Retrum. Когда мы были мертвыми - читать онлайн книгу. Автор: Франсеск Миральес cтр.№ 45

К сожалению, упадку Хайгейтского кладбища во многом способствовали и случаи вандализма, которые в этом районе приобрели по-настоящему массовый характер. Осквернение могил стало дежурным развлечением местных хулиганов. Выяснение отношений между противоборствующими хулиганскими и преступными группировками часто происходило прямо на территории кладбища со всеми вытекающими из этого последствиями для могил и памятников».

Помимо общей исторической информации мое внимание привлекли страницы, посвященные так называемому Хайгейтскому вампиру.

В шестидесятые годы в британской прессе появилось множество статей и сообщений о появлении в районе кладбища некоего вампира, имеющего обыкновение прогуливаться по окрестностям в сопровождении трех привидений. Больше всего репортажей на эту тему было опубликовано в 1967 году, когда оккультист Шон Манчестер представил свидетельства очевидцев, которые утверждали, что видели, как на Хайгейтском кладбище покойники восстают из гробов и парят в воздухе. Все это якобы свидетельствовало о присутствии и бурной деятельности вампира именно здесь, в сердце Лондона, на Хайгейтском кладбище.

Кульминации вся эта история достигла в 1970 году. Именно тогда известный в то время «вампиролог» Дэвид Джаррант организовал на кладбище самую настоящую облаву на вампира. Поучаствовать в этом веселье собралось более сотни охотников за всякой нечистью. Разумеется, никакого разрешения на проведение этой акции ее организаторы не запрашивали, и охота на вампиров вполне закономерно закончилась облавой уже на самих охотников, проведенной силами полиции после того, как поступили сообщения о странном сборище непонятных людей на территории Хайгейта. Многие охотники за вампирами и привидениями были задержаны. Разумеется, в ходе этого мероприятия в очередной раз досталось и многострадальным склепам и памятникам.

Джаррант был осужден и даже провел некоторое время в тюрьме, а спустя четыре года Шон Манчестер сделал заявление для прессы, в котором сообщил о том, что вампир был наконец-то умерщвлен, разумеется не без участия самого оккультиста.

Многие свидетели происходящего на Хайгейтском кладбище не были склонны верить в то, что все кончилось так просто и благополучно.

Величайшее открытие, которое способен сделать человеческий разум, свелось бы к доказательству того, что законы природы функционируют совсем не так, как мы полагали.

— Майкл Фарадей —

Мы по очереди провели над собой ритуал обретения бледности и все вместе направились к той части кладбищенской стены, которую Роберт назвал самой слабой точкой в обороне этой крепости. Время шло к полуночи, и в окрестностях кладбища не было ни души.

Пока мы искали место, где можно было бы перебраться через стену, произошли два события, странные и вместе с тем пугающие, понять суть и подлинный смысл которых я сумел далеко не сразу.

Во-первых, во время поиска нужного участка стены я вдруг почувствовал, как у меня в кармане завибрировал телефон. Судя по короткому сигналу, мне прислали эсэмэс-сообщение. Первым делом я, естественно, предположил, что пишет отец. Впрочем, не в его обыкновении было связываться со мной в столь поздний час. Оказалось же, что сообщение было отправлено мне совершенно другим человеком — тем, с кем я не связывался ни по почте, ни по телефону уже больше месяца.

Я, по правде говоря, вовсе не обрадовался, получив от Альбы такое признание:

Извини, что пишу тебе.

Больше сдерживаться нет сил.

Я люблю тебя.

Ответ я набрал на клавиатуре телефона практически не задумываясь:

Я чужой в этом мире.

Держись от меня подальше.

Роберт наконец-то нашел подходящее место и стал помогать Лорене перебираться через стену. Я машинально положил телефон в карман и, все еще потрясенный тем, что случилось, инстинктивно взял Алексию за руку и притянул ее к себе.

Ее реакция повергла меня в изумление.

— Не прикасайся ко мне, — по-змеиному прошипела она.

Я подумал, что Алексия увидела сообщение, которое прислала мне Альба и, наверное, решила, что я веду двойную игру. Я торопливо и сбивчиво объяснил ей, в чем дело, но она меня, похоже, не слушала. Ее взгляд устремился на кладбищенскую стену. При этом было видно, что Алексия чего-то боится, словно там, по ту сторону кладбищенской ограды, нас ждало что-то ужасное, о чем я не догадывался, а она имела лишь самое общее представление.

* * *

Роберт понятия не имел о том, что творится со мной и с Алексией, зато с готовностью продемонстрировал нам, чтоне зря проштудировал путеводитель по Хайгейту. Ориентируясь лишь по памяти, парень вел нас по этому лабиринту склепов и памятников не хуже, чем по самой подробной карте. Мы прошли по Египетской аллее и пересекли Ливанскую площадь — участки, на которых были сосредоточены самые экстравагантные и пышные гробницы.

Роберт включил фонарик, и яркий луч вырвал из темноты могилу Карла Маркса, но около нее мы, впрочем, задержались совсем ненадолго. Гораздо больше времени мы провели у склепа, где покоился Майкл Фарадей, биографию которого Роберт, похоже, также выучил наизусть.

— Этот великий физик девятнадцатого века был подлинным безумцем. Стремясь доказать, что электричество проходит не внутри твердых тел, а по их поверхности, он ставил опасные эксперименты прямо на себе. В ходе работы Фарадей сконструировал металлическую клетку, через которую пропускал сильнейшие электрические разряды, находясь внутри нее. Это устройство в несколько измененном виде существует и по сей день и, разумеется, носит имя Фарадея. Впрочем, до сих пор непонятно, как он выбрался живым из своего изобретения после столь сильных ударов током.

Так мы и бродили по заброшенному кладбищу, продираясь через заросли сорняков, плюща и дикого винограда, обвивавшие кресты и стены. Время от времени мы были вынуждены обходить массивные склепы и пантеоны и перешагивать через вскрытые могилы.

Этот кошмарный пейзаж напомнил мне историю про Хайгейтского вампира и про облаву на него, устроенную Дэвидом Джаррантом. Впрочем, вовсе не этот сюжет страшил меня в ту воскресную ночь сильнее всего. Куда больше, чем малоправдоподобные сказки про современных вампиров, меня пугала Алексия, а вернее, то выражение ужаса и растерянности, которое не сходило с ее лица с тех пор, как мы приблизились к стенам этого кладбища. Она опасливо поглядывала то в одну сторону, то в другую, время от времени оборачивалась и вздрагивала. Такое поведение моей подруги, обычно бесстрашной, внушало мне больше опасений, чем целый легион вампиров.

В какой-то момент я приблизился к Алексии вплотную, взял ее за руку и спросил:

— Что с тобой? Что случилось?

Взгляд Алексии был устремлен на какую-то обезглавленную статую, венчавшую руины одного из мавзолеев. У меня было ощущение, что я пытаюсь говорить с человеком, на которого наложили не то какое-то заклятие, не то заговор.