Правда жизни - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Джойс cтр.№ 32

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Правда жизни | Автор книги - Грэм Джойс

Cтраница 32
читать онлайн книги бесплатно

Кэсси и Бити прошли в переднюю – там в объятья Кэсси бросился Фрэнк. Бити втянула носом воздух, пропитанный запахом воска и ароматической смеси из сухих лепестков.

– Остался в Оксфорде. Работа. Я только на выходные. Мы с Кэсси решили свозить Фрэнка в город посмотреть, чего там нового.

– Попейте чайку сначала. – Ина, сильно щурясь, посмотрела на Бити сквозь очки в черепаховой оправе.

– Вот вернемся, тогда и попьем все вместе. Ничего, что мы его забираем?

Ив с Иной переглянулись. По правде говоря, сестры были рады избавиться от Фрэнка на пару часов. Они долго и шумно обсуждали, нужно ли ему надевать пальто.


Кэсси и Бити вели Фрэнка по Тринити-стрит к Бродгейту. В пальто Фрэнк взопрел. Бити, как всегда, не шла, а неслась. Чтобы не отстать от нее, Фрэнку приходилось бежать вприпрыжку. Его матери тоже трудно было передвигаться на такой скорости. Еще он заметил, что говорит почти все время одна тетя Бити, а мать лишь улыбается и поддакивает, хотя на самом деле все пропускает мимо ушей.

Фрэнк знал, что мать в Бити души не чает. Бити была любимой сестрой Кэсси, да и его любимой тетей, почти наравне с Юной. Но вот слушать тетю Бити – мука мученическая. Фрэнк пытался уследить за ходом ее мысли, но ему почти ничего не удавалось уловить. Похоже, Бити что-то очень злило – не настолько, правда, чтобы это испортило ей день, чтобы с кем-то ругаться, – нет, она, как и прежде, смеялась, на лице ее все так же расцветала очаровательная улыбка – будто спичка вспыхивала. Нет, она сердилась как-то в общем – и солнце не так ярко светит, как надо, и ветер не в ту сторону дует.

– Представляешь, Старую Жабу обратно пустили? Ты только подумай, Кэсси! Хуже того – у нас большинство голосов, а им досталось больше мест! И, как тебе это понравится, Аида и Олив, оказывается, за Старую Жабу голосовали!

Фрэнк и раньше что-то подобное слышал. Жаба вернулась в Жабсовет. Кое-кто из его теток этому радовался. Мать же, Бити и бабушку Марту это расстроило. А Юна, Ина и Эвелин в один голос говорили: какая разница? Фрэнк был свидетелем жарких споров о Жабе и Жабсовете. В один прекрасный день дядя Уильям и дядя Бернард пошли бы друг на друга врукопашную, не разними их дядя Том. Бабушка тогда вовсю колотила кочергой по угольному ведру, но на нее не обращали внимания.

Речь шла о Жабе с Даунинг-стрит в Лондоне, но были и другие жабы здесь, в Ковентри, они тоже не давали тете Бити покоя.

– Посмотрите-ка! Пять лет прошло, а эти лавки-развалюхи так и стоят на Бродгейте. Пять лет! А знаешь почему? Потому что в Горсовете кое-кто ждет, чтобы на лапу дали, вот почему, Кэсси.

Иногда Бити говорила «Горсовет», а иногда – «Жабсовет». Фрэнку оставалось гадать, одно ли и то же это место.

– Садик-то красивый, – кивнула Кэсси на островок на Бродгейте, выложенный торфом, ставший почти священным уголком, – там теперь росли цветы, а вокруг вместо крепостного рва с водой двигался не слишком плотный поток автомобилей.

– Да, только они так и стараются все, пардон, засрать. Опять нужны взятки – того подмазать, тому магарыч поднести. Собирались построить отличный новый город. Пока построят, тут вообще бардак будет. Теперь вот собираются одарить нас великолепным новым собором – а в городе еще коммунальное хозяйство не восстановили. Головой они думают или чем?

– А что, хорошо, – мечтательно протянула Кэсси. – Собор-то новый бы.

– Хорошо! Да не надо нам собора! Нам жилье нужно, фабрики, библиотеки, школы. Вот что нам нужно.

Но Кэсси не слушала. Она вдруг остановилась и позвала Фрэнка. Он подошел, она наклонилась, чтобы обнять его. От запаха духов у него чуть не заслезились глаза, а на щеке осталась оранжевая пудра с ее лица. Кэсси показала пальцем на портик банка у себя за спиной.

– Здесь я узнала, что ты особенный, Фрэнки. Вот тут.

Она отпустила его. Фрэнк взбежал по белым ступенькам и повис на колонне под портиком. Он заметил, как Бити покосилась на Кэсси, и услышал слова матери:

– Помню я ту ночь, когда тут все полыхало.

Прикрыв глаза и глядя на остров-сад Бродгейта, в сторону шпиля Святой Троицы и остова Святого Михаила, Фрэнк будто воочию видел адское пламя и сыплющиеся на фоне траурно-черного неба желтые искры.

– Когда-нибудь, в один прекрасный день, ты, Кэсси, должна мне все про ту ночь рассказать, – сказала Бити.

– Потом как-нибудь, – тихо, почти неслышно ответила Кэсси.

Фрэнк потерся спиной о колонну и притворился, будто ничего не слышит.

– Кэсси, хочешь в Оксфорде пожить? Со мной и Бернардом, в коммуне?

– Ой, Бити, страсть как хочу! Хочу-хочу! Нет, конечно, Ив с Иной – душки, я-то кто такая, чтоб меня так обихаживали, только я там скоро чокнусь.

– Мама хочет, чтобы ты оставила Фрэнка с ними, а сама в Оксфорд поехала.

– Господи! – У Кэсси на глаза навернулись слезы. Она всхлипнула.

– Поехали, Кэсси. Поработаешь со мной. Вместе поработаем, а там и за Фрэнком приедем. Это же ненадолго. Не нравится им, видишь ли, как мы с Бернардом живем. Но вот потом вернемся и Фрэнка заберем.

– Бити, не бросай меня!

– Да никогда я тебя не брошу. Ты что? Хочешь, я тебе честно скажу, Кэсси, – у тебя опять черная полоса начинается. Вот почему они хотят, чтобы Фрэнк немного без тебя побыл. Придется тебе со мной поработать. Дай людям помочь тебе. А я тебя никогда не оставлю, никогда-никогда.

Фрэнк слушал из-за колонны, обнимая белый камень.

17

Как Кэсси отослали в Оксфорд, где она если и могла кому-то навредить за время своей черной полосы, то только жившим там интеллектуалам, социалистам и анархистам, но не Фрэнку. Марте не хотелось, чтобы Кэсси уезжала от сына, но она опасалась, как бы дочь снова не отправили в «Хэттон», к шарлатанам в белых халатах с их электрошоковой терапией. Бити обещала, что умные головы из оксфордской коммуны, психологи и консультанты высшего класса, помогут ей.

Остальные сестры – по крайней мере некоторые из них – брезгливо кривили губки. Их воротило от одного названия этого места, где не только неженатые и незамужние, но и даже разведенные путались под одной крышей. Они ни за что не пустили бы туда Фрэнка. Но нужно было что-то делать с Кэсси. Аида была уже немолода и уж очень сурова. Сестры-близнецы все никак не могли прийти в себя после того вечера, когда Кэсси чуть не спалила дом и их самих. Юна едва дух переводила со своей двойней. А у Олив с Уильямом были нелады – они друг с другом не разговаривали, и никто не мог понять почему.

– Помиритесь, – увещевала Марта Олив. – А то кончится все, как у меня с отцом твоим, – столько лет в молчанку мы с ним играли.

– Дуется он на все, – раздраженно отвечала Олив. – Всю дорогу дуется да куксится.

Фрэнк пошел в школу в Стоук-Олдермуре. Как и было обещано, сестры-близнецы снарядили его и одним сентябрьским утром вместе величаво прошествовали с ним до школы, где и оставили растерянно сидеть среди других учеников. В ужасе, лишившись дара речи, смотрел Фрэнк, как учитель держит двух мальчиков за волосы, а их ноги болтаются над полом. Мальчишки кричали, взвизгивали, лягались. Педагог упорно держал их за холки, пока воспитанники не были усмирены и в слезах водворены на свои места за крошечными партами. Неудивительно, что Фрэнк решил: школа – это наказание за какие-то прегрешения. Его отправили туда тогда же, когда исчезла Кэсси. Никто не удосужился объяснить ему, зачем ходят в школу. Он смотрел на красные лица хныкающих мальчиков и решил, что его проступок – правда, он не знал какой, – должно быть, очень серьезный, раз его упекли в такое исправительное учреждение.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию