец
из гнезда Романа Волкова. А как думаешь, отчего Рыжков, мужчина рисковый, тоже
решил держаться от тебя подальше?
– Нет, – жалобно протянул
Карно, – ума не приложу. Вроде все хорошо шло, а тут он звонит и без
объяснений рявкает: «Не до тебя мне сейчас».
Я реально припух! Так меня, мегазвезду,
бортануть!
– К Рыжкову попала информация, что песни,
которые ты поешь и выдаешь за свои, на самом деле принадлежат другому автору.
Они были украдены Волковым, и теперь может выйти огромный шум, который Федору
совсем не нужен. Вот Волков – тот свои «проекты» паровозом скандалов вытягивал
из безызвестности. Ты, кстати, особо по поводу его гибели не переживай, жизни
тебе на эстраде при Романе было года два. А Рыжков не такой, только его
интересует личность творческая, думающая, а не поющая пустая башка.
– Кто? – пролепетал Карно.
– Это я так, к слову, не обращай
внимания, – отмахнулась я, – четыре песни, которые ты исполняешь,
очень оригинальны, музыка необычна.
Рыжков решил в тебя вложиться, хоть он, как и
все, не переваривал Волкова, но теперь Федор узнал правду и прихлопнул идею.
Понял?
– Вы кто? – Кирилл стал вежливым.
– Продюсер, который может работать с
тобой, если узнает правду. Ты поешь свои песни? Ведь нет же!
Кирилл схватил со стола бутылку с водой,
сделал пару огромных глотков, вытер лоб, потом вскочил, быстро запер дверь и
велел:
– А ну, покажите карманы? Диктофона нет?
Я с готовностью встала и подняла руки вверх:
– Обыскивай.
Кирилл пошарил по мне руками, а потом, слегка
успокоившись, сказал:
– Ага. А как ваша фамилия?
– Вообще-то меня зовут Виола Тараканова.
Сейчас я выпускаю на сцену молодую, но
подающую надежды певицу Майю Капкину. Она сегодня на концерте перед тобой
выступать будет.
– Никогда про вас не слышал!
– Детективы читаешь?
– А то! – оживился Кирилл. –
Реально фанатею, но только от бабских. Мужики ваще плохо пишут, одни ужасы, а у
теток все классно. Вот Арина Виолова, к примеру…
– Это я.
– Что "я"?
– Арина Виолова мой псевдоним.
– Гонишь! – заржал Карно. – Ща
проверим.
Быстрым движением Кирилл схватил большую
спортивную сумку, вытащил из наружного кармана карманное издание романа
«Кошелек из жабы», уставился на фото, потом взвизгнул:
– Ну, блин! Прикол! Ваще! Супер! Никогда
живого писателя не видел!
Наверное, следовало у него спросить, сколь
часто юноша встречался с мертвыми прозаиками. Но меня сейчас обуревали
противоречивые чувства.
С одной стороны, здорово, что Кирилл узнал
меня, а с другой… Я что, так похожа на то жуткое существо, запечатленное на
снимке?
– Автограф дадите? – засюсюкал
певец. – Вот тут напишите: «Милому…», нет, «Любимому Кирюше от Арины».
Значит, вы еще и продюсер? Во классно. Хотя все понятно! Небось столько
зарабатываете, что бабки девать некуда! Вы меня к себе взять решили? Так я с
радостью!
– Давай с песнями разберемся! Сам понимаешь,
мне надо знать правду, иначе может конфуз выйти.
Кирилл понурился.
– Волков мне кассету принес. Там девка
пела, голоса никакого, но нерв есть. Понимаете, о чем я говорю?
Я кивнула:
– Пока да.
– А песни суперские, – Карно
принялся вытаскивать на свет божий истину, – Роман сказал, что он их
купил. Но я ему не поверил, сразу понял, стырил!
– И где же?
Карно прищурился.
– Про Дэвида Брюлова слышали?
– Хозяина «Русской зажигалки»? Конечно.
– Он композитор еще вдобавок, – зачастил
Кирилл, – такие бабки за песни ломит! Не подступись! Пишет редко… Но
каждый раз хит! Ну вот, к примеру, группа «Алло» исполняет его «Птицу на
снегу», слышали?
Я изумилась до крайности:
– Это песня Брюлова? Великолепная вещь.
Карно кивнул:
– Да. А еще Жизель поет – «Синяя, синяя
лампа» – слышали?
– Ты уверен, что ее тоже Дэвид написал?
– Стопроцентно.
– Похоже, он очень талантливый
человек, – пробормотала я, – «Птица на снегу» концептуальный рок, а
«Синяя, синяя лампа» типичная попса.
Мало найдется людей, способных сочинить столь
разные вещи.
– В самую точку угодили, – кивнул
Карно, – Дэвид из-за этого Архипа Сергеева убить обещал.