Маникюр для покойника - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 49

Вот тут-то Котя и начал захаживать к брату в гости. Он, в отличие от Славы, не слишком преуспевал. Особых ролей не было, а до агентства экстремальных услуг парень еще не додумался. Славик оказался родственным и помогал Коте: купил «Жигули», пару раз отправил отдыхать за границу и частенько совал старшенькому в карман доллары. Потом Котя принялся оказывать людям услуги, и его материальное положение слегка выправилось, но до Славика ему все равно было ой как далеко, потому что Анзор эмигрировал во Францию, и друзья принялись в придачу к швейному делу заниматься еще и торговлей секонд-хэндом. Калашвили скупал в крупнейших универмагах «Самаритэн» и «Лафайетт» нераспроданные свитера, юбки, костюмы… Французская сторона отдавала одежду буквально даром. Парижане привередливы и ни за что не станут носить прошлогодние модели, а хранить мертвый груз на складе крайне накладно. В Москве же из тюков извлекались вещи, гладились и уходили на «ура». Слава сообразил привлечь к делу домохозяек и молодых матерей. Женщины за небольшую плату приводили наряды в порядок – отпаривали, пришивали пуговицы… Словом, работа кипела. Единственное, в чем Славику не везло, так это в личной жизни. Времени на поиски жены у него просто не было, поэтому его «дамами сердца» становились проститутки, подобранные на Тверской. Славе даже казалось, что так проще: заплатил деньги – и привет, никаких обязательств. Ухищрения, к которым прибегал Котя, обхаживая баб, только смешили младшего брата. Все эти букеты, конфеты, духи и рестораны…

– У тебя поэтому и денег никогда нет, – укорял младший. – Ну на фига корзины с розами дарить, трех цветочков хватит.

Старший только улыбался:

– Нравится мне быть щедрым.

– Умрешь в нищете, – вздыхал Слава, – ты же ничего не откладываешь, виданное ли дело тратить все на баб.

– Зато мои дамы готовы ради меня в огонь прыгнуть, – парировал Котя.

И это была правда, женщины обожали актера и, даже разойдясь с ним, оставались в дружеских, весьма теплых отношениях…

Миша вздохнул и поглядел на меня:

– Вот такая история. Вы можете проверить ее истинность, загляните на работе в компьютер, небось храните все сведения об освобожденных.

Я важно кивнула:

– Есть у вас адрес Славы?

Рогов поморщился:

– Есть.

Я решила не обращать внимания на его недовольную гримасу.

– Давайте.

Миша выпалил:

– Улица Зои и Шуры Космодемьянских…

Ну с чего бы ему помнить наизусть координаты младшего Катукова? Некоторое удивление, наверное, отразилось на моем лице, потому что психиатр добавил:

– Сейчас он женат, его супругу зовут Акулина Евгеньева, но мне страшно не хочется комментировать данную ситуацию.

В школу, где учился Кирюшка, я ворвалась со звонком, возвещающим конец учебного дня. Плотная толпа детей с жуткими криками, топотом и руганью понеслась к раздевалке. Старшеклассники раскидывали малышей, волочащих ранцы, кое-кто из длинноногих одиннадцатиклассников просто переступал через первоклашек. В дверях образовалась пробка. Писк, визг и гам повисли в воздухе.

– А ну, прекратили немедленно! – раздался командный голос.

Я невольно вздрогнула. У подножия широкой лестницы стояло странное существо. Если нашу стаффордшириху Рейчел поставить на задние лапы, она и то будет выше этой женщины. Впрочем, фигурой учительница смахивала на мопса. Довольно большая круглая голова с короткой, почти мужской, прической лежала прямо на жирных плечах, шеи у дамы не было и в помине. Зато плечам мог позавидовать борец. Ниже крепился внушительный бюст, плавно перетекающий в большой выпирающий живот, покоящийся, казалось, непосредственно на туфлях. Ног у нее не наблюдалось, равно как и шеи, этакий квадратный экземпляр, гигантский спичечный коробок с головой.

– Заткнулись все! – орал монстр. – Николаев, давай дневник, Соколов, марш к директору.

Стало тихо-тихо. Робкие первоклассники, словно вспугнутые мыши, исчезли в раздевалке. Даже нахальные десятиклассники присмирели.

– Кто это? – шепотом спросила я у девочки, завязывавшей ботинки.

Ребенок поднял покрасневшее лицо и так же тихо ответил:

– Зверь. Злобный Карлик. А вообще-то учительница алгебры Селена Эженовна.

И эту тетку я должна убедить не ставить Кирке «два»? Тем временем Селена Эженовна повернулась и пошла по коридору, я кинулась следом:

– Простите…

Учительница притормозила. Росточком она была чуть выше метра пятидесяти, а мне все равно показалось, будто преподавательница смотрит сверху вниз.

– Что нужно?

– Простите, я мать Кирилла Романова.

– Ах, этого, – процедила дама и велела: – Входите.

Мы оказались в просторном классе, завешанном портретами и таблицами.

– Садитесь, – приказала математичка и принялась жаловаться на Кирку. Невнимательный, у доски словно немеет, зато за партой без конца болтает, недавно жевал чипсы на контрольной и ничего не решил…

– Я спрашиваю: «Почему?» – грозно хмурилась Селена Эженовна, – отвечает: «Не понял». Все кругом поняли, даже Евстафьев, а ваш нет!

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Сама сидела в классе, вытаращив глаза. Пока преподавательница старательно разжевывала материал, тема казалась ясной, но стоило начать работать самостоятельно!..

– На переменах носится, вчера чуть не сшиб завуча…

– Простите, но он болен и вчера не посещал занятий.

Но Селена Эженовна, очевидно, не любила, когда ее прерывают. Брови дамы соединились в одну линию, и она рявкнула:

– Значит, данная ситуация произошла позавчера…

– Может, это вообще не он был?

– Он, – отрезала математичка. – Вот что, мамаша, если желаете, чтобы ваш Ломоносов переполз в следующий класс, нанимайте репетитора. Я ему тройку не поставлю!

Внезапно в порыве вдохновения я поинтересовалась:

– Не могли бы вы подтянуть мальчика, частным образом, естественно?

– Десять долларов урок, – не моргнув глазом сообщила Селена Эженовна и по-птичьи склонила набок крупную голову.