Канарейка - читать онлайн книгу. Автор: Кира Страйк cтр.№ 90

Ну всё, я выдохлась и тоже замолчала. Вообще, странно взрослому человеку проговаривать такие прописные истины. Всё понимаю, очевидно в этот раз я нарвалась на истинного радетеля веры, но какие-то вещи, даже такие поганые, нужно уметь принимать, чтобы не повторять ошибок. А не валить ответственность на гонца, принесшего дурные вести.

- Я вас услышала. - наконец, заговорила настоятельница, - И вынуждена признать некоторую правоту ваших слов.

-Ох ты ж, "некоторую". - про себя усмехнулась я, -Но это уже мелочи, главное, что лёд тронулся.

- Давайте закончим этот разговор. - она подняла на меня потемневшие глаза.

- Согласна. Мне тоже неприятна эта тема и воспоминания с нею связанные. Однако, остался ещё один неразрешённый вопрос.

- Какой?

- Почему вы велели не приводить на прослушивание ту маленькую девочку, что пела на празднике?

- Не отдам. - плечи матушки дёрнулись, как от удара хлыста, и во взгляде её снова вспыхнул огонь.

- Почему? - спросила я, опешив от столь резкой реакции.

-Действительно, почему? И ребёнок, вообще что, товар? Предмет торга?- я тоже начала внутренне закипать, -Неужели желает так же, как в своё время Тейла, использовать голос девочки для привлечения внимания к своей обители, храму и пожертвованиям на него?

- Стеллу не отдам. - более спокойно, но также жёстко повторила Рамина, помолчала и сорвалась, - На какую судьбу вы обрекаете сироту?!

-В смысле, на какую?- я в ответ только удивлённо моргнула.

- К нам привезли её больной, избитой и никому не нужной. Чего стоило выходить дитя и поставить на ноги. Но она навсегда останется хромой. И вы хотите сказать, что в вашем красивом мире для неё найдётся достойное место?! Что она не станет предметом насмешек и издевательств?! - она почти кричала.

А я едва не разревелась от испытанного облегчения. Никакая она не стерва злая, просто действительно боится за судьбу несчастного ребёнка. Фу-уф, честное слово, сейчас готова была простить этой женщине все резкие слова, сказанный в мой адрес. Если всё действительно так, то монастырь - в хороших руках. И тем не менее, это тоже не самая счастливая участь - провести всю жизнь за высоким забором, поэтому...

- Так вот я ещё раз спрашиваю, на какую судьбу вы обрекаете сироту? - она вперила в меня немигающий взгляд.

- А вы? - в свою очередь спросила у неё.

Не хуже, чем я несколько минут назад, монахиня удивлённо моргнула.

- Всю жизнь провести взаперти. Не имея надежды уйти, встретить любовь, стать матерью. За вашими воротами не только зло, жестокость и пороки обитают. Я тому прямое подтверждение. Вы спасли маленького человека. Только ваша в том заслуга, никто не берётся оспаривать или недооценивать это великое деяние, но... - мне нужен был такой аргумент, чтобы собеседница поняла, что ей хочу донести. Уверенности никакой не было, однако, я рискнула, - Скажите, только прошу ответить честно... Вы по доброй воле оказались воспитанницей церкви и стали тем, кто есть? Или за вас выбор сделал кто-то другой так же, как сейчас хотите поступить и вы?

Лицо собеседницы свело судорогой, и стало очевидно, что вопрос попал в точку.

- Я приняла его и ни о чём не жалею. - тем не менее ответила она.

- Вы обладаете очень сильным характером и лучшими человеческими качествами, что вызывает у меня глубокое уважение. И всё же, прошу вас ещё раз сказать правдиво, чтего стоило вам, обладая самостоятельной могучей волей, смириться с чужим решением, определившим всю вашу судьбу? Можете не отвечать вслух, но хотя бы себе признайтесь. Неужели никогда-никогда не мечтали о том, какой бы она была, имей вы право сказать собственное слово?

- Стелла - другое. Ей здесь безопасно.

- Совершенно верно. Более того, готова признать, что и я могу ошибаться, предполагая, что жизнь за пределами обители покажется ей лучше. Я только предлагаю дать возможность попробовать и оставить право выбора за ней. И клятвенно обещаю вам две вещи... - приблизившись к настоятельнице, взяла её морщинистую руку в свои и заглянула в лицо, - Не бросить ребёнка на произвол судьбы, обеспечить достойные условия жизни и никому не давать в обиду. И второе - если она захочет вернуться к вам сюда, препятствовать не стану. Это касается всех детей, которых соберу при своей школе.

- Я очень за них боюсь. - губы Рамины дрогнули.

- Вижу, и это справедливо и бесценно. Но, думаю, вы уже тоже понимаете, что я не из тех людей, что безосновательно разбрасываются обещаниями, которые не в состоянии выполнить, а потом не держат данное слово.

- Да уж, характер у вас, что надо. - хоть прозвучала сия оценка с ухмылкой, но в интонациях, наконец, явственно проступило одобрение. - И в словах имеется большая доля истины. В самом деле, все провалы в вере в большой мере случаются из-за того, что к ней иногда приводят насильно.

Скрестив пальцы, ждала её окончательного вердикта. Конечно, теоретически можно было, имея разрешительные бумаги, выданные на самом высоком уровне, просто увезти ребёнка и всё. Но... сами понимаете, что "но". Неправильно это, не по-людски. В свете обнажившихся фактов, всё равно, что у матери насильно отобрать дитё.

- Хорошо. С вами поедут все, кого сочтёте нужным забрать на обучение. Я вам верю. - решилась матушка Рамина, - И благодарна за прямоту и за... за то, что не воспользовались своими полномочиями.

На деле Стелле оказалось десять лет. Просто девочка сама по себе была низкого ростика, да ещё не успела как следует наесть после болезни необходимые килограммы, чтобы не выглядеть совсем уж крошкой.

Когда матушка Рамина сама привела её и ещё двоих девчонок и передала нам на попечение, да ещё и с добрыми пожеланиями, вся команда утратила дар речи. Особенно Лисия, которая имела сомнительное удовольствие присутствовать при первой встрече.

- Как тебе удалось изменить отношение настоятельницы? Это чудо какое-то!

- Мы просто поговорили начистоту. - пожала плечами в ответ, - Это очень важно, в любой ситуации стремиться договориться. Проклятий в спину мне и от старухи Тейлы хватило.

Объявив меня великим дипломатом всех времён и народов, ну или что-то такое, тётушка отныне, кроме читаемого расположения и почти родственной любви, прониклась ко мне новой степенью уважения, которое проявляла совершенно открыто.

Две напарницы Стеллы покидали монастырь с нескрываемым энтузиазмом. Эти чувства мы с Авророй понимали, как никто другой. А вот будущая звезда школы вела себя... Нет, она не дичилась, но и не открывалась. Я бы назвала её поведение одним словом - послушная. Стелла делала всё, что говорят, робко, растерянно улыбалась и сама к разговорам не стремилась, просто вежливо отвечая на задаваемые вопросы.

К вечеру я не выдержала. Переглянулась с друзьями, которых тоже тяготило вот это немного замороженное состояние ребёнка, взяла плед (свой любимый дорожный, который хранил память о нашем с Леоном счастливом путешествии) и пошла к костру, где она тихонько наблюдала за языками пламени.