Попутчики - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Авербух cтр.№ 183

— Ты никак на ссору напрашиваешься, — нахмурился детина, больше задетый тоном Врени, чем её словами.

— Уж как тебе будет угодно, — снова пожала плечами женщина.

— Ну, как хочешь, — отвернулся детина. — У нас к тебе вопрос-то остался. Думал, если ты с нами, так не до него уже, а ты вон как. Штраф платить будешь?

Врени коротко ответила, где видала и сеторский цех и их штраф. Детина совсем обиделся, но тут к ним подошёл Иргай.

— Ты его знаешь? — спросил юноша цирюльницу. — Твой друг?

— Впервые вижу, — отозвалась Врени. Детина уставился на Иргая, оценил его меч, нож, с которым юноша вообще не расставался, и опасный блеск глаз. Сплюнул Врени под ноги и ушёл. Цирюльница задумчиво посмотрела вслед собрату по ремеслу.

Иргай напрягся, но, увидев, что Врени совершенно равнодушно рассматривает торговые ряды на рынке, промолчал.

— Чего он хотел? — спросила Дака.

— Язык почесать подходил, — отозвалась Врени.

— А что ты… зачем тебе платить? — спросила девушка. — Что такое штраф?

— Я без разрешения брила в этом городе, — пояснила Врени. — Людей, которые они решили не брить. Теперь хотят, чтобы я с ними поделилась.

— Почему? — не отставала Дака.

— Потому что они думают, что они главные в этом городе по вопросам, кого брить, кому обросшим ходить.

Дака звонко рассмеялась.

— Добро б мне хорошо заплатили, — добавила Врени. — А то мелочью всякой…

Она сунула руку в сумку, наугад там нащупала какую-то побрякушку, вытащила и показала Даке. Девушка восторженно ахнула. Это оказалась бронзовая застёжка в виде змейки. Вещица была удивительно тонкой работы, одна из немногих хороших среди того барахла, которое всучили цирюльнице нагбарцы. Вместо глаз были вставлены вечерние изумруды ^[47]. Дака захлопала в ладоши. Иргай толкнул цирюльницу локтем и пристально посмотрел ей в глаза. Врени невесело усмехнулась. Не понять было сложно.

— Возьми, — протянула она застёжку Даке. — У меня много таких.

— О-о-о! — выдохнула девушка и жадно схватила подарок. Иргай быстрым движением достал из-за пазухи купленную вуаль и набросил на плечи невесте.

— Возьми, — коротко приказал он. — Будет что застегнуть.

Дака даже дышать перестала, прикалывая оба конца вуали к плечу, чтобы лучше держалась.

— Пусть они принесут тебе счастье, — невесело хмыкнула Врени. Вдруг её осенило и она, кивнув спутникам, прошла вперёд. Там, дальше по рынку в лавке, где торговали пряностями, в клетке сидела маленькая обезьянка и корчила уморительные рожи, но никому до неё не было дела. Дака как зачарованная уставилась на зверька. Иргай пошёл к ней. Врени притворилась, что тоже засмотрелась на обезьянку. Интересно, не додумается ли Иргай и её купить?.. Было бы очень забавно. Диковиной девицей заинтересовался и мальчишка-карманник, который потихоньку подбирался к ней поближе. Иргай тоже это заметил. Врени дождалась, когда мальчишка обнаглеет достаточно, и сделала шаг в сторону. Другой, третий. На рынке было полно народу… не так много, как в обычные дни, но достаточно. Врени нырнула в человеческое море, чтобы вынырнуть уже на другой улице.

Давай, мальчик. Сторожи Большеногую. В лесу ты, конечно, мастер. В степях, небось, и вовсе лучше всех. А ты попробуй в городе, где человек зажат между каменными и кирпичными стенами, а верхние этажи заслоняют солнце от нижних. Ищи. Крути головой. Не устеречь тебе Большеногую. Живите, думайте о подвигах, о сражениях. Без старой уродливой Врени.

* * *

Врени допустила ошибку. Это было понятно: даже такие, как она, не могут быть совсем одни. Даже ей надо было хоть на кого-то полагаться. Ей бы искать выход, но нет, она повернула к тому кабаку, где встречалась когда-то со старшим братом. Там можно узнать новости и рассказать свои, получить совет или новое задание. Там можно… Издалека Врени поняла, что безнадёжно опоздала. Кабака больше не было. Выбиты двери, разломанные лавки, обломки козел и доски вместо столов. Копоть, грязь, давно засохшие лужи вина и крови. Никто не подсядет больше к ученице за стол, не пустит кругом монетку. Врени помедлила и всё-таки зашла внутрь. Как будто не всё ещё было ясно. Как будто ещё было на что надеяться.

Разгром, обрывки одежды, осколки, обломки, пятна крови. Врени прошла кабак насквозь и вышла с заднего хода. Натолкнулась на внимательный взгляд какого-то старичка, показавшегося ей смутно знакомым. Дедок сидел на чурбачке перед дверью в соседний дом и держал в руках начатое вязание. Клубок с воткнутыми туда спицами валялся на мостовой рядом.

— Ты чего тут ходишь? — спросил старичок. Врени не смогла разобрать, узнал он её или нет. Она его не слишком хорошо помнила.

— Да вот, — развела руками цирюльница, — уезжала, вернулась, а тут такое.

— В хорошенькое время вернуться вздумала, — хмыкнул дедок.

— Не я решала, — в тон ему ответила Врени.

— Родные у тебя тут были? — заинтересовался старик.

— Да нет, — протянула цирюльница, чьи родные остались в деревне под Вибком где-то в далёком прошлом. — Так, мимо проходила. Кто ж так кабак разрушил, а, дедушка? Неужто братья-заступники в город прорвались?

— Да нет, — махнул рукой старичок. — Это её милость баронесса-то фирминская приказала. Сперва на окраине на один трактир налетели. Говорят, там разбойники собирались! Их поймали да перевешали всех на стенах. Потом она ещё лиходеев поймала, которые зерно воровать вздумали. Их следом на стенах развесили. И ещё душегубов, которые амбары поджечь пытались. Вот тогда сюда стража-то и заявилась. Говорят, тут дружки тех разбойников собирались! Ну, да у её милости разговор короткий.

— Что, всех переловили? — равнодушно спросила цирюльница. Она начала вспоминать, почему лицо дедка показалось ей знакомым и это ей не понравилось. Ну да. Скупшик краденного. Кому надо было, из кабака выходил и скрёбся у его двери. Вот крыса!

— Да уж никто не убёг, — заухмылялся дедок. — Доченька, ты молодая, у тебя спина хорошо гнётся. Уж будь добра, не откажи, подай мне клубок, видишь, укатился.

— Прости, дедушка, прострел ^[48] замучал, у самой спина не гнётся, — соврала цирюльница. Пусть эта крыса другую дуру ищет, ему спину подставлять! — Коли это не враги пожгли, так и то ладно. Им, господам-то, виднее, кого вешать.

Улыбка старика слегка поувяла, но Врени уже шагала прочь. На душе было паскудно. Проклятый город! Эх, да что там говорить. Проклинай — не проклинай, кричи — не кричи. Убитых уже не вернуть. И, полно, был ли среди них старший брат? Он мог давно уйти из Сетора. Мог затаиться. Мог просто не прийти в тот день в этот трижды проклятый кабак!