Солнце сюда не проникало, но уличная жара ощущалась, даже несмотря на вентиляцию. Такая погода стояла уже который день и по прогнозам должна была продлиться все выходные.
«Жаркий Юханнус
[2] – будет много утопленников», – подумала Паула и приготовилась к новому броску.
Тум тум тум.
Тум тум тум тум.
Семь ударов перед штрафным. Всегда семь. Паула уже не могла нарушить этот ритуал – так глубоко он вошёл в её плоть и кровь.
Она присела, сосредоточилась и бросила мяч.
– Гвендолин!
Это был Хартикайнен.
Его возглас раздался прямо в момент броска. Паула чуть дрогнула, и этого оказалось достаточно, чтобы мяч ударился о кольцо и отскочил в сторону.
– Winter is coming
[3], – произнесла Паула, скрывая раздражение, и обернулась.
Хартикайнен рассмеялся неожиданной реплике.
– Хотелось бы! Сколько можно терпеть жару. Хотя бы здесь получается на минутку укрыться от неё… Уж лучше бы дождь лил до самого отпуска, – сказал он и сделал вид, что стирает пот со лба.
Он давно стал называть Паулу именем актрисы из своего любимого сериала
[4]. Паула пыталась смотреть «Игру престолов», но фэнтези ей не нравилось. Она не понимала, как вымышленные миры могут оказаться интереснее реальности. Никакая выдуманная жестокость не могла сравниться с настоящими страданиями.
Вслед за Хартикайненом в зал зашли остальные – сотрудники разных отделов хельсинкской полиции. В этот раз одни мужчины, хотя в группе были женщины помимо Паулы.
Каждого из них Паула знала по имени. Помнила она и об их уязвимых местах на площадке – кто-то был проворным, но не умел обращаться с мячом, кто-то всегда лез к корзине, но не мог толком забросить, а у кого-то мяч можно было отобрать, как конфетку у ребёнка.
Последним из раздевалки появился Аки Ренко, и Паула чуть не взвыла.
Мало того что Ренко был никчёмным игроком, так он ещё и болтал не закрывая рта. Особенно раздражало то, что не умолкал он и на площадке. И вот теперь он направился прямиком к ней.
Паула повернулась за мячом, но её опередили. Мяч пролетел у неё над головой и оказался в другом конце зала, у Хартикайнена, который тут же забросил трёхочковый.
– Молодец, Хартсу! – крикнула Паула.
– Отличный бросок! – похвалил Хартикайнена и Ренко. – А вот у меня трёхочковый не выходит.
– Всё ещё впереди.
– Может, подучишь меня?
– Может.
– Мы ведь теперь напарники.
– Ага, – рассеянно ответила Паула. – В смысле?
– Мы дежурим на Юханнус.
– Мы с тобой?
– Именно.
Паула охотно согласилась выйти на работу в праздник – только что она вернулась из двухмесячного отпуска. Но шеф, прося её об этом, ни словом не обмолвился о Ренко.
Ренко понял, что для Паулы эта новость не из приятных. Но его это совершенно не смутило, да и Паула сделала максимально добродушное лицо.
– Прекрасно, увидимся на работе, – сказала она и пошла за мячом.
– Это временно, – крикнул ей вдогонку Ренко. – Просто людей не хватает.
Это Паула поняла и так – они с Ренко работали в разных отделах и ранее в расследованиях не пересекались.
– Да и вряд ли на Юханнус что-нибудь случится, – добавил Ренко. – Погода, правда, ожидается хорошая, у патрульных будет работёнка, но кто будет затевать убийство по такой жаре…
«Уж не воображает ли Ренко, что я отвечу ему затылком?» – подумала Паула.
Она вспотела – в зале было жарко и, похоже, кондиционер всё-таки не работал. Паула взяла мяч и развернулась. Ренко стоял перед ней и широко улыбался.
– Чёрные против остальных! – крикнула Паула через голову Ренко.
Пятеро были в чёрных футболках и ещё пятеро – в разноцветных, так что такое решение напрашивалось само собой. Более того, на Пауле была чёрная футболка, а на Ренко – голубая.
– Четыре на четыре, по одному в запасе, – объявила Паула, и Ренко не спеша направился к скамейке.
– Отлично, – непроизвольно произнесла Паула. – Отлично, погнали! Чёрные на той половине. Определитесь, кто кого опекает. Медведя беру на себя.
Полицейский с этим прозвищем входил в одноимённую группу быстрого реагирования, когда начал заниматься баскетболом с Паулой. Потом он перешёл в убойный отдел, и Хартикайнен тут же окрестил его Медведем.
Пауле он нравился, и в его переводе частично была её заслуга.
Почти двухметровый Медведь был сантиметров на десять выше Паулы и умудрялся выглядеть ещё более рослым. Движения этого большого человека всегда были плавными. На подборах он запаздывал, но в решающие моменты мяч всегда оказывался у него в руках.
Паула была довольна, что Медведь в другой команде. Это вносило в игру некоторую интригу и позволяло искренне радоваться успехам.
Хартикайнен бросил мяч Пауле. Та шагнула к лицевой линии, вернула пас, и Хартикайнен поднял мяч над головой. Паула бросилась бежать, миновала его и оказалась под щитом. Пас Хартикайнена оказался точным, оставалось лишь положить мяч в корзину.
– Спасибо! – крикнула она и вернулась в оборону.
Медведь быстро перекинул мяч через центральную линию, Паула побежала навстречу. Медведь отдал пас на фланг, а сам рванул в другую сторону. Паула бросилась вдогонку, не сводя взгляда с мяча и пытаясь предугадать движения Медведя.
Она знала, как работает её тело. Прекрасная мышечная память развилась у неё ещё с тех времён, как она вдруг резко вытянулась, а потом привыкла к своей фигуре, распрямилась, расправила руки-ноги, перестала в компании девчонок стесняться непомерного роста и стала воспринимать тело сильным и действительно принадлежащим ей. Она больше не испытывала неловкости во время игры, не задумывалась о том, как выглядит, и вообще забывала обо всём на свете. У Паулы до сих пор оставалась острая потребность в занятиях баскетболом, хоть в юности она и оставила спортивную карьеру.
Медведь попытался обойти её и сделал обманное движение, но споткнулся, пошатнулся и едва не упал, скорчив гримасу. Мяч отскочил от стены.
– Замена! – крикнул он и, прихрамывая, пошёл к скамейке.
Его место занял Ренко – и теперь им с Паулой, очевидно, предстояло опекать друг друга. По крайней мере Ренко встал напротив неё именно с таким видом. Однако он даже не пошевелился, чтобы перехватить передачу от Хартикайнена, и без борьбы отступил за центральную линию. Ренко полагал, что игра начинается в зоне защиты и считал невежливыми попытки помешать сопернику добраться до неё.