Дядя самых честных правил 3 - читать онлайн книгу. Автор: Александр Горбов cтр.№ 54

—Сволочи,— ворчал Киж, сменив испорченный модный наряд на одежду попроще,— такой камзол угробили.

Он повёл носом и поморщился.

—И палёным теперь воняю. Константин Платонович, вы не умеете выводить запахи?

—Нет, Дмитрий Иванович, не умею. Ты уже закончил с переодеваниями? Тогда вернись на место дуэли и посмотри осторожно, что там будет происходить. Проследи, если надо, за дознавателями. В общем, проконтролируй ситуацию, не выйдут ли на мой след.

—Понял, сделаю.

Киж поклонился и отправился на задание.

—Васька!

Денщик появился через секунду, будто стоял под дверью.

—Я, вашбродь!

—Вот тебе бумажка с адресом. Пойдёшь туда и отыщешь подполковника Суворова. Скажешь, от кого, и узнаешь, когда он выезжает.

—Так точно, вашбродь, всё сделаю.

Только Васька ушёл, в комнату попыталась войти горничная. Но я на неё рявкнул, и девушка, ойкнув, исчезла за дверью.

Я успел вовремя. Не прошло и минуты, как я остался один, и тело стало будто ватным. Навалилась усталость, глаза сами закрылись, и я провалился в забытьё.

И в этот раз даже не вздрогнул, когда на моё плечо легла узкая ладонь, веющая холодом. Не зря же я почувствовал приближение «вызова» и разогнал всех, чтобы встретить его в одиночестве.

—Молодец.— За спиной усмехнулись.— Втягиваешься. Люблю понятливых.

Тонкие пальцы погладили меня по шее.

—Спасибо за подарок, мне очень понравилось — сразу четыре чистых Таланта стоят дорого. Пора выдать тебе достойную премию.

Я ощутил внутри себя песочные часы. Большие, из толстого стекла, с жёлтым песком внутри. Тоненькой струйкой он сыпался в нижнюю чашу, каждое мгновение по песчинке. Если бы я захотел, то точно, до дня, мог сказать, сколько мне осталось. Нет, не хочу знать! Не желаю! Лучше уж встретить конец внезапно, чем, как приговорённый, ждать своего срока.

Смерть опять усмехнулась. И тут же в верхнюю чашу часов посыпался новый песок. Чёрный, как мрак могилы, и одновременно красный, как та кровь на снегу. Ровно четыре дополнительных года, секунда в секунду.

После «свидания» с моей милой работодательницей оставаться в одиночестве было невыносимо. Хотелось ощутить жизнь, услышать смех и голоса людей. Честное слово, я готов был отправиться в какой-нибудь кабак и устроить там гулянку с первыми попавшимися офицерами.

Впрочем, желание воплотить мне бы всё равно не удалось. На улице стояло позднее утро: ночные гуляки уже отправились спать, а проснувшиеся ещё даже не выходили на улицу. Ну и ладно, не очень-то и хотелось, найду другую компанию. Да и было в городе одно место, которое стоило посетить — Альбертина, кёнигсбергский университет.

Профессора, студенты, учёные диспуты и прочие академические радости меня интересовали мало. А вот жемчужина университета, Серебряная библиотека, манила своими сокровищами. Знаменитый двадцатитомник со сводом всех известных Знаков, сотни трудов по механике и главное — нужные мне книги по теоретической магии.

Минут через сорок я уже входил в здание Альбертины. Колонны, своды, помпезная лепнина, роспись на стенах, огромные хрустальные люстры в холле. Сразу видно — университет не бедствует, а его покровители не скупятся для любимого детища.

Альбертину пронизывал знаменитый цвергский «ordnung» — везде царила дисциплина, порядок и тишина. Это вам не Сорбонна с гомонящими и переругивающимися студентами, лютнистами и игрой в карты. Здесь всё было чётко и строго: ходить тихо, не болтать, при движении держаться правой стороны, кланяться профессорам. Все студенты щеголяли в старомодных длинных мантиях и шапочках с квадратным верхом. Наблюдая такие казарменные порядки, я сто раз сказал спасибо, что попал в Париж, а не сюда.

—Добрый день,— я поймал за локоть какого-то студента,— не подскажете, как пройти в Серебряную библиотеку?

Студентик чуть не подпрыгнул от неожиданности. Хлопая глазами, он силился что-то сказать.

—Што?

—Как пройти в библиотеку? Серебряную.

—Эм… Мммм… Ну,— студент перешёл на шёпот: — прямо. Потом направо и вверх по лестнице на второй этаж.

—Благодарю!

—Тише, сударь,— он приложил палец к губам,— господин ректор требует соблюдать тишину. Разговоры не должны мешать размышлениям профессоров.

Я кивнул, с трудом сдерживая смех. Хороши местные порядочки! Мешать размышлениям, надо же, какая формулировка. А как же споры, в которых рождается истина? В такой гробовой тишине можно придумать только какую-нибудь завиральную или особо пакостную теорию. Ох уж эти цверги, с их «пещерными» порядками. Но шуметь назло загадочному ректору я не собирался. Моё дело попасть в библиотеку, а не переписывать местный устав.

Разыскивая лестницу на второй этаж, я наткнулся на самую настоящую толпу. Кучка студентов толклась возле входа в аудиторию, вставая на цыпочки и вытягивая шеи, чтобы разобрать голос, читающий лекцию. Опоздавшие, которых не пустили? Или такой интересный предмет, что все не поместились?

Подойдя к студентам, я попытался прислушаться, что же там происходит внутри.

—Бу-бу-бу, бу-бу-бу, der Zauberstab, бу-бу-бу. Бу-бу-бу, Magier, бу-бу-бу…

Ничего не понятно! Мало того, что лектор бубнит, так ещё и лекция на немецком. А я не настолько понимаю этот язык, чтобы разобраться в специальных терминах и академическом стиле изложения.

—Что здесь происходит?— шёпотом спросил я ближайшего студента.

—Чшш!— он обернулся и сделал страшные глаза.— Не мешайте! Сам профессор Иммануил Кант читает свою знаменитую «Критику чистой магии».

Этого мне ещё не хватало. Нет уж, упаси меня бог от кабинетных учёных, разбирающих магию на составные части и делящих её на всякую гносеологию, ринотиллектологию и натуромагософию. Магия — это в первую очередь деланье, а не созерцание. Ни один из этих теоретиков не мог нарисовать даже самого простого Знака.

Я махнул рукой и продолжил поиски библиотеки.

* * *

Ух, какой шикарный у них читальный зал! Здоровенный! Отдельный стол для каждого посетителя, стеллажи с книгами вдоль стен до самого потолка, в окнах цветные витражи, будто в соборе. Красотень!

—Что фам угодно?

Дорогу мне заступил седой господин, с явной цвергской кровью. Ростом ниже меня, лицо будто из камня вырезано, и большие волосатые уши.

—Вы кто, простите?

—Марк Зузак,— он свысока посмотрел на меня,— главный библиотекарь.

—Добрый день,— я приветливо улыбнулся. Ссориться с этим суровым дядькой в мои планы не входило,— премного наслышан о вашей великолепной Серебряной библиотеке, самой обширной в этом краю.