Путь дзэн. Истоки, принципы, практика - читать онлайн книгу. Автор: Алан Уотс cтр.№ 46

Сидение периодически прерывается, и монахи выстраиваются для оживленной прогулки по полу между платформами, чтобы предотвратить вялость. Периоды дзадзэн также прерываются для работы в монастыре, уборки помещений, служения в главном святилище, или «зале Будды», и выполнения других обязанностей – а также для еды и короткого сна. В определенное время года дзадзэн проводится практически непрерывно с полчетвертого утра до десяти часов вечера, и такие продолжительные периоды называются сэссин, или «собиранием ума». Каждый аспект жизни монахов должен соответствовать точному, хоть и не претенциозному ритуалу, что в определенной мере придает атмосфере содо военный оттенок. Ритуалы возвещаются и сопровождаются примерно дюжиной разных колокольчиков, трещоток и деревянных гонгов, в которые бьют с разным ритмом, чтобы объявить время дзадзэн, еды, служений, лекций или сандзэн, бесед с мастером.

Ритуальный или церемониальный стиль настолько характерен для дзэн, что для культуры, в которой подобное ассоциируется с вычурностью или суевериями, могут понадобиться некоторые пояснения. В буддизме четыре основных вида человеческой деятельности – ходьба, стояние, сидение и лежание – называются четырьмя «достоинствами», поскольку это позы, принимаемые природой Будды в ее человеческом теле (нирманакая). Поэтому ритуальный стиль проведения повседневных действий – это воспевание того факта, что «обычный человек есть Будда», и, кроме того, это естественный стиль для того, кто делает все с полным присутствием ума. Таким образом, если что-то такое простое и тривиальное, как прикуривание сигареты, делается с полной осознанностью, когда огонь, клубящийся дым и регулирование дыхания для вас выглядят самыми важными в мире вещами, то наблюдателю такое действие покажется ритуальным.

Такая позиция «действуй как Будда» особенно подчеркивается в школе сото, где дзадзэн и повседневная деятельность рассматриваются не как средства для достижения цели, а как непосредственная реализация состояния Будды. Как Догэн говорит в «Сёбогэндзо»,

В дзадзэн не должно быть мыслей ни о желании сатори, ни об избегании перерождения, ни о стремлении к чему бы то ни было в будущем.

«Три мира» прошлого, настоящего и будущего, вопреки распространенному мнению, не простираются на недостижимые расстояния.

Все время здесь, в этом теле, которое есть тело Будды. Прошлое существует в воспоминаниях, будущее – в ожиданиях, и оба они присутствуют в настоящем, ибо при непосредственном и ясном исследовании мира прошлое и будущее нигде невозможно обнаружить.

Это также учение Банкэя:

Таким образом, такой взгляд на дзэн несколько трудно увязать с дисциплиной, господствующей ныне в школе риндзай и состоящей из «прохождения» последовательной серии из примерно пятидесяти задач-коанов. Многие мастера риндзай стремятся пробудить самый интенсивный дух поиска – непреодолимое чувство «сомнения», благодаря которому практически невозможно забыть коан, который ты пытаешься решить. Естественно, это ведет к известной доле сравнения степеней достижения разных индивидов, и для окончательного «завершения» процесса необходимо вполне определенное формальное признание.

Поскольку формальные подробности дисциплины коанов составляют одну из немногих оставшихся в буддийском мире настоящих тайн, трудно дать ей справедливую оценку без прохождения обучения. С другой стороны, тот, кто через это прошел, обязуется не говорить об этом – разве только в общих неопределенных понятиях. Школа риндзай всегда запрещала обнародование формально приемлемых ответов на различные коаны, потому что вся суть дисциплины заключается в самостоятельном, интуитивном их обнаружении. Знать ответы, не обнаружив их самостоятельно,– все равно что изучать карту, не предпринимая путешествия. Без настоящего шока осознания голые ответы кажутся плоскими и разочаровывающими, и, безусловно, тому, кто не прочувствовал их по-настоящему, не удастся обмануть ни одного компетентного мастера.

Тем не менее нет никаких причин, почему этот процесс должен включать все эти глупые «степени достижения», определяющие, кто «прошел», а кто нет или кто является «подлинным» Буддой в соответствии с этими формальными стандартами. Подобные глупости характерны для всех установившихся религиозных институтов, и они в целом сводятся к своего рода эстетизму, раздутой страсти к культивированию особого «стиля», отличающего овец от козлищ. По таким признакам эстет литургии может отличить римско-католических священников от англиканских, принимая манерность традиционной атмосферы за сверхъестественные признаки истинного апостольского преемства. Однако иногда культивирование традиционного стиля достойно восхищения, например когда школа ремесленников или художников передает из поколения в поколение профессиональные секреты или технические тонкости, благодаря которым создаются предметы особой красоты. Тем не менее это очень легко превращается в нарочитую и неестественную дисциплину, и тогда теряется весь «дзэн».

Существующая сегодня система коанов многим обязана работе Хакуина (1685–1768), выдающегося и чрезвычайно разностороннего мастера, который придал ей системную организацию, разделив весь курс обучения дзэн в школе риндзай на шесть стадий. Во-первых, есть пять групп коанов[d]:

1.Хоссин, или коаны Дхармакаи, посредством которых происходит «вход через передние ворота дзэн».