Полуночная тень - читать онлайн книгу. Автор: Алина Сконкина cтр.№ 114

– Да какая разница? Ну, расскажет он кому, и что? Нас уже и след простыл. Да и мясо у него жёсткое. Лучше уж оленем закусим, чем этим стариком давиться, – поморщился вожак стаи.

Разбойники возвращались в лагерь, где Релина успела развести огонь и вместе с Реной готовилась к ночному празднику. Сегодня никто не собирался ложиться спать. Середина лета миновала, шёл последний оборот, и Персефона, наконец, устремила прекрасное лицо к своим детям. Не успела стая дойти до окрестностей Искры, как наступил самый главный, в жизни оборотней праздник – Благодарение Персефоне. Накануне праздника не работал никто, в том числе и простые люди, все готовились к вечеру. Крестьяне накрывали столы, пели песни о ночи и звёздном небе, гадали на суженого, плели венки из маков и танцевали под светом Персефоны. Для оборотней ночь апогея Персефоны значила куда больше, чем просто праздник. По легенде, именно в ночь, когда спутник приблизился к Плутону Вульфига поразил свет Персефоны и он стал оборотнем. Единственный раз в году, когда лик ночного светила особенно прекрасен и огромен в летнем небе, кровь оборотней наполнялась магией, а всё волчье естество стонало от желания пропеть песнь своей богине.

Оборотни готовились к этой ночи загодя, собирались на открытой поляне, где ничто не могло затмить света Персефоны, и становились братьями, вкушая яства с одного блюда и потчуя соседа напитком. После обряда шли танцы, песни стаи и благодарение всему миру за все полученные блага. Белеющей ночью, под самым пристальным взором Персефоны считалось кощунством оставлять горящий костёр, сидеть под энергетической лампой, в свете факела или спички. Любой чужеродный свет оборотни гасили, любуясь лишь чистым голубоватым сиянием Персефоны.

– Я уже чувствую её силу.

– Кровь кипит! – делились друг с другом впечатлениями оборотни.

Гастел, как единственный человек, помог, чем смог с приготовлениями и залез на дерево. Ему не был чужд праздник, но мужчина не хотел мешать стае. Для него день благодарения Персефоне не имел такого сакрального смысла, что вкладывали оборотни.

– Ты весь праздник там просидишь? – поинтересовался у товарища Кетал.

– Лучше тут, чем в волчьей пасти, – пожал плечами Гастел.

Солнце спряталось за скалой, оборотни отпраздновали охоту и грабёж, отужинали олениной, делились угощеньем с тем, кто устроился рядом, пили из одной бутылки и становились братьями. Попировав немного, дикие оборотни пустились в пляс. Сила, дарованная Персефоной, не для битв, а просто так, струилась в крови, не давая спать.

Когда затуманили мир сумерки, возвещая о наступлении ночи, Релина затушила костёр и расположилась рядом с Кеталом. Роса легла покрывалом на волосы и одежду, стали загораться самые яркие звёзды. Все расселись, устремив взгляды на восток. Постепенно становилось всё темнее, глаза медленно перестраивались под изменяющееся освещение. Мир погружался в сон. Ночная тишина разливалась по округе. Стрекотали сверчки, скрипом разносился крик летучих мышей, шелестела листва, перебираемая лёгкими пальцами ветра.

Медленно, очень медленно ночь вступала в свои права, укрывая мир покрывалом тьмы, но Персефона не торопилась появляться на горизонте.

Оборотни молча ждали, чувствуя прилив сил, ощущая приближение своей богини. Каждый погрузился в свои думы, никто не нарушал тишину, все застыли, словно изваяния, выточенные в дань Персефоне. Молчаливое ожидание. Сейчас она появится на горизонте. Но пока… Мир умер.

Группа оборотней, собравшись на склоне горы, застывшая в ночи, без костра и признаков жизни, сидела, устремив взгляд на восток, где кровавым цветом из-за поднятой днём пыли и песка забрезжил восход Персефоны. В тишине раздался дружный вздох. Лик поднимался из-за горизонта. Медленно, словно кто-то удерживал её за руку, восходила сияющая богиня над далёким морем, над островами айракрисов Ток-Ту-Рок, прозванных Сверкающими, над гнёздами Рух и парящими скалами гарпий, над драконьими утёсами. Свет Персефоны осветил вершину Башен Поднебесного Правителя, наивысшую точку Плутона. Затем свет спутника озарил башенки Академии магии Воздуха, на парящих островах. Но обитатели этих мест вряд ли заметили бы волшебство, дарованное Персефоной в эту ночь. Ночь, когда спутник Плутона, единственный раз в году, ближе всего к населяющим планету существам, ближе всего к оборотням.

Кроме волков, только народ Касмедолии, Страны-на-Воде следил за поворотами Персефоны, вычисляя приливы и отливы.

Оборотни на скале замерли, боясь дышать и шевелиться в мгновения восхода. Они сидели все вместе, наполняемые ночной силой, дикой, первобытной, и в тоже время мягкой, естественной. Не сговариваясь, не нарушая тишину, волки в обличие людей стали покачиваться в такт ритму сердец; синхронно, никто не выбивался из ритма, не спешил и не тормозил. Сейчас все оборотни во всём мире стали одним организмом, зная все мысли, друг друга, ибо каждый думал лишь о Персефоне, дыша и двигаясь в ритме, все они наблюдали восход.

Круглый диск полностью показался над землёй, нижний его край ещё озарял красный отсвет солнца. Пыль оседала, Персефона окрашивалась в свой родной голубоватый цвет. Стоило ей полностью стать голубой и поплыть по небу, оборотни, мгновенно обратившись волками, завыли долгую печальную и в тоже время радостную, полную восхищения и тоски, песнь.

Из леса доносился приглушённый расстоянием вой волков, близ Белого Клыка, недалеко от границы с Земью и на других склонах гор сидели волки-оборотни и тоже пели песни своей богине. Вой сливался в один страшный прекрасный звук. Волки не слышали друг друга, лишь свою, обращённую к Персефоне песнь.

Любой другой Белой ночью оборотни не пели столь самозабвенно, выли от тоски или радости, слушали пение простых волки и собак, только в ночь благодарения Персефоне каждый оборотень предавался дикому порыву и завывал в ночи. Сдержать его порой бывало не под силу вер Вульфам, чем пользовались стражники и ловили оборотней, раскрывших себя в самую святую ночь.

Живя среди людей, Реми сумел подавить в себе чувство сопричастности с оборотнями, он был мал и не понимал тяги завыть, дикого порыва, отказывая внутреннему волку в последней радости. Мальчик терпел и противился любым инстинктам.

Персефона вошла в зенит. Отзвучала благодарственная песнь, оборотни ожили, кровь кипела в их жилах, наполненная магией. Небесное лицо смотрело на них, на своих детей, оборотней, сейчас как никогда прежде.

Персефона ответила оборотням собственной песней. Кетал осмотрел свою стаю, и радостно подскочил, уводя танцевать Релину. Музыка звучала в каждом сердце, в ночи, в лучах света Персефоны и звёзд, в щебетании насекомых, в шорохах, в прохладе воздуха. Оборотни слышали эту ночную мелодию, кровь, напоенная силой, кипела, усидеть на месте не смог никто.

В человеческом облике Реми вскочил на ноги, волчьи уши прядали на макушке, непослушный хвост никак не успокаивался за спиной, глаза горели волчьим огнём, салатовые, словно свежая зелень. Мальчик хотел бежать, хотел прыгать, хотел летать, если бы мог, жизнь, жажда жизни проснулась в нём с такой силой, что можно раздавать пинки самой смерти.