В кольце твоих рук - читать онлайн книгу. Автор: Елена Купцова cтр.№ 44

— Хорошая у тебя рубашка.

— Тебе нравится? Она твоя.

— Спасибо. Я буду ее носить как платье. Удачно съездил?

Майкл озадаченно хмыкнул. Загадочные существа эти женщины, загадочные и прекрасные. Он поймал ее взгляд в зеркале, желтый, мертвый, как песок пустыни. Только сейчас он до конца понял, что она пережила и еще переживает.

— Съездил.

— Мы оба съездили, только в разные места. — Ее пальцы впились в его плечи. — Я успела побыть вещью, а ты? Ты хоть знаешь, что это такое, а? Когда тебя берут и переставляют с места на место, хотят — пользуются, хотят — задвигают в угол, нимало не беспокоясь о том, что ты чувствуешь.

Майкл почувствовал ее дыхание на своей шее. Аромат ее волос, тихий шепот у самого уха. Только звук ее голоса странный, болезненный, незнакомый.

— Он не… — Майкл наконец нашел в себе силы задать давно мучивший его вопрос. — Я подоспел вовремя?

— О Боже, Майкл! Какой мужской вопрос! — Наташа тихо засмеялась. — Ты хотел узнать, удалось ли ему трахнуть меня? — Сказала и поморщилась. — Извини, что получилось так грубо, но это называется именно так. Даже если бы ему все удалось, это бы ровным счетом ничего не изменило, пойми. Он целую ночь владел моей душой и моими мыслями, он показал мне, что такое страх, он заставил меня всерьез думать о смерти.

Майкл протянул руку назад и погрузил пальцы в ее волосы.

— И как тебе? Понравилось?

— А ты как думаешь?

— Зная тебя, думаю, что понравилось. Наташа куснула его за ухо.

— Можешь сделать так еще раз, кровожадное создание. А что касается того, что он хотел использовать тебя в своих целях, так что ж? Все люди так или иначе используют друг друга.

— И ты?

— И я. Например, с большой приятностью использую тебя. А ты меня и тоже, кажется, не раскаиваешься в этом. Эй, эй, полегче! — закричал он, отбиваясь от ее разъяренных рук. — Разобьемся! А парню надо отдать должное. Он придумал весьма нестандартный способ заполучить понравившуюся ему женщину. Каков размах! Даже мистику приплел.

Наташа резко выпрямилась и убрала руки с его плеч.

— Ты действительно думаешь, что все дело в этом?

— Конечно. Похоть правит миром.

Он готов был говорить все, что угодно, лишь бы отвлечь ее. Чтобы пережитое обернулось фарсом, чтобы она могла посмеяться над этим вместе с ним.

— Ты не смотрел в его глаза.

— Ты сама просила меня не делать этого.

— Он на самом деле имеет власть над людьми. На какой-то момент он заставил меня поверить, что я хочу его. Я уже готова была сама, без всякого принуждения, отдаться ему.

— И что же тебя остановило?

— Ты.

— Что будем делать, Павел Иванович? — спросил Поздняк.

Он только что выслушал подробный рассказ Первенцева о происшествии с Наташей и был совершенно сбит с толку. Это никак не укладывалось в его представления о том, что может произойти с человеком в конце двадцатого века. Фантасмагория какая-то!

Первенцев только пошевелился в кресле и ничего не ответил.

— Вы хоть сами-то верите ей? История уж больно дикая.

— Мы в Африке, Степан Антонович, — напомнил ему Первенцев. — Здесь много загадочного и непонятного для нас. Я тут вспомнил одну историю, которая случилась задолго до вашего приезда, года полтора назад. Наш бульдозерист прокладывал трассу в джунглях и случайно снес странное сооружение, что-то вроде святилища здешних богов. Нигерийцы все поголовно отказались с ним работать, шарахались, как от зачумленного. А через неделю его насмерть закусали дикие пчелы.

— Совпадение.

— Может быть.

Первенцев закинул ногу на ногу и задумчиво посмотрел в потолок.

— Может быть. А чуть позже пришлось отсылать в Союз повариху из Варри. Вы бы ее видели! Здоровая, крепкая деваха, прямо кровь с молоком. Румянец во всю щеку, пахать на ней не перепахать.

— И что же?

— С ума сошла. Так буянила, что еле довезли.

— К чему вы все это рассказываете?

— А к тому, что Африка — это вечная загадка для белого человека, и не нам с вами ее разгадать.

— Допустим. Но что все-таки делать с Преображенской? И Садко на меня давит, как всегда, жаждет крови.

Первенцев тяжело вздохнул.

— В одном я с ним могу согласиться. Придется ее отправить. Это в ее же интересах.

— Я рад, что в этом мы с вами солидарны.

— Только, пожалуйста, без крови. Характеристика на нее должна быть превосходной, чтобы все это никак не отразилось на ее дальнейшей жизни. Она ведь и вправду отменный работник, с этим вы, надеюсь, не будете спорить.

— Вы сами и напишете ее. Даю вам полную свободу действий. Что с этим Бамиделе?

— Пропал без следа вместе с нашей машиной. Я думаю, стоит заявить в полицию. Хотя надежды на успех мало.

Поздняк налил себе воды и предложил Первенцеву. Тот отрицательно покачал головой.

— Мне бы сейчас чего-нибудь покрепче. Знаете, я ведь успел привязаться к ней.

Поздняк достал коньяк, плеснул в рюмки.

— Опасная вещь в нашем возрасте, — заметил он.

— В вашем — может быть, но не в моем.

— Джек Мартин не согласился бы с вами.

Оставшиеся до отъезда дни прошли как во сне. Приходили какие-то люди, говорили разные хорошие слова, сочувствовали, смотрели любопытно. Она их знала когда-то, считала друзьями, а теперь между ними вдруг пролегла пропасть. Разлом между прошлым и будущим. Они остались на одной стороне, она — на другой. Возврата нет, мостика уже не перекинуть.

Она отвечала им, шутила, пытаясь казаться беззаботной, но лишь она знала, чего ей это стоило.

Реальным оставался лишь Майкл. Он приходил с наступлением ночи и оставался до утра, все боялся оставить ее одну, все надеялся. На что?

— Ты рассказала им о нас?

— Нет. — Наташа покачала головой. — Нет.

— Как же ты объяснила?

Они понимали друг друга с полуслова. Не было нужды заканчивать фразы.

— Сказала, что Тамара помогла мне бежать. Ты меня подобрал на дороге. Случайно.

— Мы должны быть вместе. Ты не можешь…

— Могу.

— Наташа!

Ее слезы на его губах, его руки на ее коже. Тихое, прерывистое дыхание. Прощай, моя любовь!

Общежитие Манчестерского университета, куда их с Ольгой поселили по приезде, носило очень английское название, Эшберн-холл, и, надо сказать, полностью его оправдывало. Длинное трехэтажное здание из побуревшего от времени кирпича до самой крыши было увито буйно разросшимся плющом. Вокруг шелестел и переливался яркими красками парк. Рододендроны, сплошь усыпанные розовыми, малиновыми и фиолетовыми цветками, раскидистые липы, изумрудные газоны, розы всех оттенков — все это великолепие было словно тонко выписано вдохновенной кистью художника.