Невинные дамские шалости - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Полякова cтр.№ 39

— Проходите, — кивнула женщина, и мы отправились в кухню. Она извлекла пачку соли, содержимое было монолитным, напоминало булыжник и высыпаться не хотело. Мы по очереди стучали пачкой по столу, бумага лопнула, но булыжнику ощутимого вреда не принесли. Тогда вооружились молотком, рваную пачку завернули в полотенце и крушили на полу, крушила я, а Мария Николаевна сидела на табуретке и на чем свет кляла пищевую промышленность. Больше всего досталось колбасе и почему-то подсолнечному маслу. В конце концов солью я разжилась, но на это потребовалось время, потому мы с хозяйкой успели познакомиться и проникнуться друг к другу искренней симпатией.

Закончив поединок с солью, прибрались и сели пить чай, потом я вспомнила, что собираясь выйти на минутку, не заперла дверь, и мы отправились пить чай в Мишину квартиру.

— Вы перебрались насовсем? — осторожно поинтересовалась Мария Николаевна, когда мы обсудили вопросы внутренней и внешней политики.

— Нет. — Я неожиданно для себя покраснела и зачем-то сказала: — Мы с Мишей друзья, а у меня в квартире ремонт, жить там совершенно невозможно (ремонт длится годами, жить там, по мнению моих друзей, и вправду нельзя, а я живу и радуюсь).

— Миша — хороший человек, — кивнула Мария Николаевна. — Серьезный, самостоятельный. Шесть лет живет, ничего плохого про него не скажу. Ни пьянства, ни компаний каких, или там женщин… Повезло с соседом. Вежливый такой, внимательный, всегда разговор поддержит… У Павловых с мальчишкой неприятность вышла, так он помог. Надя, мать то есть, отблагодарить хотела, а Миша обиделся, что, говорит, за глупости. Хороший человек.

— Да, — согласилась я. — Жаль, что работа отнимает у него много времени, такой симпатичный мужчина и до сих пор не женат.

— Жила тут одна, — обрадовалась Мария Николаевна и придвинулась поближе ко мне. — Полгода, может, больше. Крашеная да расфуфыренная, я сразу сказала — она ему не пара. Он мужчина положительный, а она как есть — вертихвостка. Он на работе, а у нее музыка орет, целый день подруги да друзья табунами ходят, потом пустые бутылки на помойку ведрами таскают. Мише надоело все это, он ее и выгнал. В два часа ночи. Вызвал такси и отправил. До этого ругались целый вечер, вертихвостка громко кричала, а Миша спокойно ей так: «Все, мол, милая, пожила, пора и честь знать». Приходила потом, не один раз, все плакала. Дура, такого мужика проворонила… И вот уж четыре месяца никого. Правда, недели две назад приводил одну, поздно уже приехали, а утром я видела, как девица уходила… дело-то молодое… Повезло с соседом, — заключила Мария Николаевна и с любопытством уставилась на меня.

Нравственный облик Миши порождал в душе чувство, близкое к благоговению. Хотя выставить за дверь женщину ночью, даже вызвав ей такси, по-моему, не очень благородный поступок. Я отогнала эту мысль прочь, не стоит портить романтический образ, который успел утвердиться в моем воображении.

— А вы читали про Мишу в газете? — всполошилась Мария Николаевна.

— Читала, — улыбнулась я.

— Про него уже второй раз пишут. С фотографией. Я Сережке-то, Мишиному брату, вы его знаете? — Я кивнула, а Мария Николаевна продолжила: — Так вот, я ему всегда говорю: бери пример с брата, брат-то у тебя какой, а ты лоботряс лоботрясом. Сережка у меня учился, я ведь в школе работала, год как на пенсии. Сережка-то, можно сказать, на моих глазах рос, и честно говоря, парень он непутевый. Когда Миша сюда переехал и я узнала, что они родные братья, очень удивилась. Сколько Миша с ним бился, все без толку.

— Они дружили? — проявила я интерес.

— Какое там, ругались все время, Сережка-то часто заезжал, а как приедет, так и пошли ругаться, хоть святых выноси. Наде за стеной все слышно, дом панельный, вот она и рассказывала.

— А последний раз Сережа когда был? — почему-то спросила я.

— Во вторник, точно, во вторник. Я с дачи приехала. Опять ругались. Сережка из квартиры выскочил как ошпаренный и так дверью хлопнул… Потом вернулся, где-то через час, и все тихо было, видно, помирились. И ночевал здесь, потому что машина его под окнами стояла, уехал он рано, около четырех утра. Машину завел, я и проснулась…

Болтовня соседки меня насторожила, по Мишиным рассказам выходило, что братья виделись редко, и о том, что Сережа накануне гибели был у него, Миша мне сказать не пожелал. Хотя, может быть, просто не придал этому факту значения.

Мы еще немного посидели, чай остыл, разговор я поддерживала вяло, и Мария Николаевна с легким вздохом меня покинула. А я стала готовить обед и ломать голову.

Обедать пришлось поздно, потому что Миша вернулся уже вечером. Выглядел он усталым и даже недовольным, я поостереглась лезть с расспросами, только спросила:

— Есть что-нибудь новое?

Он покачал головой и сел за стол, ел без аппетита и моих стараний скрасить его холостяцкую жизнь, кажется, вовсе не заметил.

Около девяти ему позвонили, разговаривал он минут пять, потом заглянул в комнату, где я сидела в кресле, стараясь сосредоточиться на страданиях госпожи Бовари, и сообщил, что должен срочно уехать, сказать куда не пожелал, но просил его не ждать и располагаться на диване. Расследование стало казаться мне делом нудным и даже утомительным, и в ум не шло, какого черта я делаю в чужой квартире, но сейчас чужая, пожалуй, была предпочтительнее своей, и я стала устраиваться на ночь.

Миша вернулся около двенадцати, тихо прошел в ванную, затем появился в комнате и, не включая свет, устроился на раскладушке, заботливо мною подготовленной. Лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Я приподнялась и позвала:

— Миша…

— Не спишь? — откликнулся он.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего. — Он вздохнул, а я прониклась к нему сочувствием. Подумала с ужасом, что труп Сережи убийцы где-то спрятали, и парень до сих пор не похоронен по-человечески, каково его матери, да и Мише тоже.

— Ты думаешь о брате? — спросила я.

— Да, — ответил он нехотя. — Думаю. Как такое могло случиться? Мать места себе не находит…

— Ты ей сказал?

— Нет. Не могу… Может быть, позднее… пусть свыкнется с мыслью, что… — Он судорожно вздохнул, а я села в постели, не зная, что сказать. Нужные слова не приходили на ум.

— Ты не должен себя винить, — осторожно заметила я, думая при этом, что иногда все-таки лучше помолчать и оставить человека в покое. Я опустилась на подушку и неожиданно для себя спросила: — Вы давно виделись?

— Давно. Проклятая работа…