Другой близнец - читать онлайн книгу. Автор: Рина Мирт cтр.№ 60

—Рик…— лишь простонала она в ответ.— Не хочу…

—Бредит. Срочно нужен врач.

—Не хочу быть сильной… Бен,— это было последним, что она произнесла, прежде чем провалиться в небытие.

Она слышала чьи-то голоса, но так слабо, словно сквозь толщу воды.

—Может стоит предупредить её родных? Они, наверное, волнуются.

—Я не знаю, есть ли у неё родные в городе,— ответила Роуг.— Давай посмотрим в списке контактов.

Девушка разблокировала телефон, и защелкала кнопками.

—Странно, нет ничего близкого к «маме» или «папе». Последний звонок был Бену. Но Бен — брат её погибшего парня.

—Позвоним ему? Может, он знает номер кого-то из её родных?

—Мия рассказывала, что он солдат и должен скоро вернуться обратно на службу,— задумчиво произнесла Роуг, взвешивая предложение своей соседки по квартире.— Может, уже вернулся.

—Ну, максимум,— произнесла девушка после короткой паузы,— сами позвонят, а мы ответим, если она к тому времени не проснётся и ей не станет легче.

—Я тоже так думаю.

Затем вновь наступила тишина.

***

9 ноября, Мэдисон, 09:30

—Почему вы поругались с отцом?— Бен рискнул задать мучающий его с момента приезда вопрос.

Ливай метнул на него быстрый взгляд, а затем тяжело вздохнул:

—Я ожидал этого вопроса,— спокойно вымолвил он.— Но думаю, ты уже и сам догадался.

Они сидели на скамейке-качели на крыльце, возле парадного входа. Точнее сначала Бен сидел там один, наблюдая за стекающими под навесом дождевыми каплями, потягивая свой утренний кофе. Ливай пришел навестить мать и просто опустился рядом, закурив очередную сигарету. Идеальный момент для откровенной беседы, которая началась вчера, когда мужчина посоветовал ему «ловить мгновение».

Бен понял, что Ливай догадался о его чувствах к Мие. Иначе он бы не произносил того, что произнес. Теперь пришла его очередь узнавать семейные тайны. Марк сказал, что в молодости тот был влюблен в маму, но ничего не сделал по этому поводу, но продолжал быть другом семьи до определенного момента. Что же произошло тогда между ними? Отец узнал о чувствах лучшего друга? Неужели он не знал об этом раньше? Ему было необходимо знать. Ведь нужно было быть совсем идиотом, чтобы не провести параллель между историей Ливая и мамы и его с Мией.

—Догадался,— ответил Бен, поджав губы.— Но я всё равно хочу знать.

Он замолк на некоторое время, а затем всё же решился спросить:

—Отец узнал о твоих чувствах к ней?

Мужчина грустно усмехнулся. По его взгляду было понятно, что он мысленно переместился в прошлое.

—Роберт всегда знал о моих чувствах,— ответил он, а затем вновь затянулся.

Бен поежился на месте. Ему было неловко от этого ответа. Странно узнать, что отец стал встречаться с девушкой, впоследствии ставшей его женой, в которую влюблен лучший друг. Куда делась «мужская солидарность», которой он учил их с братом?

—Я сам виноват в том, что не выразил протеста, когда он спросил меня, может ли он пригласить Эйлин на свидание,— продолжал мужчина, а у Бена отлегло от сердца.— Да и даже, если бы я его выразил, кто я такой, чтобы запрещать двум понравившимся друг другу людям быть вместе?

Бен молчал, внимательно слушая его.

—Тогда у нас всё равно ничего бы не получилось. Было другое время. Сегрегации уже не было, но расизм и ненависть плотно укоренились в нашей культуре. С обеих сторон, должен сказать. Моя мать, благослови Господь её душу, пришла бы в ярость или её раньше времени хватил бы удар, приведи я домой белую невесту, не христианку. Что уж говорить о родителях Эйлин. Они были против Роберта, а я…

—Мне жаль, Ливай,— вдруг вымолвил Бен.

Он и вправду подразумевал это. Было страшно представить, что тебя и твою любовь разделяют предвзятость общества и расовые предрассудки.

—Не стоит, малец,— тот похлопал его по плечу.— Я вот не жалею ни о чём. Смотри, какой ты. Тебя бы не было на свете, вмешайся я тогда. Всё произошло, как должно было. Да и судьба дала мне второй шанс,— он помолчал немного, а затем продолжил.— Но это не отменяет моего совета тебе. Я, да, не жалею. Но, если бы у меня была возможность повернуть время вспять, я бы поступил по-другому. Тем более у тебя с Мией совсем другая ситуация.

Пришла очередь Бена горько усмехаться.

—Всё слишком сложно, Ливай.

—Не сложнее, чем у меня тогда,— отмахнулся тот пренебрежительно.

—Так, что произошло между тобой и отцом?— Бен вернул его к прежней теме, чтобы увести разговор от себя.

В этот раз мужчина молчал дольше.

—Роберт был моим лучшим другом, каких единицы. Он доверял мне, как и я ему. Делился своими страхами: я до сих пор помню, как его трясло, когда Эйлин рожала вас. Но…— он нервно затянулся, а затем закашлялся, так как в его руке остался лишь фильтр от сигареты.

—Но Эйлин,— продолжил он, как только взял себя в руки,— любовь всей моей жизни.

Бен слушал его, затаив дыхание. Было в голосе мужчины что-то трагичное, отчего каждая клеточка скручивалась от ожидания развязки.

—Я чувствовал себя так, словно он предал меня, а не её, когда он рассказал мне. Да. Это то, что я чувствовал,— Ливай говорил с жаром, жестикулируя, будто заново переживал те события.— Забрал мою любимую, присвоив себе счастье, которое могло бы быть у нас. Я чувствовал… Словно он украл у меня эти годы. Я пришел в ярость, ведь я благословил их союз, видя, как безумно она была счастлива, а он предал её…

Бен побледнел, стиснув кружку в руке. Он медленно повернул голову, прожигая его взглядом:

—Отец никогда не изменял матери,— процедил он сквозь зубы, чувствуя, как гнев поднимается в нём.

Ливай послал ему грустный взгляд и опустил голову.

—Скажи мне, что ты лжешь!— он поднялся с места и, оставив кружку на перилах крыльца, принялся расхаживать, как лев в клетке.

—Успокойся, Бен,— Ливай поднялся следом.

—Скажи, что это — неправда!— он подошел совсем близко к нему.

—Но это — правда, сынок.

Что-то внутри него лопнуло. Грань, которая сдерживала его боль, его ярость — все его чувства, что он держал в себе, накапливая и не давая им особо выхода. Услышанное стало последней каплей, и переполненная чаша под названием «выдержка Бена Хадсона» вылилась в насилие.

—Я не твой сын!— прошипел он, а затем ударил мужчину.

Бен не был агрессивным. Он не любил насилия и применял его лишь в крайних случаях. В основном, чтобы отбиться от тех, кто его задирал. Но чтобы ударить первым, да еще и человека, годящегося ему в отцы, такое было впервые. Но он не думал об этом в тот момент. Самообладание полетело к чертям, и он вслед за ним к самому Сатане.