Кречет - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 34

Жиль долго простоял бы здесь, среди шумной толпы, затопившей набережную, но вдруг громкий гневный голос, раздавшийся подле, вырвал его из волшебного мира.

— Но ведь это же моя лошадь! — воскликнул голос. — Эй, вы! Почему вы сидите на моей лошади?

Стоявшие у головы его коня два молодых дворянина смотрели на Жиля с удивлением и безо всякой симпатии. Один из них, тот, кто произнес услышанные Жилем слова, взялся даже рукой за повод и взглянул на него ярко-голубыми глазами, не предвещавшими ничего хорошего. Жиль почувствовал, что бледнеет, проклял случай, сведший его с законным владельцем коня, но постарался сохранить хладнокровие.

— Вы уверены в том, что это именно ваш конь? — мягко спросил он у молодого дворянина.

— Уверен ли я?! Я заплатил за него слишком дорого, чтобы не знать у него каждую шерстинку от копыт до ноздрей. Какой-то мерзавец увел его у меня в Ванне от гостиницы, где я остановился пообедать!

Да, теперь уж не оставалось никаких сомнений в намерениях молодого офицера. Офицер был двадцати четырех или двадцати пяти лет от роду и говорил с довольно заметным иностранным акцентом. Жиль окинул взглядом элегантный голубой с желтым мундир Королевского Цвайбрюккенского полка, полковничьи эполеты, напудренный парик, треуголку с золотым галуном и почувствовал, что его мечты о славе могут теперь же закончиться. Сейчас этот человек отправит его прямиком в тюрьму…

Тем не менее он решил довести свою игру до конца. Он спокойно слез с коня, снял треуголку, поклонился и серьезным тоном произнес:

— Этот мерзавец — я! Я и вправду… позаимствовал вашу лошадь в момент, когда крайне нуждался в ней, чтобы спастись бегством. И я прошу у вас прощения.

— И вы воображаете, что этого достаточно?

Из-за вас мне пришлось закончить мое путешествие на отвратительной кляче, сделавшей меня всеобщим посмешищем! Позвольте узнать, что было причиной столь поспешного бегства? Стражники?

— Нет, сударь! Причина тому — семинария, куда меня хотели отправить против моей воли.

Однако я уже имел честь просить простить меня за этот недостойный поступок, подобных которому я никогда прежде не совершал, да и впредь не собираюсь. В том же случае, если вы все еще не считаете себя удовлетворенным моими извинениями… а также немедленным возвращением вашего достояния…

Тут Жиль многозначительно прикоснулся к эфесу своей шпаги. Этот жест был чистым безумием с его стороны, поскольку ему, конечно, было не по плечу меряться силами с искушенным в фехтовальном искусстве полковником, но он предпочел бы сто раз умереть, чем испытать навеки запятнавший бы его позор ареста. По крайней мере, он умрет так, как хотел бы жить: он умрет как дворянин!

Незнакомец удивленно поднял брови и насмешливо сказал:

— Однако как вы кровожадны, сударь! Вы были только вором, а теперь хотите еще и стать убийцей?

— Кто говорит об убийстве? У меня есть шпага, сударь, и у вас она есть. Воспользуйтесь же ею…

Другой офицер, который до сего момента не произнес ни слова, с веселым любопытством наблюдая за происходящим, теперь счел необходимым вмешаться. Он был меньше ростом своего худого и высокого товарища, костюм его отличался изысканно-безупречной элегантностью, пожалуй, несколько преувеличенной, у него были живые черные глаза и бронзовый загар такого оттенка, который можно приобрести только под солнцем далекой страны.

— Может быть, вы сначала скажете нам, кто вы такой? — предложил он Жилю. — Мы не станем драться неизвестно с кем, особенно здесь, где господин граф де Рошамбо весьма суров к дуэлянтам. У вас манеры дворянина, но этого недостаточно: назовите ваше имя, прошу вас!

Некоторая заносчивость, прозвучавшая в его голосе, разгневала Жиля. Он смерил взглядом своего собеседника, который был на голову его ниже, и сухо уронил:

— Меня зовут Жиль Гоэло. Вам этого достаточно?

Загорелый молодой офицер, в свою очередь, поднял брови:

— Конечно, недостаточно! Это не имя! Да дворянин ли вы?

— Нет! — воскликнул выведенный из себя Жиль. — Нет, я не дворянин, по крайней мере в том смысле, который вы имеете в виду, поскольку имя, которое я ношу, — имя моей матери. Мой отец, а уж он-то был дворянином, не успел признать меня своим сыном. Я — бастард, если вам больше нравится это слово! Бастард де Турнемин, как говорили прежде! Однако довольно!

Убейте меня, это все же лучше оскорблений!

Молодой офицер собирался ответить Жилю, но тут вмешался его спутник. Пожав плечами, он беспечно рассмеялся:

— Оставьте, дорогой Ноайль! В конце концов, если уж он так хочет, доставим ему это удовольствие! И потом в такой ветреный день фехтование согреет нас! Следуйте за нами, сударь! Вы можете оставить… нашу лошадь вот этому слуге, — добавил он, указывая на слугу, державшегося позади. — Он вернет вам ваши пожитки… если вы останетесь в живых. В противном случае я с сожалением передам их вашей матери… Но есть ли у вас секунданты?

— Я только что приехал в город и должен был отправиться к госпоже дю Куедик, к которой у меня есть рекомендательное письмо. Я никого здесь не знаю. Как я уже имел честь вам сказать, я сбежал из Ванна.

Незнакомец посмотрел на Жиля с видом человека, испытывающего замешательство.

— Вы странный человек, господин беглый семинарист! Могу ли я осведомиться, сколько вам лет?

— Семнадцать!

— Всего лишь?! Боже всемогущий! Я-то думал, что вы старше… Но ведь если я вас убью, то прослыву детоубийцей!

Его удрученный тон заставил Жиля улыбнуться, и он опять поклонился.

— Оставьте ваши опасения, сударь! Я гораздо старше моего возраста! И я думаю, что ваш друг из тех, что могут заменить всех секундантов в мире!

Названный засмеялся и сделал легкий поклон.

— Черт возьми! Вот это комплимент! Изящно выражено, молодой человек, и я благодарю вас.

Я буду стараться изо всех сил. Пойдемте же…

Должен, однако, вас предупредить, что нам предстоит довольно долгий путь: здесь не дерутся на дуэли где попало. Нужно держать это дело в тайне, не то нам не избежать наказания.

Подхватив своего друга под руку, он увлек его к подножию замка, где была паромная пристань.

Жиль последовал за ними, стараясь ни о чем не думать и глядя во все глаза на море и корабли, которые он, возможно, видел в последний раз.

Особенно старался он не думать о Жюдит, ведь теперь уже ясно, что он не сумеет пасть смертью героя, а она даже и не узнает о его гибели…

Трое молодых людей переправились через Панфельд, на берегах которого, покрытых складами и фортификационными сооружениями, кипела стройка, дошли до набережной Рекувранс и стали подниматься вдоль стены, опоясывающей город. Как раз за городскими стенами, достаточно далеко от строгих властей, и улаживались дела чести.