— Я не сам разыскал эту пещеру, — со значением сказал он, — мне показал ее один человек пятнадцать лет тому назад. Джо Панама укрывался здесь после того, как я помог ему спастись от набега чихуахуа.
Мэри слегка воспрянула духом, услышав об этом человеке.
— Он умер несколько лет назад, — беспощадно сообщил Райдер.
— О, — выдохнула она, разочарованная. Шансы Джаррета тут же упали до нуля. — Значит, мне нельзя никуда пойти.
— Верно. Пока я сам не скажу об этом.
Мэри склонилась над тарелкой и стала старательно поглощать пищу, вкус которой перестал ее интересовать.
— И как долго мне этого ждать? — спросила она после некоторой паузы.
— Не знаю.
— А каковы ваши намерения?
— Намерения? Что еще за намерения?
— В отношении меня. Вы собираетесь меня убить?
— Вполне возможно, — отчеканил Райдер, подтверждая свои слова более чем убедительным взглядом. — Если вы не перестанете задавать идиотские вопросы.
— Я не идиотка! — вспылила Мэри. — А как еще, скажите на милость, я могу что-то узнать? Всю прошлую ночь вы волокли меня куда-то, как мешок с овсом. Вы не позволили мне остановиться, чтобы напиться воды или передохнуть. Вы не потрудились объяснить…
— У меня не было времени, — ледяным тоном оборвал ее Райдер. — Передышка расслабила бы нас, и я не был уверен, что вы смогли бы продолжать двигаться после нее. А это было бы весьма обременительно для меня.
Это мимолетное признание в том, что он способен был устать, заинтриговало Мэри. Ведь всю ночь напролет она гадала, а человек ли вообще ее похититель: изнемогая от усталости и жажды, девушка не заметила в нем ни малейших признаков утомления.
— Значит, вы предпочли не обращать на меня внимания, пока я не потеряла рассудок.
Он всегда считал это одним из самых тяжелых поступков в своей жизни, однако вслух лишь коротко бросил:
— Да.
— И тогда вы привязали меня к седлу, как мешок с…
— Да, — невозмутимо подтвердил он.
— Вы могли бы просто бросить меня, — вздохнула Мэри.
— Мог бы. — Райдер уже успел прикончить все, что лежало в его тарелке. — Но тогда вы могли бы помочь им снова взять мой след.
— Я не смогла бы! — возмущенно вскричала она. — Я никогда бы не стала…
— Им было бы достаточно найти ваше тело.
Мэри словно окатили холодной водой: она испуганно замолчала, не в силах собраться с мыслями. Райдер наклонился и осторожно принял тарелку из ее ослабевших рук.
— Я поставлю это туда, — кивнул он в сторону кладовой, — на случай, если вы захотите еще.
Мэри и представить себе сейчас не могла, что к ней когда-то вернется аппетит, но спорить не стала, а спросила:
— Что же будет теперь?
— Мы будем ждать.
— Часами? Днями?
Райдер лишь пожал плечами. Не обращая внимания на ее отчаяние, он направился к пруду, чтобы вымыть тарелку и вилку.
Мэри вскочила, в отчаянии вонзив ногти в ладони. Даже пальцы ног оказались согнутыми в теплых шерстяных носках.
— Вы мне так и не ответили, — сказала она, прожигая его взглядом. — Когда я снова смогу увидеть солнечный свет? Когда я увижу мою мать? Моих родных?
Райдер замер и обернулся через плечо. В своей странной одежде, с упрямо сжатыми кулачками Мэри показалась ему некой необъяснимой смесью воина и женщины.
— Вы желаете услышать утешительную ложь или убийственную правду?
— Я давно выросла из пеленок, — сердито фыркнула она. — Говорите правду.
— Ну что ж, правда состоит в том, что я и сам мало что знаю. — И Райдер отвернулся, чтобы ополоснуть в холодной воде свою тарелку. Он был совершенно не подготовлен к тому, что две руки, упершиеся в спину, столкнут его в воду — откуда только и силы взялись! Райдер плюхнулся в пруд головой вниз, а когда вынырнул, увидел, что Мэри задержалась у края воды, чтобы демонстративно встряхнуть руками, после чего выбежала прочь из пещеры.
Райдер выскочил из воды и окликнул ее, но девушка уже скрылась в туннеле. Не обращая внимания на то, что вода льется ручьями с его одежды, Райдер подхватил со стены лампу и поспешил за Мэри. Завернув за угол, он обнаружил, что беглянки и след простыл.
«Она успела миновать не больше трех ответвлений туннеля, — решил он, — лампы у нее нет, значит, ей приходится двигаться на ощупь, не отдаляясь от холодных стен. Скорее всего она свернула в первый же попавшийся проход».
Шум, производимый Райдером, мало подходил профессиональному разведчику. Торопливые шаги и чавканье воды в мокрых насквозь сапогах скорее напоминали продвижение взвода солдат. Стекавшая с одежды и волос вода каким-то образом попала в светильник, отчего громко затрещало масло. В довершение всего Райдер расчихался.
Мэри не успела уйти далеко. Приподняв лампу, преследователь заметил, как мелькнул за поворотом край ее белой рубашки. А вот и она: стоит, привалившись боком к стене, не желая поворачиваться к нему лицом.
— Подите прочь! — выпалила девушка.
Он успел приблизиться настолько, что ей не пришлось повышать голос, чтобы быть услышанной. Свет от лампы разбудил причудливые тени там, где мгновением раньше царила непроглядная темень.
— Пойдемте назад.
Мэри воинственно скрестила на груди руки, словно надеясь таким образом отгородиться от холода и несчастного негодяя, навязавшегося ей в компанию.
— Мне некуда идти, — сказала она, тряхнув волосами, — если бы не лампа, я бы не видела даже собственной руки.
Райдер шагнул ближе и заметил, как напряглось тело Мэри, по-прежнему не желавшей обернуться к нему лицом.
— Но вы ведь не хотите оставаться здесь.
— Верно. — Она торопливо смахнула со щеки непрошеную слезинку. — Вот вы и отпустили бы меня. Выведите меня наружу, и я сама найду дорогу в форт.
— Вы погибнете в горах.
— Знаю, знаю, — сердито затараторила она, всхлипывая и смахивая еще одну слезу. — А мой труп привлечет стервятников, а стервятники привлекут разведчиков, которые разыщут вас, потому что указательный пальчик моего скелета будет показывать именно на эту пещеру!
— Что-то вроде этого, — сухо подтвердил Райдер, положив ей на плечо руку.
Мэри отшатнулась, еще глубже погрузившись в свое отчаяние. На несколько минут оба замерли. Тишину нарушали шелест капель, все еще стекавших с его одежды, и глухие, отчаянные рыдания, рвавшиеся из самого сердца Мэри.
— Пойдемте же, — промолвил он наконец с удивительной мягкостью. На сей раз девушка подчинилась.
— Надеюсь, что когда-нибудь научусь вас ненавидеть, — с чувством прошептала она.