Паутина удачи - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Демченко cтр.№ 27

– Уроки сделал? – уточнила мать, указывая на полотенце. – Ведь вижу – не сделал.

– Я сейчас займусь.

– Саня, тебе уже восемь, – строго и серьезно сказала Лена. – Ты дал господину Юнцу слово, даже не спросив моего мнения. И что, твое слово на поверку – пустой звук?

Лена заинтересованно изучила виновато склоненную макушку. Улыбнулась, добавила полполовника борща в большую тарелку. Жаль ведь пацана. Из кожи вон лезет, чтобы выучиться и поступить в настоящий столичный колледж. Ей ли не знать: сын высчитал еще в начале лета, едва получил первые книги, что должен сдать экзамены исключительно на «отлично». Тогда ему выделят стипендию, которой хватит на оплату пробного семестра для Олега в школе при медицинском колледже. Иных возможностей стать врачом у мальчика нет и никогда не будет. Вот и возвращаются оба домой засветло, ограничивая себя в играх. И с утра сидят, и после обеда. Более того, к Королю на ремонтный участок ходят редко, только по необходимости.

– Как Ренка? – спросил Саня, закончив до блеска чистить хлебом опустевшую тарелку. – Нет писем?

– Ты же знаешь, почта будет в конце недели, и никак не раньше, – грустно отозвалась Лена.

За полгода она так и не смогла привыкнуть к отсутствию дочери. Временами потерянно озиралась, словно надеялась разглядеть знакомую тоненькую фигурку. Путалась и ставила на стол лишнюю чашку…

Скрипнула дверь вагона, по коридору медленно и неуверенно прошаркали сапоги Корнея. Машинист шагнул в свою комнату, молча миновал стол и улегся на лавку, отвернувшись лицом к стенке. Тяжело вздохнул, повозился, скорчился поплотнее – и затих. Лена бросила тревожный взгляд, достала покрывало, накинула отцу на ноги, села рядом.

– Неможется тебе? Ноги крутит, дождей ждать? – спросила Лена, осторожно гладя отца по плечу. – Или опять желудок жжет?

– Нечего меня жалеть, – буркнул Корней. – Сдохну – одним паразитом на свете меньше станет. Он кашляет, а у меня ребра ноют. Я-то думал: жилы порвем, после магических безобразий вдвое раньше срока пути восстановим, так Михаилу Семеновичу зачтется, в жизнь пойдет… Так они вона – дешево отделались. А почему? Да потому, что я зачернил ему всю удачу.

Корней натянул покрывало так, чтобы оказаться под ним с головой. Саня испуганно вынырнул из детского закута, глянул на мать: о чем речь? После памятного спасения мага удачи, достойного господина Юнца, в течение месяца возле состава крутились странные люди. Что-то изучали, проверяли, по десять раз прочесывали лес и зарисовывали промоину, близ которой стоял состав, постепенно приводили в порядок путь и продвигались по нему на запад. Наконец, в разгар лета, Михаил Семенович получил толстый конверт, доставленный вестовым из столицы. Его долговое дело пересмотрели, обвинения сняли и даже постановили в полном объеме выплатить жалованье за последние три года службы. Небывало щедрая благодарность, и все ощущали за ней руку мага Юнца.

– Тятя, – жалобно вздохнула Лена, переходя на самый ласковый тон. – Вы не рвите себе сердце. Я знаю, вы за нашего начпоезда самого ректора Юнца просили, в чем тут чернота и злой умысел? Опять же Михаил Семенович рад, к пользе пошла просьба.

– Точно, зови батьку на «вы», как чужого, – то ли попрекнул, то ли посоветовал Корней.

Хотя знал, так его Лена обычно именует, стараясь выказать уважение и порадовать – по традиции юга, откуда происходит ее мама. Дед завозился, сбрасывая покрывало, запутался в нем и расстроился окончательно. Дождавшись, пока дочь поможет сесть и уберет ткань, тяжело махнул рукой. Было видно, что губы его жалко дрожат.

– Донос я написал в зиму, – едва слышно выговорил Корней, глядя на свои руки, мнущие кисет с табаком. – Спьяну, со зла… Все надеялся, что он затеряется, что не заметят и не рассмотрят. А они рассмотрели! Прибыли только что. Курьерская паровая дрезина из самого главного управления. Там, на путях, стоит, в мой паровоз только что не упирается. Три эдаких лощеных столичных хлыща вышли, ни слова никому не молвили и в «семерку» – шасть! При них пакет…

Корней прижал руки к животу и сложился пополам, упираясь лицом в колени, словно прячась от боли. Лена охнула, схватила чашку, наполнила тепловатым старым травяным отваром, упала рядом с отцом на колени:

– Ты отхлебни глоточек, полегчает. А я, дуреха, все гадаю, отчего у тебя язва так расшалилась. Пей, не скрипи зубами. Ну какой из тебя доносчик, прекрати себя корить! Обойдется. Может, они по хорошему поводу, положительному.

– Со светлой удачей в ночь не суются на порог, – безнадежно замотал головой машинист. Кое-как выпил пару глотков и вздохнул чуть свободнее.

– Я Рене говорил про твое письмо, – тихо признался Саня. – Дед, она у нас такая… она непременно всю удачу повернула к светлому. Вот увидишь. И вообще, дядя Миша на хорошем счету, такого одним письмом не перевернуть. Он и работать умеет, и с людьми ладит. Ты ляг, а я сбегаю возле «семерки» покручусь и подслушаю.

Корней не успел ответить. По дощатому полу от ведущих в вагон сходен загремели сапоги – сразу несколько человек уверенной поступью двинулись к дверям комнатки Короля. Первым в проеме появился Михаил Семенович. Он охнул и посторонился, пропуская важного человека в светлом кителе с золотой нашивкой фельдкурьера.

– Вот он и есть Корней Семенович, – сообщил начпоезда, указывая на деда. – Приболел, язва у него. Однако и теперь, как видите, паровоз в полной готовности и исправен, все штатно. Вы уж, очень прошу, еще раз при нем зачтите, хотя бы суть, коротко. Пусть порадуется.

Фельдкурьер – рослый, благообразный мужчина с военной выправкой и модной короткой щеткой бородки на скулах – охотно кивнул. Щелкнул язычком глянцевой папки, великолепно ловким жестом извлек бумагу и стал читать звучным голосом, низким и торжественным:

– «…рассмотрев же совокупность сего письма, полученного нами весьма своевременно, и итогов работы по авральному ремонту путей на дуговой связке Краснохолмье – Шабричи, смогли прийти к следующим ниже выводам. А именно: признать работу ремпоезда налаженной чрезвычайно успешно, инженерные расчеты – исполненными без всяких погрешностей. Сроки же оных работ оценить как исключительно скорые, сие при малом расходе материала, его грамотном подвозе и надлежащей проверке качества. Сверх того, ровность пути и профиль его замечательно хороши.

Учтя указание машиниста Суровкина на состояние здоровья господина Донова и нашу сугубую потребность в инженерных кадрах на южной нитке пути, развиваемой теперь повышенными темпами, предложить указанному инженеру место начальника ремонтного подразделения дороги…»

Курьер убрал листок в папку. Снова звучно щелкнул ее корочками, улыбнулся по-свойски, без казенной холодности и вопросительно глянул на начпоезда:

– Довольно ли? А то витиеватый слог, там на полночи чтения.

– На полночи мы иное дело найдем, – бодро пообещал Михаил Семенович, пробираясь к своему машинисту мимо стола. Сел рядом с Корнеем на лавку: – Как твоя язва? Помешает праздновать? Стол-то уже накрыт, я бы тебе дела сразу передал. До весны далеко, а в зиму всем не до нас… не до вас. Пока поработаешь замначпоезда.