Перри Мейсон: Дело о рисковой вдове. Дело о сумочке вымогательницы - читать онлайн книгу. Автор: Эрл Стенли Гарднер cтр.№ 80

– Я увидел, что он пошел в свою квартиру, во вторую половину дома. Пробыл там минут пять. Скорее всего, звонил в полицию. Потом пришел в офис, и по его поведению, если отбросить излишнюю нервозность и раздражительность, нельзя было и подумать, что что-то произошло. На его столе лежало несколько писем. Он взял их, внимательно прочитал, потом подошел к столу мисс Стенли и продиктовал ей ответы. Она заметила, что у него дрожали руки, но в остальном он вел себя, как обычно.

– Что произошло потом?

– Как оказалось, Фолкнер положил пулю на стол мисс Стенли, когда подписывал одно из писем, потом мисс Стенли накрыла пулю копией письма. Но ни она, ни сам Фолкнер не заметили этого.

– Значит, Фолкнер не смог отыскать пулю, когда приехала полиция?

Мейсон явно заинтересовался происшествием.

– Именно так.

– Что произошло?

– Разразился скандал. Мы узнали о покушении минут через двадцать после прихода Фолкнера. Подъехала патрульная машина, двое полицейских ворвались в контору, и Фолкнер разродился историей о том, как он ехал по дороге, услышал выстрел и почувствовал, как что-то вонзилось в сиденье в одном-двух дюймах от его тела. Он сказал, что вытащил из сиденья пулю, а полицейские сразу же поинтересовались, где же эта пуля. Потом началось веселье. Фолкнер обыскал все, но не смог ее найти. Заявил, что оставил пулю на своем столе, и дошел до обвинений, что я украл ее.

– А вы чем были заняты все это время?

– Так получилось, что я не вставал из-за стола с момента прихода Фолкнера до приезда полиции. Мисс Стенли готова подтвердить это. Тем не менее, увидев, куда клонит Фолкнер, я настоял, чтобы полицейские обыскали меня и мой стол.

– Они так и сделали?

– Конечно. Они отвели меня в ванную, раздели и тщательно обыскали одежду. Сами они отнеслись к обыску без особого энтузиазма, но я настоял. Как мне показалось, к тому времени у них уже сложилось мнение о Фолкнере как о вспыльчивом, неуравновешенном человеке. И мисс Стенли была вне себя от ярости. Она настаивала, чтобы приехала женщина из полиции и обыскала ее. Полицейские не слишком серьезно отнеслись к ее словам, тогда мисс Стенли чуть не сбросила с себя одежду прямо в кабинете. Она просто побелела от ярости.

– А пуля лежала на ее столе?

– Да. Она обнаружила ее ближе к вечеру, когда убирала стол, прежде чем уйти домой. Она по привычке складывала копии писем в стопку, а в четыре тридцать раскладывала их по папкам. Без четверти пять она нашла пулю. Фолкнер снова вызвал полицию, и полицейские, когда приехали, высказали все, что о нем думают.

– Например?

– Они сказали, что, когда в него кто-нибудь выстрелит в следующий раз, он должен остановиться у ближайшего телефона и немедленно сообщить обо всем в полицию, а не выковыривать из сидений пули. Если бы пуля осталась в обшивке, ее можно было бы использовать в качестве вещественного доказательства. Можно было бы по ней определить револьвер, из которого она была выпущена. Они объяснили, что пуля перестала быть вещественным доказательством с того момента, как он достал ее из сиденья.

– Как отреагировал Фолкнер?

– Был очень огорчен тем, что поднял такой шум, а потом нашел пулю на том самом месте, на котором оставил.

Мейсон несколько секунд изучал Карсона.

– Мистер Карсон, сейчас я задам вам вопрос, который вы надеялись не услышать, – наконец сказал адвокат.

– Какой? – Карсон отвел взгляд.

– Почему Фолкнер приехал домой, а не позвонил сразу же в полицию?

– Думаю, он побоялся остановиться.

Мейсон усмехнулся.

– Ну хорошо. Я могу только догадываться, как и вы, но, вероятно, он хотел убедиться, дома ли его жена. Она была дома?

– Насколько я знаю, да. Вечером не могла заснуть и примерно в три часа ночи приняла большую дозу снотворного. Когда приехали полицейские, она еще спала.

– Полицейские заходили в жилую часть дома?

– Да.

– Почему?

– Фолкнер произвел на них столь неблагоприятное впечатление, что они, как мне кажется, стали подозревать, что он сам произвел этот выстрел.

– Зачем?

– Кто знает? Фолкнер был человеком, которого трудно понять. Поймите, мистер Мейсон, я ни в чем не обвиняю его, ни на что не намекаю. Просто полицейские поинтересовались, есть ли у Фолкнера револьвер, а когда он ответил утвердительно, решили взглянуть на него.

– Он показал им револьвер?

– Полагаю, да. Я не ходил с ними. Они отсутствовали десять-пятнадцать минут.

– Когда все это случилось?

– Неделю назад.

– В какое время?

– Около десяти часов утра.

– Калибр револьвера Фолкнера?

– Тридцать восьмой, насколько мне известно. Так он заявил полицейским.

– А пулю какого калибра Фолкнер достал из обшивки?

– Сорок пятого.

– Какие отношения были у Фолкнера с женой?

– Понятия не имею.

– Сделайте предположение, по крайней мере.

– Не могу сделать даже этого. Я слышал, как он однажды разговаривал с ней по телефону, будто с напроказившей собачкой, но миссис Фолкнер всегда умела скрывать свои чувства.

– Вы раньше враждовали с Фолкнером?

– Скорее не враждовали, а придерживались разных точек зрения по некоторым вопросам. Случались трения. Но в основном наши отношения, по крайней мере внешне, выглядели дружескими.

– А после этого происшествия?

– После этого происшествия я взорвался. Предложил ему либо купить мою долю, либо продать свою.

– Вы собирались продать ему свою долю?

– Возможно, продал бы. Не знаю. Но никогда не согласился бы на цену, которую предлагал этот старый скупердяй. Если хотите узнать, как он вел дела, поговорите с Уилфредом Диксоном.

– Кто он такой?

– Он представляет интересы первой миссис Фолкнер – Дженевив Фолкнер.

– Какие именно интересы?

– Ее долю в компании по торговле недвижимостью.

– Насколько значительную?

– Одну треть. Эта доля отошла к ней в результате бракоразводного процесса. В то время Фолкнер владел двумя третями, я одной. Он позволил втянуть себя в бракоразводный процесс – и по суду лишился половины пакета акций в пользу бывшей жены. С той поры Фолкнер до смерти боялся бракоразводных процессов.

– Если вы его так ненавидели, то почему не объединили с его бывшей женой пакеты акций и не попытались выкурить его из компании? Я спрашиваю чисто из любопытства.

– Я не мог, – честно ответил Карсон. – Весь акционерный капитал и так был объединен. Такое решение вынес суд во время бракоразводного процесса. Судья предложил нам договор объединения, по которому управление компанией в равной степени оставалось в моих руках и руках Фолкнера. Миссис Фолкнер, я имею в виду его первую жену Дженевив, не имела права голоса в управлении компанией, только если через суд. То есть ей снова потребовалось бы вначале обратиться в суд. Ни Фолкнер, ни я не имели права расходовать средства компании сверх определенного предела, а также повышать зарплату. Судья дал понять, что возобновит дело об уплате алиментов и присудит жене еще часть акций, если только дивиденды опустятся ниже определенного уровня. Этим он напугал Фолкнера до полусмерти…