«Все могло закончиться иначе, сделай я правильный выбор. Теперь я знаю, что такое правильно. — Писал Скотос. — Правильно — это она. Все связанное с ней было изначально правильным. Она заставила меня чувствовать, подарила столько любви, сколько я не испытывал никогда и больше не испытаю. Я бросил ее, когда был нужен и после навсегда остался проклят. Но проклятье ли то, что лишь ее могу я любить? Что лишь о ее губах я мечтаю и лишь ее кожи хочу касаться? Если это мое проклятье, то я готов жить с ним веками, лишь бы вновь встретить ее и коснуться того огня, что распалил нас.»
Скотос больше никогда не испытывал подобных чувств. У него появилась жена, дети, но лицо Гелии стояло перед его глазами до конца жизни. Агейп больше на землю не спускалась. Богиня теперь наблюдала сверху и не делала больше таких ценных подарков. Но в один день, когда солнце и луна соединились, когда ночь наступила средь бела дня, пожилой Скотос увидел Агейп. Он знал, что совсем скоро покинет этот мир и попросил напоследок об одном одолжении. Передав Агейп исписанные листы, Скотос попросил вставить их в книгу, тем самым закончив ее раз и навсегда.
«Пусть наша история закончилась трагично, я хочу, чтобы все знали, как сильно я любил ее и какую ужасную ошибку совершил. — С замиранием сердца Агейп слушала Скотоса. — Если бы судьба дала мне еще один шанс, я бы все изменил. Без нее, жизнь лишь существование.»
И богиня сжалилась над ним. В последний раз подарив самый ценный свой подарок, она…
— Ваше Величество, мы на месте, — раздался крик кучера.
Закрыв книгу, я увидела небольшую деревушку.
— Добро пожаловать домой, Амалия.
— Домой? — Недоуменно глянув на короля, я переспросила.
— Конечно, — ухмыльнулся он. — Алмазные горы. Надеюсь, вы успели соскучиться по матушке.
* * *
Прогуливаясь по городу, Эван то и дело, спрашивал меня о различных зданиях. Интересовался в каком доме я жила, в каких домах живут мои друзья. Приходилось импровизировать, ведь раньше я никогда не видела Ратэв собственными глазами, только на картах и слышала истории от Хэйвуда.
— Мне нравится этот городок, — проговорил король. — Люди здесь открытые, честные. — Я лишь кивала головой, идя рядом с ним.
По левую руку от нас находились дома жителей, а по правую простирались Алмазные горы. В живую они выглядели еще прекраснее, чем на картинах. Высотой более четырех тысяч метров, они величественно стояли, охраняя Ратэв от возможных захватчиков.
— Впечатляет, правда? — Вдруг вновь заговорил Эван. — Но вы явно часто их видели, находясь здесь.
— Разумеется.
— Знаете, — взяв меня под руку, Эван пошел вперед, — мне всегда было интересно, как добывают алмазы. Вы пробовали?
— Это и правда очень увлекательно. — Его прямые вопросы начинали сбивать меня. — Не приходилось.
— Составите королю компанию? Хочу найти самый красивый алмаз, — Эван наигранно растянул губы в улыбке. — Боюсь, моя одежда, не самая подходящая для этого, — стараясь найти всяческие причины, я упомянула мигрень и даже расстройство желудка, но все напрасно. Эван был непреклонен.
Надев теплые штаны и шубу, мы стали подниматься вверх по горе. Благо жители постарались, и подъем был по хорошо вымощенной дороге. Король молчал, я чувствовала нарастающее напряжение между нами и боялась заговорить. Сейчас он был похож на Темного Властелина. Твердый голос, отрешенный взгляд. Сердце быстро стучало и подсказывало, что ничем хорошим этот поход не закончится.
— Знаете, — сквозь завывающий ветер прокричал Эван, чем выше мы поднимались, тем холоднее становилось, — эти горы самое ценное, что есть в Оганесе. Достав из них самый волшебный алмаз, я как-то подарил его одной девушке, уж не знаю, как она отреагировала на мой презент, но судя по тому, что она не догадалась изучить хотя бы место его нахождения, видимо ей он пришелся не по вкусу.
— Очень жаль.
— Да, мне тоже. В последнее время я часто жалею. — Эван остановился напротив проема в стене, что было за ним, я пока не могла разглядеть. — Все вокруг меня обманывают. Как бы вы поступили на моем месте, если бы узнали правду?
«О, нет. Только не обо мне, узнай любую правду, но не обо мне.»
Эван смотрел на меня, не отрывая взгляда. Я же так и не заговорила. Сделав шаг, мужчина открыл моему взору небольшое углубление, оно было совершенно пустым. Лишь бронзовый кувшин стоял под почти незаметным навесом.
— Это место появления мертвой воды, — заговорил Эван, — она — чистый алмаз для Ратэва и всего Оганеса. Удивительно, что такой простой факт не знаком девушке, жившей в данном месте.
— Я… Я могу, — я попыталась оправдаться, но он продолжил, перебив меня.
— Разве что, она никогда здесь не жила. — Выпустив руку вперед, Эван направил на меня поток воды, инстинктивно я выставила огненный щит вперед и прервала его попытку «нападения». Только спустя мгновение, стоя с горящими от магии красными глазами, я поняла, что наделала. Он проверял меня, и, если бы не магия у меня, был бы шанс оправдаться, но не теперь.
— Кто ты? — Эхом голос Эвана раздался в моей голове. — Девушка без магии, — сделав акцент на «без», он продолжил, — племянницу Хэйвуда, как выяснилось, зовут Тэра, и она сейчас торгует тканями на соседней улице, хочешь познакомиться? Вы же родственники.
— Эван, я… Я могу объяснить.
— Надо же.
— Точнее, я могу попытаться, но тебе придется выслушать меня.
— Я уже достаточно слушал, сколько ты врала мне? Хоть что-то между нами было правдой? — Я молчала. Рано или поздно это должно было вскрыться, но не так. Не тогда, когда я поняла, что рядом с ним сердце бьется быстрее. Стыд окатил меня ледяной водой. Хотелось остаться прямо в горах и больше никогда не видеть зеленые глаза, смотрящие на меня с разочарованием. — Когда Михаил рассказал о твоих глаза, я не поверил. Мало ли, что могло привидеться. Но девушка, жившая в Оганесе с самого детства и не знающая о возможностях магии, это стало главной твоей ошибкой. Элиза.
* * *
Дорогу до домика, в котором мы должны провести эту ночь, преодолели в полной тишине. После, Эван прерывал всяческие попытки поговорить. Находил важные дела, оправдания, и остаток дня я провела одна, под присмотром стражи, которые не отходили даже на метр.
Только, когда сумерки опустились на город, Эван вернулся в дом. Разжег камин и поставил на стол несколько коробок. В одной была запеченная картошка, в другой поджаренная птица и в третьей брусничный пирог. Даже не разговаривая со мной, он все равно продолжал заботиться. В просторной гостиной перед камином стоял диван, на который сел Эван. Кивнув страже, он отпустил их, и мы вновь оказались втроем. Лишь он, я и наше молчание.
Сделав несколько тихих шагов, я подошла ближе и села рядом. Не зная, что сказать начала с самого начала. Я рассказала о том, кто я, где родилась. Рассказала правду о смерти родителей, брата. Эван молча сидел и слушал.