Грех и чувствительность - читать онлайн книгу. Автор: Сюзанна Энок cтр.№ 36

— Насколько искренний ответ вы хотите получить? — тихо спросил он.

Элинор остановилась и посмотрела ему в лицо.

— По правде, говоря, я просто хочу, чтобы вы еще раз поцеловали меня, — заявила она.

Вот это уже откровенный разговор. Даже слишком.

— Наши желания совпадают, — сказал Валентин, моля Бога, чтобы его пенис вел себя пристойно, пока он не выпутается из этого трудного положения, — но я не буду этого делать.

— А если это именно то приключение, которого мне хочется, Валентин? — тихо спросила она.

Он ощутил эрекцию. Боже милосердный!

— В таком случае я предложил бы вам выбрать что-нибудь другое. Поцеловать невинную девушку дважды — это мой предел. После этого я за себя не ручаюсь. Вы сами сказали, что не хотите, чтобы вас обесчестили, Элинор. Поверьте, в следующий раз я не ограничусь поцелуем, и к чему это приведет? И кем же я тогда окажусь перед вашими братьями?

— В таком случае, почему вы здесь? Утверждаете, будто вы эгоистичный варвар, однако вовремя приехали нынче утром, чтобы убедиться, что я не разбилась в лодке об опору Вестминстерского моста и не утонула. И вы обещали помочь мне выпутаться из затруднительного положения со Стивеном. Почему?

Если он ответит на этот вопрос правдиво, то ему, скорее всего, придется забыть о страстном желании, поцеловать ее нежные теплые губы. Если он скажет ей хоть одно слово о своем соглашении с Мельбурном, у него просто не будет такого шанса.

— Я пытаюсь стать вашим другом, Элинор, хоть и не привык к чисто дружеским отношениям с женщинами. Для меня это нечто новое, и, поцеловав вас впервые, я совершил ошибку. Перешел запретную черту.

— А во второй раз?

— Это была с моей стороны еще более серьёзная ошибка.

— Ошибка, — повторила она, задумавшись. — Не слишком лестное признание.

Несмотря на крушение надежд, и растущий дискомфорт в паху, Валентин усмехнулся.

— Вы расстроились из-за того, что я не имею намерения соблазнить вас?

Она сердито посмотрела на него.

— С чего вы взяли?

— Радуйтесь этому. Помните, что, если разразится скандал, вас выдадут замуж за какого-нибудь зануду — кажется, так вы изволили описать своего потенциального супруга? Даже прогуливаясь со мной, вы уже вызываете толки. Так что вам следует сделать выбор.

Хотите ли вы, испытав одно-единственное приключение, вернуться к безопасной, размеренной жизни или готовы перевернуть ее вверх ногами и взять на себя ответственность за непредсказуемые последствия? — Он наклонился к ней, вдыхая аромат лаванды, исходящий от волос. — Потому что, если вы будете искушать меня и дальше, я сорвусь с тормозов, и тогда расплачиваться придется нам обоим.

— Я знаю о последствиях.

— Знать теоретически и знать на практике — это разные вещи. Так что подумайте хорошенько.

Она покраснела. Потом обиженно отвела взгляд, и он затаил дыхание. Одно лишь то, что она предложила ему стать ее приключением, подтверждало, что девушка очень наивна. Она, как видно, сделала его раз и навсегда персонажем какой-то сентиментальной волшебной сказки. Безопаснее, конечно, оставаться в тени, выглядеть равнодушным, не связывать себе руки.

— Так скажите мне все-таки, чьи кандидатуры вы включили в список потенциальных супругов? — попросил он.

— Зачем? Чтобы вы могли высмеять их?

— Вы просили помощи, и я вам ее предлагаю.

— При условии, что сами останетесь в сторонке? Два поцелуя, но не больше — это потому, что вы боитесь продолжения?

Кажется, она начинает постигать его нехитрую тактику.

— Я имею на это право, — сдержанно сказал Валентин. — Полно вам, Элинор. Вернемся к разговору о вас и вашем эксперименте. Мне, по крайней мере, может быть известно, не имеет ли кто-нибудь из кандидатов негодных привычек, о которых не знают остальные.

— Я постараюсь проинформировать вас. Хотя мне качалось, что вы сами должны предложить мне вариант приключения. Где же он?

Валентин заставил себя улыбнуться.

— Я продолжаю работать над этим конкретным заданием.

Они подошли к кафе «Просперо», где столы были расставлены на открытом воздухе, и он усадил Элинор за один из них. Как он и предполагал, тут уже было несколько знакомых, которые побывали на гребных гонках в качестве зрителей. Он слышал, как они шепотом обменивались мнениями по поводу того, почему Деверилл повсюду сопровождает леди Элинор, да еще без дуэньи.

— Вы уверены, что показываться на публике в моей компании не будет считаться скандалом? — тихо спросил он, усаживаясь по правую сторону от нее.

— Мельбурн доверяет вам, я тоже, — сказала она в ответ, хотя взгляд, которым она окинула посетителей кафе, был не таким беззаботным, как ей хотелось изобразить.

— Отлично. — Он жестом подозвал официанта. — Два бокала мадеры, — заказал он, когда тот подбежал, — и самое лучшее, что у вас здесь готовят.

Официант поклонился.

— Сию минуту, милорд.

— Не спешите. Мы никуда не торопимся. Элинор наблюдала, как он делает заказ. Ее братья вели себя также: даже если человек, с которым они разговаривали, понятия не имел, кто они такие, он немедленно начинал называть их милордами и угодливо кланялся им, как будто сразу распознавал, что они принадлежат к аристократии.

Деверилл без особых усилий завладел вниманием всего персонала кафе. Главный официант подошел к их столу, чтобы лично наполнить бокалы мадерой, и в течение почти пяти минут описывал заслуживающие восхищения качества их жареного фазана, известные не только в Англии, но и на континенте.

Элинор глупо было обижаться на своего спутника. Он был честен, о чем она сама его попросила, причем это качество было одним из тех, которые ее в нем восхищали. Это у нее были вопросы, а Валентин, слава Богу, согласился ответить. И если он не поощрял ее намеки о переходе к более близким отношениям, то исключительно для ее же блага, пусть даже ей не хотелось с ним соглашаться.

— Полагаю, что это нам подойдет, — сказал, наконец, Валентин, когда старший официант уже вознамерился в деталях описать сложный способ маринования дичи. — А теперь оставьте нас, пожалуйста.

Официант с поклоном ретировался. Элинор хихикнула с довольным видом.

— Для завзятого кутилы вы весьма корректно общаетесь с обслуживающим персоналом.

— С ними общается мой бумажник. А до меня им нет никакого дела.

— Как и до меня. Официант не удостоил меня взглядом.

Валентин придвинул свой стул на несколько дюймов ближе к ней.

— Официант-то, быть может, и не удостоил, но присутствующие здесь джентльмены хорошо знают, кто вы такая и с кем пришли. И все хотят знать почему. Что за этим стоит?