Мальтийский крест. Том 2. Черная метка - читать онлайн книгу. Автор: Василий Звягинцев cтр.№ 52

С танцами всё получилось хорошо. Девушки, поголовно влюбившиеся в своих командиров (а как иначе может быть после случившегося?) да ещё, согласно приказу, одетые абсолютно символически, немножко страдали.

Пятерым из семи, чувствуя на теле желанные руки, отчётливо знать, что ничего другого не будет, — каково? Все они хорошо знали Вадима Петровича-второго (для них — первого) и его жену Майю Васильевну, что на палубе «Валгаллы», что на пляже за лишний неслужебный взгляд, брошенный любой из них на своего мужа, одаривала таким ответным… Желающих перешагнуть черту не нашлось.

Тут вдруг объявился его брат-близнец. Неженатый и очень спокойный. Слегка меланхоличный даже. И что? Его мгновенно, никто даже сообразить не успел, как именно и когда, окрутила Людка Вяземская. Самая тихая и неприметная все последние пять лет в лагере Дайяны.

Казалось бы — что в ней? Всей разницы — цвет глаз, размер груди. На один номер больше, чем у всех, кроме Инги (у неё второй), и только-то? Рост, фигура, ноги, не говоря о прочем, — одинаковые. Но каждой видно — она на Вадима Петровича-второго, а по внутреннему счёту братьев — Фёста (значит, есть за что), посматривает через каждые десять, от силы — двадцать секунд. Мгновенно, из-под ресниц, и снова отворачивается. Но долго вытерпеть не может.

Да и он, хоть и сел специально на другой конец стола, уделяя внимание и Маше Варламовой, и Марине Верещагиной, без намёков, по-дружески то за ручку невзначай беря, то по плечам поглаживая, танцевать чаще всех приглашая (наверное, потому, что в бой не взял), всё равно на Вяземскую смотрит.

Даже с любой из девушек танцуя, то и дело на свою пассию оглядывается. Словно боится, что убежит куда-то.

Ладно, хватит об этом. Всего не перескажешь и ничего не исправишь.

Около четырёх утра, когда едва засветлело небо на востоке, Фёст, протрезвевший, будто вообще ничего не пил, вдруг сказал:

— Собираемся и уезжаем. Девчата, что вам нужно из снаряжения — грузите в машину. Кто-нибудь, для смеху, трусики или бюстик на вот эту ветку повесьте. Прямо перед глазами входящего. Пусть люди порадуются. Пустые бутылки и прочий мусор — в яму за домом. Одну полную на столе оставьте. Быстро, быстро…

— Да в чём опять дело? — удивился Секонд. — Со всем разобрались…

— Слушай старших. Очень мне взгляд одного из оперов, что с участковым были, не понравился. Бывают такие… Или упёртые служаки, готовые старушку, не там улицу перешедшую, замордовать, или мерзавцы законченные. Представь себе картинку, у вас, может, малореальную.

Примерно сейчас, кое-как покрутившись на глазах у начальства, которое само в периоде полураспада пребывает, означенный капитан или майор, хрен его знает, втихаря отойдёт в сторонку. Наверняка, если не дали ему конкретного задания, о нём никто и не вспомнит. До утра минимум.

За это время (если он такая сволочь, как я предположил) подскочит сюда. Сдуру может и один, а скорее — с двумя-тремя мордоворотами. Очень у нас всё колоритно. При должном старании алкаша, каким я представился, можно раскрутить на любое признание, любую явку с повинной. В стельку пьяная девчонка, — он указал на Людмилу, — тоже что хочешь подпишет. Они же не знают, кто она есть. Предположат, что дочка приличных, но не слишком влиятельных родителей. Проституцию ей пришьют или — предложат соглашение о сотрудничестве. Выбор почти очевидный…

— Страшные вещи ты говоришь, брат, — поёжился Секонд.

— Привыкай. С этим мы и решили воевать, если ещё не понял. Рад, если ошибусь. Всё может оказаться совсем наоборот, и этот капитан или майор станет верным бойцом «Чёрной метки». Поэтому ты с девочками прямо сейчас гонишь на Столешников и вызываешь по СПВ Воронцова… Скажешь ему вот что…

Фёст начал объяснять, что именно, и тут до него дошло.

— Эх, чёрт возьми! Совсем у меня ум за разум зашёл. Как ты поедешь? У тебя ни прав, ни документов… А сейчас, небось, менты все, какие у них есть «Перехваты» и прочие схемы в действие ввели. Тут и я то ли проскочу, то ли нет. Всё. План отменяется. Грузитесь…

— Давайте все останемся, — предложила Анастасия.

— Не пойдёт, — возразил Фёст. — Случись новая заварушка, по-светлому мы все вместе не прорвёмся. Сейчас поехали, время единственно благоприятное…

Мало кому известными дорогами, скорее — с трудом проходимыми просеками — они выбрались к Волоколамскому шоссе. Ухитрились, наверное, из-за своего одновременно респектабельного и разгульного вида спокойно миновать все стационарные и передвижные посты. ППС, ДПС и поддерживающие силы высматривали совсем другой контингент. Домой вернулись в самый раз, до начала пробок.

— Теперь — всем отдыхать, — распорядился Фёст, убедившись, что за окнами нужной половины квартиры — время Секонда, не его. — Не слишком у нас спокойный пикничок получился. Ну да ладно, другим разом отдохнём спокойнее, если Вадим Петрович пригласит…

…Для связи с «Валгаллой» имелась фиксированная частота, так что найти Воронцова не составило труда. Вновь увидев пароход и ставший привычным пейзаж, Секонд испытал чувство, похожее на умиротворение. Вот то место, где нет «ни скорбей, ни воздыханий». А то за истекшие сутки нервотрёпки было многовато. Он сам себе удивлялся — казалось бы, ничего особенного не случилось, и не такое приходилось видеть, а вот поди ж ты. Вадим ещё не догадывался, что таким образом он ощутил «давление времени». Предупреждал ведь Шульгин — походы именно для него из химеры в реальность могут закончиться плохо. Точнее — неизвестно как и чем. Вплоть до развоплощения.

Об отдалённых последствиях судить пока рано, сейчас воздействие проявилось в депрессии, сильной усталости и словно бы потере части собственной личности. Причём — лучшей части. Словно бы она вся перешла к Фёсту, а сам Секонд превратился в его бледную проекцию… Не зря ведь, когда просветление моментами находило, мелькала мысль: «Да что же это со мной? Лимон выжатый — и тот себя лучше должен ощущать…».

«Так это же оно самое и есть, — подумал Ляхов, переходя на палубу парохода. — Пробудь я там ещё несколько суток, вообще истаял бы, как снеговик на солнце. — Представил себе подобную картину, передёрнул плечами. — Нет уж, я туда больше не ходок. Старших надо слушать».

А вот Фёст был по-прежнему бодр и подтянут, словно на самом деле позаимствовал у своего аналога часть жизненной энергии.

Дмитрий Сергеевич принял гостей с обычным радушием. Здесь у него, после ухода Ляхова с девушками, прошло всего около недели, и новостей от «братьев с сёстрами» не было. Они продолжали свои исследования вновь открытой цивилизации дуггуров и на связь выходили всего один раз.

Ляховых, с их сегодняшними заботами, события фактически столетней, с их точки зрения, давности интересовали мало. «Довлеет дневи злоба его».

Зато рассказ о проекте Фёста Воронцова позабавил. Родное ведь для него время, пусть и не удосужился он ни разу за шесть биологических и неизвестно сколько физических посетить собственное «будущее». Новиков с Шульгиным ходили, а его не привлекло. Даже, по некоторым мельком сказанным словам, не очень, кажется, верил в его подлинность. Ровно в той же мере, как в тысяча девятьсот сорок первый год, где повоевал, ни разу не усомнившись в подлинности пуль и снарядов, что летали мимо и рвались вокруг.