Когда молодые люди спускались вниз, Никита взглянул в окно, из которого совсем недавно Ника показывала ему совсем неприличные жесты, совершенно не думая, что делает, и, неожиданно для самого себя (а уж какой это новый шок был для Ники!), взял ее за запястье и притянул к себе.
– Ты ведь отсюда высовывалась из окна и орала? – припомнил он события прошлой недели. – Мне это очень не понравилось. Здесь всего лишь два этажа, – она посмотрела на него расширенными глазами, – но если я выброшу тебя отсюда, тебе будет чуть-чуть больно.
Ника нервно взглянула на парня. Думала, что он вновь поцелует ее – как дома у брата. Но не думала, что он будет ей угрожать.
– Ты болен? – прошептала она. – Что ты все время лезешь ко мне?
– Просто я ненавижу таких распущенных стервочек, как ты. Никогда не смей себя больше так вести, – отозвался парень, глядя на девушку не мигая. – Тебе не кажется, что хорошая девочка не должна быть такой?
– К… какой?
– Такой, как ты, – спокойно проговорил Кларский.
– А я не хорошая девочка! Отстань от меня!! – почти взвизгнула Карлова.
– Иди и не ори, – подтолкнул ее вперед Никита. – Иди, нам действительно пора.
Он был сердит, недоволен обществом этой глупой девчонки, а еще был удивлен: она рисует, и рисует красиво. Но вел себя Ник так же, как и обычно, не показывая искренних чувств.
Когда они подходили к машине, Ника проворно забралась на сиденье и быстро закрыла дверь: увидела, как на нее удивленно смотрит компания из местных девчонок и парней, с которыми девушка с детства общалась. Похоже, они решили, что это ее парень, и, кажется, хотели к ней подойти, чтобы поздороваться и все поподробнее разузнать, но ей совсем не хотелось, чтобы они знакомились с Укропом, к которому явно обозлившаяся на нее за что-то госпожа Жизнь решила приклеить суперклеем.
Ник посмотрел на сидящую с воистину каменным лицом девушку и на пару секунд подумал вдруг, что поступает как-то не совсем благородно. Эта хамка вроде и не сделала ему ничего плохого. Она не сделала, и он не сделает. Девочка просто помогает ему за деньги, не более. Ник улыбнулся, глядя на дорогу. Ника заметила это и чуть не закашлялась – с чего бы этому опрокинутому маньяку улыбаться? Совсем рехнулся?
Эти двое съездили в пару мест, в том числе в какой-то плохо освещенный прокуренный бар, находящийся в подвальчике старого дома. В баре гремела неясная музыка, народ был не совсем трезв, а воздух заменял сигаретный терпкий дым.
Никита целеустремленным шагом направился к какой-то лестнице, оставив свою спутницу одну ровно на минуту. Ему нужно было встретиться с кем-то по просьбе брата и что-то у него забрать (если бы Ника знала что, она бы точно испарилась – в прямом смысле этого слова). Молодой человек ушел, к Нике тут же умудрился подкатить какой-то высоченный худой тип с блестящими ненормальными глазами и развязными манерами.
– Приветики. Какая задорная чика и одна, – положил ей руку на спину тип без стеснения и провел ладонью вдоль позвоночника, – идем со мной. – Его тон был многообещающим. Ника отшатнулась в сторону.
– Эй! Убери руки! – возмутилась смелая, где не надо, девушка. – Никуда я не пойду.
– Ну чего ты такая? Оу?
– Отстань.
– Тебе понравится, – заверили ее.
«Почему меня всегда домогаются кретины и наркоманы?», – в отчаянье подумала она.
– Нет, не думаю.
– Чего это? – Теперь незнакомец хотел коснуться ее волос, но Карлова вовремя сделала шаг назад.
– Заточка у тебя противная, – ляпнула девушка, имея в виду скуластое лицо парня. – И сам ты не айс.
Блестящие глаза сощурились. И агрессии в них тут же заметно добавилось. Нике показалось, что неприятный незнакомец хочет схватить ее за волосы.
– Че ты сказала? Вот крыса! Да ты знаешь, кому ты хамишь? А ну, иди сюда…
Его следующих слов девушка не слышала – подоспел Кларский, загородил ее собой (девушке сразу вспомнился милицейский участок, где Ник сел между нею и противным мужиком по фамилии Краснозубов) и немигающим взглядом уставился на скуластого парня с плохими манерами. Ника тут же схватила Никиту за руку, и только потом, когда парень легонько сжал ее ладонь, словно успокаивая, поняла, что конкретно сглупила. Но руку не вырвала, поняла вдруг, что Кларский – ее спасение.
– Она – моя, – произнес всего лишь два слова Ник, и молодой господин с блестящими глазами отвалил от светловолосой. Сказал только заплетающимся языком напоследок:
– Никки, друг, это че, твоя телка? Никки, в натуре, прости, я не прогнал фишку. Сегодня дурь позорная, вообще вырубает мосх. Прости, слышь? – Парень от переизбытка эмоций даже замахал худыми руками со вздувшимися венами.
– Да, вали уже.
– Все-все-все, ухожу, вот *запрещено цензурой*! Никки! Твоя девчонка – это святое! – заверил он Кларского и исчез.
Девушка облегченно вздохнула.
– Не тронул? – спросил Никита у Ники. Та отрицательно помотала головой.
– Тебя одну оставить даже на минуту нельзя. Не можешь никак прекратить строить глазки мужикам? – грубоватым голосом спросил девушку Никита и, наконец, отпустил ее ладонь. Правда, подумав, велел взять его под руку – чтобы все вокруг поняли, что она – его подруга. Она послушалась и, вместо того, чтобы мысленно ругаться, подумала с чего-то, что у этого парня сильные руки, правда, не демонстративно накачанные, а вполне обычные, довольно ухоженные, с выступающими сухожилиями. Пугающе сильные.
Эти двое, все также не разговаривая, вышли на улицу, на которой все больше и больше темнело, с одинаковым удовольствием вдыхая воздух, казавшийся после посещения этого места едва ли не кристально чистым, съездили домой к какому-то человеку – ему Ник отдал то, что взял в прокуренном баре, а затем его серебряная «Мицубиси» объехала едва ли не весь город, чтобы притормозить около пятиэтажного дома в спальном районе, окруженного с трех сторон деревьями и кустарниками. Свет в салоне Кларский предусмотрительно погасил.
Было уже начало двенадцатого. Ника занервничала – в клуб Никита пока не собирался. Она что, с ним будет всю ночь разъезжать? Сопровождать, как покорная раба своего господина?
– Что мы ждем? – спросила она, глядя на пустую детскую площадку.
– С моря погоды. А вот и наша погода, – неожиданно кивнул в сторону светловолосый парень и довольно улыбнулся.
К подъезду, напротив которого они остановились, подъехал черно-красный дорогой мотоцикл, на котором сидели двое: парень и девушка. Ника с умилением вздохнула. Она тоже бы хотела покататься на байке со своим парнем – это ведь так романтично!
– Так я и знал, что она с ним, – сам себе сказал Ник, внимательно наблюдая за этими двумя и бездумно проводя рукой по панели приборов. – Эх, девочка, я же звонил тебе, звал погулять, почему ты меня проигнорировала?