Вскоре, я услышал лязг доспехов. А потом и топот ног.
—Вот они!
Я развернулся всем телом, прямо с висящей на мне Алисой.
Истеричка-аристократ рукой указывал на нас. В тот же момент из-за угла выбежал десяток людей в доспехах. Городская стража, собственной персоной.
Высокие, статные, с шлемами на головах и копьями в руках. Лучше бы так на нападение гриммеров прибегали.
—Ах ты, паскуда!— воскликнул Ржевский.— Ларион, бежим!
Я ничего не успел сообразить, как он потянул меня за руку куда-то в подворотню.
Мы втроем неслись по каким-то переулкам и дворам, забежали в подъезд, где поднялись на крышу и уже бежали по ним.
Погони давно уже не было, о чем мне в тот же момент сообщили мой верный телохранитель. Я специально не стал никого останавливать. Было интересно к чему все это приведет. Но когда мы помчались по крышам, точно также, как пару дней назад сбегали от гриммеров, я понял, что достаточно.
—Стоп,— остановился я.— Уже никто не гонится, успокойтесь.
Ржевский и Алиса согнулись пополам, тяжело дыша.
—Ты не понимаешь,— задыхаюсь проговорил Пётр.— Нам нельзя попадаться городской страже. Отец будет вне себя от бешенства. Это такой удар по репутации. Он сильно этим дорожит. Я лучше потом с ним поговорю и всё объясню. Но не тогда, когда он достает нас всех из каталажки.
—Да,— никак не могла отдышаться Алиса.— Папенька очень зол в гневе. Слышать ничего не хочет. Упёртый слишком.
—Папенька?— переспросил я.
—Ну да,— невозмутимо ответила Алиса.
—Он у вас общий что ли?— аккуратно спросил я.
—Конечно,— кивнула Алиса.
—Мы брат и сестра,— тут же отозвался Ржевский.— Разве не похожи?
Шатенка Алиса и брюнет Пётр. У одного тупой впалый подбородок, у другой он заостренный. Даже носами различаются, утонченный аристократский и крупный утолщенный.
Безумно похожи. Просто одно лицо. Не отличить.
—Да, я просто больше в мать уродилась,— засмеялась Алиса.— А он в папу. И все время ищет сходство, хотя его так ноль.
Хм, тогда это в корне меняет дело. Алиса очень даже ничего себе. Красивая девушка.
—Понятно-понятно,— нараспев протянул я.— Так, если мы уже оторвались, то я бы хотел откланяться. У меня еще масса дел на сегодня.
—Как? Уже?— удивилась Алиса. Даже как будто немного расстроилась.
—Подожди,— остановил меня Пётр.— А как же отец? Я хотел тебя с ним познакомить. Он часто тебя вспоминает. Даже отправлял людей на твои поиски.
Интересно как бы они меня нашли? Внешность-то никто не знает. Занимательная семейка.
—Весьма польщен, но у меня есть еще дела сегодня.
—Да подожди,— говорил Ржевский.— Мы на часок всего. Чай попьем и все.
—А ты уверен, что твой отец готов меня принять прямо сейчас?— задал резонный вопрос я.
Ржевский задумался.
—Вообще-то он днем сильно занят,— ответила за него Алиса.— Но для тебя он найдет время.
—Нет уж,— категорично отозвался я.— Давайте вы все уточните, все ему расскажите и уже потом как-нибудь. А то получается, как-то нескладно. Не люблю так.
—Ну-у-у…— жалобно скривилась Алиса.
—Ничего не поделаешь,— пожал плечами я.— Всех вам благ.
—Подожди,— снова остановил меня Ржевский.— Где тебя искать-то хоть?
—На псарне!— коротко ответил я. Помахал им рукой и быстро скрылся из виду.
Вот не хватало мне прямо сейчас еще благородных чаепитий. Как-нибудь потом. Интересно, конечно, как будет благодарить меня граф Ржевский. И приятно, кстати, тоже.
Но ни на что более, чем обычное «спасибо» я не рассчитывал. Ну руку может еще пожмет, если соизволит. А так — пустая трата времени.
У меня есть дела поважнее, и так слишком сильно задержался с этими драками.
А мне нужен дракон!
Но погонщиков я нигде не нашел. Был и в их доме, и в амбаре. Никого.
Даже драконов не было. Похоже они где-то летали, может на каком-то задании. Что ж сегодня похоже не судьба.
Уже вечером, за обеденным столом у Крупских, Никита Сергеевич неожиданно заговорил.
—Сегодня избили четырех аристократов,— сказал он, как ни в чем не бывало.
—Да ты что?— ахнула Эльза Павловна.— Посадские что ли? Я говорила, что там не самый благонадежный народ живет. Когда же это уже закончится.
—Не посадские, а посадский,— сказал он.— Один парень, среднего роста,— он смерил меня взглядом.— Очень похожий на одного молодого человека.
Это не укралось от взглядов, сидящих за столом, и они дружно посмотрели в мою сторону. Я как ни в чем ни бывало, ковырялся в свиной рульке, пытаясь отделить мясо от кости.
—Извалял всех в грязи,— продолжал Крупский.— Разбил одному нос. Да так сильно, что целители час возились, чтобы его восстановить до первозданного вида.
—Боже,— ахала Эльза Павловна.— Боже. Боже мой!
—Все в красных синяках и каких-то укусах.
—Боже!
—Их отцы рвут и мечут, чтобы найти обидчика.
—Боже мой!
Я наколол на вилку кусок свиной мякоти.
—Никита Сергеевич,— сказал я задумчиво.— Позвольте спросить, что грозит этому обидчику?
Крупский самодовольно посмотрел на меня, как будто только этого и ожидал. Но я специально подыграл ему.
—Вообще, они настаивали на высшей мере наказания — казни…
—Да что ж они с ума все посходили?— возмутилась Эльза Павловна.
—Но, разумеется, им никто этого не позволит. Остановились на плетях,— отозвался он.— Все четверо отходят по очереди и дело с концом. Причем прилюдно, на главной площади. Чтобы неповадно было.
—А никому не приходила мысль, что благородные сами виноваты?
—Приходила,— удовлетворительно кивнул Никита Сергеевич, отправляя в рот кусок свинины.— Только кому до этого дело есть? Кто он и кто они. Парень был бы не прав, даже если бы просто косо посмотрел на них.
—Никита Сергеевич, вам не кажется, что это несправедливо?— спросил я.
—Это вообще не правилам!— подала голос Ника.— Если они сами до него докапывались, то поделом получили. Я бы им еще больше накостыляла! Грязной одёжкой не отделались бы!
—Так-то оно так,— кивнул Никита Сергеевич.— Только ничего не поделаешь. Благородные есть благородные. Простолюдинам их трогать нельзя. Ни-ког-да,— на последнем слове он пристально посмотрел на меня.— Ничего не хочешь мне сказать?
—Кто? Я?— изобразил непонимание я.
—Ты-ты,— кивнул Никита Сергеевич.— А кто же еще?