Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради - читать онлайн книгу. Автор: Василий Звягинцев cтр.№ 90

На острове процветала беспошлинная торговля, законы были просты, понятны и удобны для исполнения гражданами и «гостями», то есть временно пребывающими там лицами любого подданства. Высадиться на Марморе, поселиться в отеле или доходном доме, завести дело и приобрести недвижимость мог любой, кому береговая стража не отказала «без объяснения причин». Для гостей существовали всего два вида санкций — высылка с конфискацией имущества и смертная казнь, о чем все прибывающие предупреждались под расписку.

Для граждан юриспруденция сводилась к личному усмотрению военного губернатора, того же Кирсанова. И вполне нормально для населения в три тысячи человек, половина из которых считалась военнослужащими. В зависимости от взгляда — Афинский полис или авианосец в походе — кому как нравится.

Виктору Вениаминовичу были отведены апартаменты по его выбору, несколько хорошо обставленных комнат, выложенная мраморной мозаикой веранда в полсотни квадратных метров с видом на море, достаточная человеку его положения прислуга.

— С девушками, конечно, будут определенные сложности, — сказал при знакомстве Кирсанов, осведомленный о склонностях нового подопечного. — Если с кем полюбовно договоритесь, никаких вопросов. Только круг свободных, достаточно привлекательных и не мечтающих о замужестве девиц у нас довольно узок. Приставая к замужним, очень рискуете нарваться на неприятности. От битой морды до дуэли, как повезет. Борделей на острове нет, проституток тоже. Остается исключительно Царьград. Если генерал-губернатор увольнительную даст.

Кирсанов, кроме того, что жандарм, был еще человек достаточно консервативных взглядов и не слишком бурного темперамента. Поэтому с Маштаковым говорил насмешливо и слегка грубовато.

Ввергнув профессора в уныние, Павел сжалился, будучи осведомлен о его важности для высших интересов «Братства».

— Что-нибудь я все же постараюсь придумать. Дайте два-три дня, изыщем скрытые резервы…

За время общения с Новиковым и компанией он нахватался немало чисто советских речевых конструкций.

В остальном же Виктору Вениаминовичу новое местообитание понравилось. Перемещаться по городку и окрестностям он мог свободно, да вдобавок в обществе Константина Васильевича Удолина. Как древние перипатетики [141] , они бродили среди олив, любовались морским прибоем, утоляли жажду греческими и кипрскими винами, закусывали зажаренной в кипящем оливковом масле мелкой рыбкой.

Говорливы оба были до последней крайности, но как-то ухитрялись попадать в противофазу, и хоть со стороны их беседа воспринималась чистейшей воды «белым шумом», понимали ученые мужи друг друга прекрасно. Даже более того, поскольку наловчились додумывать непроизнесенное и отвечать на недодуманное. Высший пилотаж.

Даже ранее назначенного срока Кирсанов пригласил к себе Маштакова, с лицом Санта-Клауса протянул ему переплетенный в кожу альбом.

— Полюбопытствуйте, Виктор Вениаминович.

Альбом содержал более сорока цветных фотоснимков формата 18х24, на каждом из которых целомудренно демонстрировали свои прелести дамы двадцатипяти-тридцатилетнего возраста. Все они были в достаточной степени одеты, точнее сказать — недораздеты, ибо съемка якобы велась скрытой камерой в спальне, в ванной комнате, в примерочной галантерейного магазина. Но отчего-то каждая смотрела четко в объектив, скорчив гримаску той или иной степени веселой порочности.

Кирсанов знал, как работать с клиентами.

— Любое из этих невинных созданий, случайно застигнутых нескромным фотографом в неловкий момент, согласилось бы составить вам компанию. Для музицирования и чтения вслух. Укажите, кто из них вам наиболее симпатичен, и мы уговорим прелестницу прибыть первым же аэропланом. Ну?

Маштаков растерянно листал твердые страницы, туда, обратно и снова, и снова… Как остановиться, как выбрать? Фотографии были выполнены в стилистике и духе «неприличных» открыток начала ХХ века, но в технике и авторской позиции нынешнего. Да и сами персонажки были уж настолько отточенно-хороши…

Он вопросительно посмотрел на Кирсанова.

— Я как-то и не знаю. Если бы посмотреть вблизи, поговорить хотя бы…

— Эх, господин профессор! А еще ученый человек. Никакого воображения. Тогда, черт с вами, давайте по списку. Начиная с первой страницы. Приедет, поговорите, посмотрите, потрогаете, если получится. Не подойдет, листайте дальше… Чего не сделаешь из доброго расположения да за казенный счет!

Синклит мудрых, возвышенно выражаясь, приступил к работе немедленно после того, как было получено сообщение от Берестина о завершении первой фазы операции «Степь».

Простенько и со вкусом. Зачем изощряться, выдумывая эффектные названия, чем всегда грешили и грешат американцы? То у них «Буря в пустыне», то «Шок и трепет», «Несокрушимая свобода»! Претенциозно, а главная глупость в том, что сначала разглашаются собственные стратегические планы, а потом им приклеивается ярлык.

Для кого, зачем?

Операции для того и именуют кодированно, чтобы спокойно ссылаться на них в переписке и по радио. Посвященным понятно, враг сроду не догадается, что крупнейшая в истории наступательная операция названа именем успешно отступавшего и оборонявшегося генерала «кавказской национальности». [142]

Ну и мы, воюем в лесу, собираемся чистить гигантский город — пусть будет «Степь». Глядишь, кто и подумает, что от Ростова на Астрахань двинем.

Шульгин и Новиков сообщили ученым мужам, что вторжение можно считать отраженным. Раз ликвидированы исполнители, изолированы и подвергаются допросам организаторы, повторные вылазки практически исключаются. В Москве «2005» службы безопасности и армия при поддержке группы Берестина — Басманова порядок наведут в ближайшие сутки.

Все как положено, комендантский час, проверка более-менее значимых лиц на предмет причастности и лояльности, кнуты и пряники по принадлежности. Рутинная работа любого правителя, благополучно выскочившего из зоны политической турбулентности.

Но все эти меры — из разряда обычных. Наверное, при дворе Хаммурапи или Тиглатпаласара тамошние коллеги Чекменева тоже имели в сейфах, или что там у них было, — потайные комнаты с каменными дверями на противовесах? — тщательно разработанные и записанные на глиняных табличках планы действия по вариантам: «три клинышка острием вверх», «два клинышка острием вниз, один вверх».

Оцени обстановку и вводи в действие.

— Перед нами, господа, задача стоит по-другому, — сказал Новиков, отдыхая душой от вида начинающегося на морских просторах шторма. — Разыскать первооснову всех катаклизмов. Мозговой и идеологический центр, откуда все направлялось.