Безумный бог - читать онлайн книгу. Автор: Трой Деннинг cтр.№ 69

Я даже не шевельнулся, чтобы достать деньги.

- Наверное, будет лучше, если вы мне скажете, сколько стоит въезд в Зентильскую Твердыню, и тогда я сам решу, в состоянии ли я заплатить или нет.

Часовой внимательно рассмотрел мою изорванную одежду, мою великолепную кобылу, пытаясь понять, то ли я конокрад, то ли жертва разбойников с большой дороги; его интерес в этом деле заключался лишь в том, что с вора он мог получить больше, чем с жертвы. Хала фыркнула, выпустив из ноздрей черные клубы дыма, и посмотрела на обоих солдат, а мне осталось молиться, чтобы она поняла, как нелегко будет разжевывать стальную кольчугу.

Наконец часовой постарше решил, что я больше смахиваю на жертву, чем на конокрада.

- Наш тариф - серебряная монета.

- Серебряная монета! - возмутился я. Собрав небольшой запас монет с жертв Халы, я мог бы позволить себе заплатить в десять раз больше, но отец научил меня мудрости извлекать выгоду из любой сделки, поэтому я затряс головой. - Вы пустите меня по миру! Могу дать только это, не больше.

Я сунул руку под накидку, где хранил медяки, но магия Мистры заставила мою руку полезть в другой карман, где лежали серебряные монеты, и одну из них я швырнул охраннику. Он поймал монету на лету и удивленно улыбнулся, а я лишь подавил стон разочарования, ведь он мог бы пропустить меня и за три медяка.

Я сжал бока Халы, чтобы она двинулась вперед. Кобыла сделала два шага, ткнулась носом в скрещенные алебарды и оскалила острые клыки. Часовые подняли брови, но не оружие.

- Назови же свое имя и дело, - велел охранник помоложе, и я видел, что ему нравится исполнять свой долг, в отличие от его напарника, собиравшего пошлину. - Нам не нужны темные личности в Зентильской Твердыне.

- Меня зовут Мух… - В этом месте проклятое заклинание Мистры заставило меня поперхнуться на лжи, которую я намеревался произнести. - Меня зовут Малик-эль-Сами-ин-Нассер, а что касается моего дела, то вам нужно знать только, что оно носит частный характер и имеет отношение к одному из жителей вашего города,- заклинание Блудницы тут же заставило меня уточнить: - к Физулу Чембрюлу.

Я сразу понял, что совершил ужасный промах. Картограф с проводником ретировались в свои лачуги, а нищие исчезли в переулках, оставив только одну желтоволосую каргу и двух стариков. Я мысленно пожелал Блуднице, чтобы ее скрутила чума; мне совсем не хотелось сделать всеобщим достоянием тот факт, что я приехал к Физулу Чембрюлу.

Тем не менее, старший охранник отреагировал спокойно: он опустил алебарду и знаком велел напарнику последовать его примеру. Потом он шагнул ко мне:

- Лучше бы тебе, не упоминать вслух имя Верховного Тирана. (Пока он это шептал, Хала небрежно мотнула головой, словно хотела рассмотреть стражника, и если бы тот из предусмотрительности не прикрыл плечо алебардой, то, как пить дать, лишился бы руки.) В списке лорда Оргота Физул стоит первым кандидатом на плаху.

- Понятно. - Ситуация складывалась неудачно для меня, но я тем не менее не терял надежды и, наклонившись вперед, спросил: - Не подскажешь, где найти его дворец?

- Дворец? В Зентильской Твердыне?

- Тогда скажи хотя бы, где находится храм Йахту Звима. Я проделал такой долгий путь…

- Так ты один из Преданных?

Стражник поднял руку и два раза моргнул обоими глазами, а я давно привык скупать товары у определенных людей, пользующихся секретными знаками, и потому сразу распознал его сигнал. Я сам повторил жест и кивнул, решив, что магия Блудницы мне не страшна, если только сопротивляться желанию говорить.

Но тут мой рот раскрылся по собственной воле, и из него посыпались слова:

- Я Преданный нашего Повелителя Кайрика, Единственного и Вездесущего.

- Так ты кайрикист? - Стражник отшатнулся от меня как от прокаженного. - Вонючий грязный кайрикист?

Проведя в дороге так много дней, я, безусловно, отвечал этому описанию, и даже больше, тем не менее, мне было неприятно выслушивать это из уст какого-то жалкого часового. Я пнул его в грудь, щелкнул поводьями, и Хала рванула мимо молодого стражника в Зентильскую Твердыню. В любом другом городе охранники у ворот пустили бы мне вслед дождь стрел, но мне в плечо угодил лишь один-единственный камень.

- Почитатель Кайрика! - раздался крик за моей спиной.

Я оглянулся и увидел, что молодой часовой и его напарник постарше собирают камни, а потом из сторожки полетела гнилая репа и метко припечатала меня, оставив мокрые следы. Если бы стреляли из самострелов, мне не пришлось бы так туго: магия Тира защитила бы меня, и я не был бы покрыт с ног до головы вонючей слизью.

Охранники запустили свои камни:

- Кайриков фанатик!

Озадаченный тем, что охрана подняла такую странную тревогу, я развернулся, приготовившись ехать дальше, и увидел, что из всех закоулков мчатся нищие. Они начали забрасывать меня всевозможным мусором, вскоре к ним присоединились хорошо одетые горожане - они метали булыжники - и каменщики, швырявшие в меня с мастерков строительный раствор. Кто-то с верхнего этажа даже выбросил ночной горшок, и тот разбился о голову Халы.

Этого гордое животное выдержать не могло. Кобыла поднялась на дыбы, выпустив из ноздрей клубы черного пара, затем накинулась на наших обидчиков и начала топтать копытами. Мне ничего не оставалось, как вцепиться в ее пышную гриву и держаться что было сил. Я чувствовал, как сердце Кайрика в моей груди наливается злобой, и вскоре кровь так громко захлюпала в ушах, что я едва слышал оскорбления толпы.

Хала сверкнула копытами, и от ее удара дородный каменщик проломил стену, которую чинил, а я указал на его окровавленную голову, обратившись к толпе:

- Дурачье! Вот что ждет тех, кто оскорбляет Единственного!

Хала набросилась на купца, разодетого в шелка, и, вцепившись зубами ему в плечо, мотнула головой, отчего тот полетел в другой конец улицы. Я проследил за его полетом, указывая пальцем:

- Таков гнев Кайрика!

Наконец толпа начала отступать, дав мне возможность оглядеться. Мы находились на довольно оживленной мощеной улице, застроенной с двух сторон большими, официального вида зданиями из мрачного серого камня. Многие из них были одеты в строительные леса и окружены грудами камней: рабочие все еще пытались возместить ущерб, нанесенный в тот, последний раз, когда Зентильская Твердыня оскорбила Единственного. В дальнем конце улицы, кварталах в пяти, не больше, стояли открытыми еще одни ворота. За ними виднелся недостроенный мост через реку Тешь. Он вел прямо к странной горе из строительного мусора, которую я приметил еще раньше.

Послышался топот бегущих ног, положивший конец моей краткой передышке. Я оглянулся и увидел сонмище черных плащей, несущееся от сторожки. Хотя защита Тира закрыла бы меня от их самострелов и алебард, она была бы бесполезной, окажись я в темнице. Я не мог позволить поймать себя, а потому направил свою кобылу к воротам у реки, и в эту минуту путь Хале преградила желтоволосая карга. Та самая, что не скрылась в закоулке, когда я упомянул имя Физула Чембрюла.