Ее испуганные глаза метнулись к его лицу, она горела изнутри и снаружи.
— Я думала, мы собираемся поесть, — неуверенно напомнила она ему, пытаясь избежать ситуации, которую сама помогла создать, потому что не сказала «нет» и не оттолкнула его.
— Я могу тебя накормить в отеле, — прошипел Данте, схватив ее за руку, чтобы не дать ей отступить.
— Секс не является частью нашей договоренности… так ведь? — спросила Белль, внезапно испугавшись.
— Конечно нет, — заверил ее Данте, гладя ее тонкие пальцы. — Но то, что мы решаем делать за пределами этих границ, — только наше дело.
— Э‑э‑э… ну… да, но я не думаю, что мы должны слишком сближаться, — пробормотала Белль, в неловкой спешке высвобождая руку.
— Между нами должна быть определенная степень близости, иначе никто никогда не поверит, что мы любовники, — возразил Данте.
Белль не думала об этом аспекте их воображаемых отношений, и ей хотелось ударить себя, потому что она буквально вслепую врезалась в кирпичную стену.
— Ты выглядишь очень… обеспокоенной, — проронил Данте, пристально вглядываясь в ее лицо. — Я хочу тебя, но обещаю, что не буду принуждать.
Белль покраснела и выпрямилась, смущенная тем, что заставила его дать ей такое заверение.
— Знаю. Но, честно говоря… Мне немного не по себе.
— Почему? — Данте отсел обратно в свой угол, стиснув зубы от мучительной боли неутоленного желания.
— У меня мало опыта, — сухо признала Белль. — Я, наверное, должна была сказать об этом раньше.
— Мало — это сколько? — сухо спросил Данте.
— Я бы не стала вдаваться в подробности.
— Тебе не нужно стесняться и думать, что ты обязана мне лгать, — надменно пробормотал Данте. — Я считаю женщин равными. Я предпочитаю опытных партнерш.
— Что ж, тогда я тебе совсем не подошла бы! — призналась Белль. — У меня еще не было… э‑э‑э… партнера.
Это заявление так смутило Данте, что на долю секунды он просто мрачно смотрел на нее изумленными темно‑янтарными золотыми глазами.
— Ты девственница? Быть того не может!
Водитель внезапно открыл ближайшую к нему дверь, и они оба были застигнуты врасплох: ни один не заметил, что машина остановилась, и Белль чудесным образом избавилась от необходимости отвечать на его заявление. Вслед за ним она скользнула по заднему сиденью, придерживая подол своего платья.
К счастью, Данте спас ее от падения с высоких каблуков, взяв за руку, и практически вытащил ее из лимузина под вспышками фотоаппаратов.
В переполненном вестибюле, где уже не было фотографов, Данте задумчиво посмотрел на нее и снова начал:
— Ты не можешь быть…
И с этими словами сбылся второй худший кошмар Белль. Она почувствовала, как ее унизительно заливает знакомая волна румянца.
— Да ты еще и краснеть не разучилась, — произнес Данте с еще большим недоверием. — Сказочная, как единороги.
Глава 3
— Данте, мы больше не будем это обсуждать, — заявила Белль, когда их проводили через переполненный зал к хорошо освещенной кабинке в углу.
— Не обманывай себя. Ты сама сказала, что мы должны лучше узнать друг друга, — мрачно ответил Данте.
— Не в нашей ситуации, — возразила она. — Мы только притворяемся. Если ты не перестанешь меня смущать, я весь вечер буду выглядеть как помидор!
— Ты могла бы сказать мне правду заранее! — ответил Данте.
Он открыл карту вин, подал знак парящему метрдотелю и заказал напитки на беглом французском.
Белль прижала прохладные ладони к щекам, пытаясь погасить внутренний источник тепла.
— С чего бы?
— Я чувствую себя подлецом, готовым сбросить ребенка в змеиную яму! — разочарованно простонал Данте, задаваясь вопросом, ту ли женщину он выбрал для этой роли. — Ты явно не подходишь для того, чтобы притворяться моей сексуальной любовницей. Как ты собираешься ее играть?
— Чтобы быть сексуальной, не обязательно заниматься сексом, — яростно прошептала Белль через стол. — Ты только пять минут назад на меня набросился!
— Если бы я на тебя набросился, мы все еще сидели бы в лимузине и мне бы не требовался холодный душ, — сухо парировал Данте. — Я тебя поцеловал. Не преувеличивай, словно девственница на первом свидании.
— Просто убери это слово из своего словаря! — бросила Белль, прячась за меню. — Это меня смущает. Лучше бы я солгала.
Данте заказал еду и откинулся на спинку стула, сардонически прищурив темные глаза.
— Итак, скажи мне, почему… Религиозные устои?
— Бабушка и дедушка не разрешали мне встречаться с мальчиками, когда я была подростком, потому что мы жили в криминальном районе и они беспокоились о моей безопасности. Затем я стала сиделкой. Это не было сознательным решением, но отсутствие возможности, безусловно, сыграло роль, — признала Белль, потягивая воду. — И это все, что я могу сказать по этому поводу.
— Я все еще недоволен, — признался Данте, пробуя принесенное метрдотелем вино.
— Это не твое дело, — тихо сказала она ему, когда они снова остались одни.
— Но между нами проскочила искра, — с сожалением возразил Данте. — Теперь ясно, что ты одна из тех женщин, которые берегут себя до брака.
— Я не говорила, что жду замужества, — отметила Белль. — Но я хочу близости только в том случае, если она сопряжена с серьезными отношениями.
— Я не предлагаю тебе серьезных отношений.
— Конечно нет. В любом случае я работаю на тебя, так что беспокоиться не о чем.
Данте напомнил себе, что в начале их соглашения он тоже верил, что в условиях нет места для секса. Но с той минуты, когда он прикоснулся к ней, что‑то изменилось. Он признался себе, что желает ее, и все его сомнения в тот же момент исчезли, и это, как он полагал, делало его довольно типичным мужчиной, движимым своим либидо. Он хотел видеть ее рядом и все еще задавался вопросом, как она будет соперничать с Кристал, которая источала сексапильность.
— Я просто жду встречи с подходящим человеком, — тихо протянула Белль, надеясь этим признанием снять напряжение.
— А каким будет этот человек? — спросил Данте.
— Подходящим мне. Слушай, я не хочу больше об этом говорить. Это слишком личное, — резко сказала ему Белль. — Тема закрыта.
Данте ощутил разочарование.
— Полагаю, этот мужчина должен быть без ума от собак.
— Нет, это не самое главное, — неловко возразила она. — Да, мне придется пойти на компромисс, и ни один мужчина не сможет оправдать все мои ожидания.